Хранитель замолчал, на лице его появилась скорбная усмешка.
– Власть магов была зримой, видимой, и люди отшатнулись от богов. Храмы опустели, большая часть их была разрушена. Боги почти полностью ушли из этого мира и лишь изредка вмешиваются в его дела. Служители богов тоже стали не нужны, и очень немного их осталось.
– Сколько же тебе лет?
– Около тысячи, – спокойно проговорил старик. – Я был последним слугой того, кого когда-то звали Хозяином Глубин, Властелином Каменной Короны. Уходя, он оставил меня здесь живой памятью, говорящим памятником минувшим векам…
– У меня на родине был храм, – неожиданно для себя сказал Харальд. – На севере, за горами. Но он рухнул почти полтора десятилетия назад.
– Храм Двоих, – покачал головой старец, и брови его, похожие на мохнатых белых гусениц, поднялись. – Он построен в незапамятные времена, и не думал я, что есть силы, способные его разрушить…
Вновь Харальд ощутил внутри себя неясное движение, и весь интерес к разговору сразу пропал, сменившись острым осознанием того, что необходимо продолжать путь.
– Благодарю за рассказ, Хранитель, – сказал он, вставая. – Все это интересно, но мне нужно ехать.
– Конечно, я понимаю. – Старик тоже поднялся, неописуемо величественный, словно высокая гора. – Мои сказки это прошлое, а за тобой, точнее, внутри тебя, будущее…
Они выбрались из развалин храма. Небо на юге очистилось, воздух стал чуть посвежее.
– Прощай, – сказал Харальд, вспрыгивая на лошадь.
– До свидания, – поднял ладонь Хранитель, и тонкая усмешка появилась на старческих губах.
* * *
Звон оружия он услышал, переправляясь через небольшую, но бурливую речку, текущую с Рудного кряжа. Вода громко шумела, прыгая по камням, и лязг стали стал слышен, только когда Харальд преодолел водную преграду.
Он обнажил меч и двинул коня вперед.
На небольшой, почти круглой поляне, сплошь заросшей высокой, по пояс, травой, трое всадников в одинаковом вооружении отбивались от полутора десятков оборванцев, командовал которыми детина более сажени ростом. Он размахивал огромным топором и ревел, точно бешеный бык.
Приглядевшись, на одежде конных Харальд различил символы отборной рудничной дружины – скрещенные кирку и меч. Сердце радостно подпрыгнуло. Вот это удача! Он планировал нагло явиться в расположение отборного отряда охраны и попроситься туда. Но так даже лучше.
Разбойники тем временем свалили одного из коней, спрыгнувший с коня воин пал под ударом топора.
Харальд поспешно потянулся за луком.
Оружие привычно легло в ладонь.
Разбойники не сразу поняли, откуда летит смерть. Просто один за другим стали падать и умирать их товарищи – пораженные в затылок, в шею, в сердце. Первым погиб вожак.
После пятой жертвы испуганные оборванцы кинулись бежать.
Харальд выехал из укрытия и увидел, что дружинников поначалу было не трое, а пятеро. Просто он появился не в начале битвы.
– Кто ты, спаситель? – сказал один из уцелевших воинов, вытирая с лица кровавые брызги. Меч он не вложил в ножны, а на появившегося из-за кустов лучника смотрел подозрительно.
– Меня зовут Еммор, – сказал Харальд. – Я наемник, и я ищу работу.
– Похоже, что ты попал куда нужно, – заговорил второй из воинов. Он болезненно морщился, потирая бок. – Разбойники совсем обнаглели, а конвойных не хватает.
– Откуда ты здесь взялся? – Первый воин продолжал буравить пришельца подозрительным взглядом.
– Ехал к вам, – охотно ответил Харальд. – Купец, которому я служил, разорился и оставил меня без денег в Сихеме. – Так назывался небольшой городок примерно в дне пути на запад. – Я узнал, что на рудниках нужны люди, умеющие работать мечом, и не ошибся.
Он перевел взгляд на трупы, уродующие поляну.
– Странно все это, – проговорил подозрительный, но второй воин напустился на него:
– Да будет тебе! За последнюю неделю мы потеряли уже семерых! Пусть лучше этот парень будет с нами, чем с разбойниками! Видел ты, как он из лука шьет? Капитан нас в задницу расцелует, если мы ему такого воина привезем!
– Ладно, – буркнул подозрительный, убирая наконец меч.
* * *
Телеги, общим числом пять штук, передвигались ужасающе медленно. Скрипели колеса, неторопливо переступали могучие кони, дремали возчики Груз был упакован в ящики и завернут в плотную дерюгу; что именно они везли, не знал даже капитан.
Харальд ехал в передовом дозоре и одним из первых заметил, как на горизонте появились башни замка. Он не видел их почти месяц, с той ночи, когда, словно рыба, плавал по устью Пьяной реки.
– Вот и приехали, – прошептал высокий плечистый воин по имени Нестег. Именно он в тот день, когда Харальд только появился в дружине, испытывал новичка на мечах, и «Еммору» пришлось несладко…
Замок, в который нет хода никому, кроме воинов личной охраны, да один раз в месяц – рудничных дружинников, рос, приближался, и наконец по сторонам потянулась плешь вырубки. Солнце, уставшее за день, приближалось к горизонту, и по земле, обещая скорую прохладу, ползли вечерние тени.
Открылся, пахнул зловонием ров, заскрипел, залязгал, опускаясь, подъемный мост. С грохотом встал он на свое место. Сильный, задорный голос прокричал со стены:
– Здорово, рудничные крысы!
– Привет, замковые мыши! – отозвался Нестег, и обоз, грохоча, принялся переезжать через мост.
Решетка за ним была уже поднята, но проход оказался так тесен, что пришлось сначала пропустить телеги, а затем самим ехать попарно. Харальд исподтишка осматривался.
В потолке узкого сводчатого прохода – бойницы. Около них наверняка дежурят лучники. Даже если кто и ворвется через решетку, его встретит заслон из стрел.
Еще одна решетка, и за ней – двор. Обширный, покрытый травой.
В центре двора – донжон. И никакой охраны, а дверь вообще открыта, слегка поскрипывает под порывами ветра…
По приказу капитана спешились.
– Сегодня ночуем здесь, – объявил он. – Как обычно, в угловой башне. Лошадей в конюшню.
– Они что, с ума сошли? – спросил Харальд шепотом у Нестега. – Дверь не охраняют!
– Так там Владетель живет, – так же тихо отозвался тот. – Донжон заклинаниями защищен. Любой, кто в дверь без особенного амулета войдет, мигом в лепешку расплющится. Не веришь – зайди.
Только изнутри стало понятно, как замок огромен. Размерами он поспорил бы с крупным селом. И всюду: на стенах, на башнях – стражи. Спокойные и настороженные, оружие блестит, начищенная броня сверкает. На прибывших с рудников смотрят с ухмылкой, точно на обделенных судьбой младших братьев.
Пока занимались лошадьми, стало совсем темно Провожатый с факелом показал дорогу в угловую башню, ту самую, к которой когда-то примеривался Харальд. В двух её нижних этажах была устроена казарма, обычно, видимо, пустующая. Круглая комната, на стенах факелы, под ними длинные лежаки. В центре большой стол.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
