— Принять.
— Старший лейтенант Грэй, срочно к полковнику Кондратьеву, — строго произнесла капитан, обдав с экрана холодком серых глаз.
— Слушаюсь! — мут козырнул в камеру, стараясь скрыть бушевавшие внутри эмоции.
Впрочем, обмануть собеседницу не удалось. Придвинувшись к камере, она участливо прошептала:
— Сёмочка, я знаю, что ты в отпуске с завтрашнего дня, но сам понимаешь — служба есть служба. Обещаю, как вернешься — лично похлопочу, чтобы тебе дней десять поверх накинули.
Если Анастасия Орлова пообещала — так оно и будет. Двадцатидевятилетняя красавица с эйдетической памятью служила адьютантом у Кондратьева и крепко держала в своих наманикюренных пальчиках всю базу. Связываться с ней не рисковал никто, кроме самого полковника, к которому девушка питала некоторую слабость. Холостяк Кондратьев при этом не делал никаких шагов навстречу, предпочитая поддерживать отношения с помощницей исключительно в деловом русле. Это удивляло всю базу, хотя большинство сходилось во мнении, что он просто не хочет терять высококвалифицированного сотрудника, одинаково наводившего ужас как на здоровяков спецназовцев, так и на хитромудрых снабженцев.
— Спасибо, товарищ капитан! — поблагодарил мутант. — Разрешите идти?
— Лучше беги. А то Папочка уже полдня психует из-за тебя, седину на виски набирает, — улыбнулась Орлова и отключилась.
Хмуро уставившись в потемневший экран, Саймон с чувством выругался. То, что Папа психует — это понятно. Командующий базой всегда держал данное слово, а значит причины, по которым он нарушил своё обещание, были более чем вескими. Осталось только выяснить, что это были за причины — мутанту в голову приходили только очередная мировая война, апокалипсис и армогедец, но во всех трёх случаях по базе уже разносился бы вой сирены.
С тоской взглянув на забитый вещами рюкзак, старлей направился на ковёр к начальству. Спустя двадцать минут он максимально приветливо улыбнулся Орловой и, повинуясь капитанскому пальчику, прошагал к тяжелым дверям в кабинет полковника. Одернув форму, Саймон выдохнул и аккуратно постучался.
— Входите! — то, что Кондратьев не в духе, легко ощущалось только по одному слову.
— Старший лейтенант Грэй по вашему приказанию прибыл! — козырнул мут, вытянувшись в струнку.
— Вольно, — махнул рукой полковник и тяжелым взглядом уставился на причину своего плохого настроения.
Как выяснилось, в данный момент он был не один. За ножкой Т-образного стола восседал майор Кривич — командир 1й роты армейского спецназа «Дети Мораны», в которую входило и отделение Саймона. В отличие от высокого начальства, майор был совершенно спокоен, меланхолично отхлёбывая из высокой кружки суррогатный кофе.
— Скажи мне, сынок, ты в карму веришь? — зашёл полковник с неожиданной стороны.
— Верю, — осторожно ответил мутант после недолгого раздумья.
— Отлично! Тогда скажи мне такую вещь — это ж как ты нагрешил в этой жизни, что умудрился в последний день перед отпуском остаться без отпуска?
— Опять на построение проспал, — меланхолично предположил Кривич, сделав очередной глоток кофе.
— Да нет, мелковато что-то, — усомнился полковник.
— Не поздравил Настеньку с днём рождения, — прошептал майор, бросив опасливый взгляд в сторону двери.
— Это серьёзней, но за такое она бы его лично в асфальт закатала, — также шёпотом ответил Кондратьев.
— ПОЗДРАВИЛ Настеньку с днём рождения? — округлил глаза Кривич.
Слушая издевки начальства, Саймон мысленно застонал. Сложное отношение капитана Орловой к ежегодным жизненным вехам стало притчей во язытцах и вносило в жизнь базы изрядную толику веселья, но к данному событию явно не имело никакого отношения. Поэтому старший лейтенант усиленно заскрипел мозгами, вспоминая все свои залёты.
— Ладно, даю ориентир, — смилостивился полковник, глядя на мучения подчинённого. — Про Первую Международную экспедицию в Дикие Земли слышал?
Ещё бы он не слышал! Об этой экспедиции вещали все новостные каналы, сетевые порталы, блоги, форумы и выпивохи в барах. Шутка ли, крупнейшие игроки на континенте объединили усилия, отправляя ведущих ученых в неизученные дебри Европы. В глазах рябило от фамилий специалистов из Республики, Конгломерата и Теократии в сфере мутобиологии, ботаники, археологии и прочих высоконаучных направлений, которые могут понадобиться для изучения сомнительного наследства, оставленного предками. Даже Кланы киба выделили несколько шаманов, что взорвало общественность не хуже ядерной бомбы — многие до сих пор считали, что кошколюди живут исключительно в юртах и носят одежды из травы и шкур.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Так вот, — продолжил Кондратьев. — Со стороны НТР экспедицию возглавляет профессор Глазков, наше светило в области мутировавших форм жизни. У которого в ассистентках ходит некая Виктория Хлыстова. Знакомая фамилия?
Сбитый с толку Саймон срочно переключился со списка своих косяков на короткий список пассий, после чего принялся тупо перебирать всех знакомых представительниц женского пола.
— А вот это уже залёт, — ехидно прокомментировал Кондратьев молчание лейтенанта. — Солдат не знает своего начальства. Виктория Хлыстова — дочь маршала Хлыстова, консула Совета. Так представь же моё удивление, когда консул самолично позвонил мне по прямой линии и убедительно попросил обеспечить безопасность его доченьки силами не абы кого, а старшего лейтенанта Грэя и приданных ему лучших бойцов. На моё робкое возражение, что старлей завтра отбывает в отпуск, а взвод егерей намного лучше обеспечит безопасность участников экспедиции, мне велели заткнуться и достать тебя хоть из-под земли. Мол, егеря будут защищать всех остальных яйцеголовых, а старший лейтенант — лично госпожу Хлыстову. Ну и профессора за компанию. А теперь скажи мне сынок, как на духу, что ты натворил? Бросил девицу у алтаря? Или, наоборот, у вас там любовь и всё такое?
— Не могу знать, товарищ полковник! — отчеканил ошарашенный Саймон. — Вообще впервые о ней слышу.
— А ты не врёшь?
— Да чтоб мне Чёрный Прапор в берцы нассал!
Полковник с майором некоторое время изучали подчинённого, словно бухгалтер свежую налоговую декларацию.
— А малец не врёт, походу, — с некоторым разочарованием пробурчал Кривич. — И впрямь не знает.
— Мда… загадка, — протянул полковник. — Ладно, проехали. В общем, как ты уже понял, отпуск твой накрылся по особому распоряжению консула Хлыстова. С другой стороны, вместо порочных заведений Рас-Вегаса, ждёт тебя приятная прогулка на свежем воздухе в компании боевых друзей и милой девицы. А за успешное выполнение ещё и медаль дадут. Может быть. Так что хватай своё отделение… Кстати, а где они сейчас?
— На стрельбище, — подсказал Кривич.
— Ага… Хватай своё отделение и дуй в оружейку. Экипируетесь по форме «Тёмный рыцарь». Вылет завтра в 15:00. А чтобы вам совсем скучно не было, товарищ майор выказал желание поехать с вами и лично приглядеть, чтобы вы, балбесы, чего не накосипорили. Приказ понял?
— Так точно, товарищ полковник! — козырнул Грэй. — Разрешите выполнять?
— Разрешаю. И не дуйся. Сам понимаешь, была бы моя воля — гулял бы ты свой месяц и горя не знал. Но угораздило тебя незнамо как вляпаться незнамо во что. Так что на досуге можешь поразмышлять о своей карме и прегрешениях. Всё, свободен.
Мут развернулся и почти строевым шагом вышел из кабинета. Закрывая за собой дверь, он уже краем уха уловил слова отцов-командиров:
— Слушай, Семёныч, а ты-то на кой хрен в Дикие Земли собрался?
— Да засиделся я что-то, Дмитрич. Молодняк по заданиям гоняю, а сам уже больше года в кабинете, как хомяк, сижу. А тут такой шанс и на природу выбраться, и в историческом событии поучаствовать…
***
Что бы там не говорил Кривич про «засиделся», но истинной причиной его желания отправиться в Дикие Земли была исключительно забота о подчинённых. Более того, если бы он не вызвался сам, то Кондратьев сам попросил бы его это сделать — от внезапного звонка одного из пяти консулов Республики от военной фракции настолько воняло подковёрными интригами, что хотелось надеть противогаз. Единственно, Саймон никак не мог придумать, с какого бока тут приставлена дочь маршала. Всё, что приходило в голову, это «жили они недолго и мучительно, и умерли в один день», но где тут выгода Хлыстову? Разве что дочь была приёмная и нелюбимая, но причём тут он?
