Каков, однако, будет результат этой борьбы за цену, выраженный в цифрах?
Несомненно, что цена 40 мер вина будет, как мы видели, выше 80 и ниже 100 мер хлеба. Понятно, кажется, также и то, что результат обмена будет благоприятнее то для одного, то для другого — в зависимости от различия в индивидуальности обменивающихся субъектов, от большего или меньшего знания ими деловой жизни и положения другого контрагента. Но так как при установлении общих положений нет никакого основания принимать, что кто-либо из обоих контрагентов обладает большей экономической опытностью или что прочие обстоятельства для одного из них благоприятнее, чем для другого, то, предполагая одинаковые условия и равенство в экономической опытности индивидов, мы должны будем выставить как общее правило, что стремление обоих контрагентов получить возможно большую выгоду будет взаимно парализоваться и цены поэтому останутся удаленными на равное расстояние от крайних пределов, внутри которых может (согласно условиям взятого нами случая) происходить их образование.
В нашем случае сообразно этому цена 40 мер вина, на которой сойдутся оба обменивающихся субъекта, лежит, конечно, между 80 и 100 мерами хлеба, с тем ближайшим ограничением, что при всех обстоятельствах она должна быть выше 80 и ниже 100 мер; что же касается до фиксирования ее внутри этих границ, то при равенстве обоих контрагентов цена остановится на 90 мерах хлеба, чем, однако, экономически не исключается, — при отсутствии только что упомянутого условия, — обмен и по другой цене, лежащей, конечно, внутри указанных пределов.
Что сказано было об образовании цены в данном случае, относится равным образом и ко всякому другому. Всюду, где есть основания к экономическому обмену благ между двумя хозяйствующими субъектами, самой природой отношения уже даны определенные границы, внутри которых должно произойти образование цены, если только обмен будет вообще носить экономический характер. Эти границы даны теми различными для обоих контрагентов количествами благ, предложенных к обмену, которые являются для каждого из них эквивалентами (в субъективном смысле). (В нашем примере 100 мер хлеба составляют эквивалент 40 мер вина для А, а 80 мер хлеба — эквивалент этого же количества вина для В.) Внутри этих границ образование цены стремится к количеству, равно удаленному от обоих эквивалентов (в нашем случае — к 90 мерам хлеба как к средней между 80 и 100 мерами).
Таким образом, количества благ, которые могут быть отданы в обмен одно за другое, точно определены каждый раз данным экономическим положением, и если для человеческого произвола все же остается некоторое пространство (так как существуют известные пределы, внутри которых блага могут обмениваться в различных количественных отношениях, причем соответствующие меновые операции не теряют своего экономического характера), то несомненно точно так же и то, что обоюдное стремление контрагентов извлечь из обмена как можно большую выгоду очень часто взаимно парализуется и цены имеют тенденцию направляться к этой, только что упомянутой, средней величине. Если же присоединяются какие-либо особые моменты, обусловленные индивидуальностью обменивающихся лиц или внешними обстоятельствами, в которых последние предпринимают мену, то цены могут отклониться от этой своей естественной средней в границах указанных пределов, без того, однако, чтобы меновые операции от этого потеряли свой экономический характер. Но эти отклонения по природе своей обоснованы не экономически; причины их лежат в индивидуальности контрагентов или в особых внешних обстоятельствах, которые никоим образом не носят экономического характера.
§ 2. Образование цен при монопольной торговле
В предыдущем параграфе, рассмотрев прежде всего простейший случай, где обмен происходит между двумя хозяйствующими субъектами без привходящего влияния экономической деятельности других лиц, мы нашли в нем закономерность в образовании цен и распределении благ. Этот случай, который можно назвать изолированным обменом, является самой обычной формой обмена среди людей в начальные фазы культурного развития; она сохраняет свое значение и позже, при малоразвитой еще культуре, в слабо населенных местностях, и возможность ее не исключена даже и при развитых экономических отношениях: мы можем наблюдать эту форму обмена в народном хозяйстве, стоящем на очень высокой ступени развития, во всех тех случаях, где происходит обмен благ, имеющих ценность только для двух хозяйствующих субъектов, или когда ввиду каких-либо особых условий оба вступающих в обмен индивида оказываются экономически изолированными.
Но чем выше культура народа, тем реже бывает, чтобы основания для экономического обмена существовали только для двух хозяйствующих субъектов. А, например, имеет лошадь, которая представляет ценность, равную ценности 10 мер хлеба, поступающих в его распоряжение, так что он лучше бы позаботился об удовлетворении своих потребностей, если бы обменял свою лошадь хотя бы на 11 мер хлеба. Наоборот, для земледельца В, обладающего большим запасом хлеба, но ощущающего недостаток в лошадях, вновь поступающая в его владение лошадь представляет эквивалент 20 мер хлеба, так что потребности его были бы удовлетворены полнее, если бы он в обмен за лошадь А дал даже 19 мер; земледелец же B2 достиг бы того же результата, если бы дал даже 29, а В3 — 39 мер. В этом случае согласно тому, что мы выше изложили, имеются основания для экономического обмена вышеназванных благ не только для А и одного только из наших земледельцев; А может отдать свою лошадь всякому из них, и всякий из них, приобретая ее, не выйдет из рамок экономического обмена.
Это станет еще очевиднее, если мы возьмем случай, когда не только у А, но и у многих других владельцев лошадей — A2, А3 и т. д. — есть основания для экономических меновых операций с нашими земледельцами. Предположим, например, что для А2 уже 8, а для А3 даже и 6 вновь поступающих в их распоряжение мер хлеба представляют эквивалент ценности одной из принадлежащих им лошадей; ясно, что в таком случае будут основания для экономического обмена между любым из этих владельцев лошадей и всяким из вышеупомянутых земледельцев.
В первом случае, где имеются основания для экономических меновых операций между монополистом в широком смысле этого слова и каждым из нескольких других хозяйствующих субъектов, последние в своем стремлении реализовать это отношение вступают между собой в конкуренцию, чтобы приобрести данные монопольные блага; во втором случае, где одновременно у каждого из владельцев определенного блага на одной стороне и у обладателей другого блага на противоположной существуют основания для экономических меновых операций, эти лица вступают между собой в конкуренцию как на одной, так и на другой стороне. В обоих этих случаях мы имеем дело с гораздо более сложными отношениями, чем те, изложением которых мы занимались в предыдущем параграфе настоящей главы.
