Собравшись силами, Саймон открыл глаза и попытался повернуть голову, чтобы оглядеться, но тут же пожалел о содеянном. Тело моментально скрутили мощные рвотные спазмы, едва позволив свесить голову с носилок. Попытки осознать, почему он сейчас на носилках, а вокруг лес, мут оставил на потом — организм сотрясали конвульсии, а изо рта вырывались соответствующие процессу звуки.
— Ром, он очнулся! — раздался над ухом встревоженный голос Малька.
— Спасибо, кэп, — иронично отозвался Ромуальдыч, отстегивая с пояса флягу.
Пару минут организм младшего лейтенанта старательно пытался выдавить из себя всё ненужное, но результат оказался довольно слабым — маленькая лужица желудочного сока и ещё более похабный привкус во рту. Как только он закончил, носилки тут же отнесли в сторонку и опустили на землю. Затем Ром поднес флягу к губам Саймона, отчего тот на мгновение впал в блаженство, наполнив рот восхитительно чистой и вкусной водой. Правда, флягу быстро отобрали, а рядом с носилками присел Кас, медик группы. Взяв правую руку мутанта, он нащупал пульс, после чего кротко скомандовал Мальку:
— Считай 20 секунд.
Дождавшись отмашки снайпера, Касьян покачал головой:
— 108. Уже лучше, но все еще многовато.
— А что случилось? — сипло поинтересовался мут, которому не очень понравилось услышанное.
— Это мы у тебя хотели узнать, — хмыкнул Ром. — Когда ты нас вытащил, то выглядел как ходячий скелет. А когда вырубился и мы потащили тебя на носилках, то твоё сердечко билось со скоростью 150–160 ударов в минуту, что для человека с сильным истощением и в бессознательном состоянии не очень характерно.
— Сильным истощением? — тупо переспросил мут.
— Ты сбросил килограмм двадцать, как минимум, — пояснил Кас. — Вообще ничего не помнишь?
— Вообще.
— А что последнее?
Саймон ещё раз покопался в памяти.
— Помню, как поужинал и лёг спать.
— А точнее? Сколько дней мы были в плену?
— Шесть.
Бойцы переглянулись, после чего Малёк протянул:
— Охренеть тебя шандарахнуло! Серьёзно ничего не помнишь?
— Нет, блин, по приколу не помню, — вяло огрызнулся мут. — А что, не шесть, что ли?
— Ну, на седьмой день, вместо того, чтобы отдыхать, как заповедовал Господь, вы со своим напарничком с утречка пораньше свинтили из лагеря, — хмыкнул снайпер. — С изрядным шумом и треском, попутно положив человек пять. Нас после этого чуть к стенке не поставили, между прочим. Мы уж подумали, что ты за подмогой отправился, но через десять ты припёрся ночью обратно. Вытащил нас из ям и вывел из лагеря мимо очередной пачки трупов, с которой мы сняли немного стволов. Потом в лагере начался форменный праздник с громкими воплями, стрельбой и фейерверками. Ну а пока испанцы развлекались, ты довел нас до схрона, где была еще пара стволов, немного провизии и фляги с водой, потыкал в него пальцем и отрубился. Выглядело эффектно, кстати — ткнул пальцем в кучу веток, после чего грохнулся в полный рост, будто тебя выключили.
— Нихрена не помню, — выдохнул Огр.
Судорожно копаясь в памяти, он пытался найти хоть какой-то отклик на описанные события. Память, однако, четко рапортовала: поел, поговорил, заснул, проснулся.
— Ладно, — подвёл итог Ром. — Доберемся до своих, штатный мозголом тебя проинспектирует. А пока нужно побыстрее дойти до КСП и попросить железячников о помощи. Желательно аккуратно, чтобы нас не накрыли чем-нибудь медным.
Заметив, что Молчун и Дуб пытаются поднять носилки, Саймон попробовал встать.
— Ты куда? — усмехнулся Малёк, без труда уложив когда-то могучего товарища обратно.
— Сам пойду, — упрямо процедил мут, снова попытавшись подняться.
— Сам ты даже поссать не сможешь, — парировал коротышка.
— Смогу, — буркнул мутант внезапно осознав, что идея сходить до кустиков весьма своевременна.
Поссать самостоятельно у него получилось. После того, как товарищи довели его до ближайшего дерева и аккуратно прислонили к стволу. По завершении процесса его так же отвели обратно к носилкам, где Огр благополучно отключился. Оставшуюся часть пути он так и провёл во сне, периодически просыпаясь, чтобы поесть. Точнее — попить. Кас строго-настрого запретил кормить пострадавшего твердой пищей, так что мутанту пришлось питаться исключительно бульоном, в котором плавало небольшое количество разваренного мяса.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
До КСП группа добиралась почти шесть дней. Опасаясь, что испанцы вышлют за беглецами людей или дронов, Ром использовал каждую складку местности, каждую рощицу в качестве прикрытия. В итоге, маршрут стал напоминать изогнутую дугой энцефалограмму. На третий день закончилась пища, но тут же, как по мановения волшебной палочки, перед людьми вышла молодая олениха и принялась недоумённо моргать глазами. Опять пришлось задержаться, но до конца пути проблем с едой больше не возникало.
Зато проблемы возникли возле самой КСП. Выйдя под вечер на границу распаханной земли, бойцы принялись напряженно всматриваться в небо. Однако хвалёные дроны киборгов, которые должны были неустанно барражировать в воздухе, защищая людей от порождений Диких Земель, появились только минут через сорок. Втулку с отрядом быстрого реагирования пришлось ждать еще час. К тому времени, как упакованные по самое «не хочу» пограничники во главе с офицером-Перерождённым высадились из транспорта, отряд успел развести костёрчик и со всеми удобствами отужинать.
«Наёмников» аккуратно и почти без грубостей упаковали, загрузили в трюм и отправили на базу. Там задержанных быстро допросили и распределили по камерам, за исключением Саймона, которого по состоянию здоровья определили в госпиталь. А далее началось то, что обычно называется «волокитой» и «бюрократией». И, несмотря на огромное количество шуточек на тему пристрастия киборгов к инструкциям, подобное можно найти в любой мало-мальски многочисленной армии мира, как прошлого, так и настоящего.
Учитывая, что задержанные поступили ночью, рапорт о произошедшем попал на стол начальства только утром. Командующий базой ознакомился с докладом, вновь допросил командира «наёмников» и отправил дронов среднего радиуса проверить полученные сведения. Прилетевшие ближе к вечеру дроны обнаружили остатки военного лагеря и просеку, ведущую в западном направлении. Получив подтверждение словам задержанных, командующий составил собственный рапорт и отправил его начальству.
Как уже можно догадаться, поскольку рапорт о произошедшем ушёл в Техцентр № 24 только под вечер, даже не смотря на гриф «срочно», командование ознакомилось с ним только утром. После довольно длительного совещания, к расследованию данного инцидента было решено подключить спутниковую разведку и беспилотники дальнего радиуса действия, а командующему пограничной базой приказали выслать разведгруппу для детального обследования остатков лагеря.
Командующий не первый год находился на службе, так что большинство полученных распоряжений предвидел заранее. Благодаря этому разведгруппа была собрана ещё утром и вылетела на место сразу же, как поступил приказ свыше. А вот со спутниками и беспилотниками не задалось. Из двух доступных по нужной траектории спутников, один уже вышел за пределы зоны видимости, а второй еще к ней не подошёл. К тому времени, как номер два оказался на позиции, данный участок местности закрыло облаками, а вскоре и солнце ушло за горизонт. В общем, пришлось ждать следующего дня.
С беспилотниками история вышла еще печальней. Из пяти аппаратов, числящихся по штату в Техцентре № 24, в наличии оказалось всего четыре. Из них только два оказались готовы к незамедлительному взлету, причем один вскоре начал передавать сообщения о неисправностях и его пришлось вернуть. Оставшийся дрон честно отслеживал путь испанской колонны по следам, оставшимся в лесополосе и полях сколько мог, но при наступлении ночи его также пришлось отозвать.
Тем временем высланная разведгруппа обследовала оставленный лагерь. К сожалению, ничего интересного найти не удалось — только свежий курган и несколько уничтоженных единиц техники, предположительно устаревшего образца. Точнее сказать было сложно — со всех машин предварительно демонтировали всё, что только можно было, а затем подорвали термитными зарядами. В общем, единственными трофеями, которые киборги смогли унести с собой, была пара ножей и небольшое количество перевязочного материала со следами крови.
