Таким образом, не выпустив ни единой стрелы, ассирийский царь Ашшур-убаллит I (1365–1330 до н. э.) не только освободил свою страну от владычества Митанни, но и способствовал падению государства, которому его предки выплачивали дань. Воодушевленный успехом, он принял титулы «великий царь» и «царь вселенной», напрямую переписывался со своим «братом» Аменхотепом IV и выдал дочь замуж за Бурна-Буриаша в надежде на то, что однажды его внук будет править Вавилонией.
Все это произошло через незначительный промежуток времени после того, как Суппилулиума покинул Сирию. Когда по истечении 20 лет он вернулся, политическая ситуация на Ближнем Востоке изменилась в его пользу. В 1350 г. до н. э. в Египте умер Аменхотеп IV, а его преемники, включая знаменитого Тутанхамона, были слишком заняты исправлением катастрофических последствий его религиозной политики и не могли уделять достаточное внимание происходившему в Сирии. Царство Митанни, располагавшееся на севере Месопотамии, распалось, и Ашшур-убаллит наращивал мощь Ассирии. В Вавилонии после непродолжительных беспорядков, вызванных убийством внука Ашшур-убаллита, на трон в 1345 г. до н. э. взошел Куригальзу II. Но этого великого воина и строителя интересовал восток, а не запад. Он одержал победу над эламским царем Хурбатилой и правил в этом государстве на протяжении по крайней мере части своего царствования.
Таким образом, Суппилулиума стремился ликвидировать последние очаги сопротивления и навести порядок на завоеванных территориях. Он подписал договоры с покоренными сирийскими правителями, отдал одному из своих сыновей Алеппо, а другому – Каркемиш, чтобы помочь Маттивазе вернуть престол. В последовавшей за этим войне удача на протяжении какого-то времени была на стороне Маттивазы, но в конце концов он потерпел поражение, и ассирийцы дошли до Евфрата, уничтожив последние следы царства Митанни.
Когда Суппилулиума умер (1334 до н. э.), под властью хеттов находилась вся территория Сирии вплоть до окрестностей Дамаска, но при этом Ассирии удалось стать второй великой державой Ближнего Востока.
Ашшур и Сузы против Вавилона
Для хеттов, которым выход в Средиземное море преграждали ахейцы и другие воинственные народы, жившие вдоль побережья Малой Азии, несомненно, настоящей находкой стало владение такими процветающими портами, как Угарит и Симира. Более того, сама по себе Сирия была очень плодородным регионом, и ее территорию можно было использовать в качестве отправной точки для бесконечных военных походов в Месопотамию и Египет. Но эти преимущества нивелировались двуличностью и несдержанностью местных вождей. Вскоре после смерти Суппилулиумы произошел ряд восстаний, вынудивших его сына и преемника Мурсили II (1334–1306 до н. э.) лично принять участие в их подавлении. Возможно, его утешил бы тот факт, что египетскому фараону Сети I тогда же пришлось заниматься тем же самым в Палестине.
Эти восстания, к которым, вероятно, подстрекали хетты в Палестине и египтяне в Сирии, были лишь поверхностными проявлениями гораздо более глубокого конфликта, достигшего своего апогея, когда молодой и амбициозный Рамсес II (1290–1224 до н. э.) решил повторить подвиги Тутмоса и отодвинуть границу своего царства к Евфрату. Война, которую он вел против хеттов, завершилась одним из наиболее известных сражений древности – битвой при Кадеше (1285 до н. э.), которая так и не стала решающей. Оба противника приписывали себе победу и удерживали свои позиции. Однако через 16 лет Рамсес II подписал с хеттским царем Хаттусили III мирный договор (причем до нашего времени сохранились копии обеих сторон: египетской и хеттской, последняя из которых написана на аккадском языке) и даже женился на хеттской царевне. Что именно произошло: соперники устали от борьбы или их примирила все возраставшая мощь Ассирии, подобно тому как хеттская угроза сделала союзниками египтян и митаннийцев? В пользу второй теории, очевидно, говорит внимание, уделенное в договоре пунктам о взаимопомощи в случае войны, наряду с дружескими отношениями, которые Хаттусили пытался завязать с касситами.
Судьба Ассирии, ставшей самостоятельным и сильным государством, тем не менее определялась ее географическим положением. К северу и востоку узкая долина Тигра, принадлежавшая богу Ашшуру, была окружена высокими, почти непреодолимыми горами, где жили племена, не гнушавшиеся разбоя, такие как гутии и луллубеи, которые можно было держать под контролем только благодаря частым вооруженным рейдам. На западе на сотни километров простиралась широкая степь Джазиры, прекрасно подходившая для прохода враждебных войск и совершения набегов кочевниками. Обладание этой степью сулило ассирийцам безопасность, а также позволяло контролировать важные торговые пути и в конечном счете Северную Сирию, через которую можно было попасть к Средиземному морю. Наконец, совсем недалеко на юге лежали плодородная равнина и богатые города Месопотамской дельты, постоянный источник соблазна, а также тревоги, так как шумеры, аккадцы и вавилоняне всегда предъявляли свои права на власть над северной частью Междуречья. На протяжении 2-го тыс. до н. э. граница, расположенная в этой местности, была укреплена. Когда Вавилон еще не потерял свое могущество, ассирийцы могли надеяться на захват лишь нескольких деревень, но, после того как он ослаб, для них стало возможно все, включая выход к Персидскому заливу.
Приведенные выше географические сведения позволяют понять причины трех разновидностей войн, которые велись в разных направлениях (партизанская – в горах, маневренная – в Джазире и позиционная – в среднем течении Тигра) и о которых постоянно говорится в ассирийских анналах, начиная с XIII в. до н. э. Эту цену Ассирия должна была заплатить не только за расширение своих границ, но и за собственную свободу.
Как только Ашшур-убаллит освободил свою страну от власти Митанни, на этих трех фронтах начались боевые действия. Его сын Эллиль-нирари напал на Вавилон, победил Куригальзу, и, как сказано в источнике, «они разделили поля, они разделили страну, они установили (заново) границы». В сохранившихся лишь фрагментарно анналах Арик-ден-или говорится о походе в горы Загроса, в то время как из летописи его преемника Адад-нирари I мы узнаем, что он направил свое войско на Джазиру и захватил (по крайней мере, на короткое время) этот регион «вплоть до Каркемиша, который на берегу Евфрата». В другом источнике сказано, что он вынудил касситов подписать новое соглашение о границах.
Однако величайшим представителем этой династии являлся, несомненно, Салманасар I (1274–1245 до н. э.), который, подчинив «могучие горные твердыни» Уруатри (Урарту, современная Армения) и «страну гутиев, которые умеют грабить», выступил против бывших союзников Ассирии – хурритов. Он атаковал Шаттуару, «царя Ханигальбата», и его наемников, хеттов и ахламу, и победил их: «Я сражался в битве и завершил их поражение. Я убил бесчисленное множество из его пораженного и разрозненного войска… Девять его крепостей и его столичный город я захватил. Сто восемьдесят его городов я превратил в руины… Их страну я покорил, и остальные их города я предал огню». Возможно, именно этот подвиг ассирийского царя, осуществленный через несколько лет после битвы при Кадеше, сплотил египтян и хеттов, так как хурриты потеряли свою последнюю твердыню, а ассирийцы, оказавшиеся в Каркемише, готовы были войти в Сирию.
В середине XIII в. до н. э. критическая ситуация вокруг Вавилона, которому угрожал его могущественный сосед, усложнилась из-за внезапного появления на политической арене Элама, прежде незаметного на ней на протяжении примерно 400 лет. Престол в Сузах заняли представители новой династии, энергичные правители, стремившиеся, помимо всего прочего, утвердить свою власть над касситами Ирака, а также их соплеменниками, оставшимися в Иране. Вскоре после 1250 г. до н. э. невезучий Каштилиаш IV оказался зажат между двумя врагами: Унташ-Напиришей, эламским царем, построившим прекрасный зиккурат и храмы в Чога-Занбиле, что неподалеку от Суз, и правителем Ассирии Тукульти-Нинуртой I (1244–1208 до н. э.). Эламцы победили в сражении, но Тукульти-Нинурта захватил столицу.
Этот подвиг стал причиной гордости для ассирийцев. Именно ему посвящена единственная дошедшая до нашего времени ассирийская эпическая поэма – несомненно, весьма предвзятое сочинение, известное как «Эпос о Ту-культи-Нинурте». В этом произведении вся вина возложена на плечи Каштилиаша, якобы нарушившего клятву и устроившего заговор против Ассирии, из-за чего боги его страны покинули его, а сам он потерпел поражение. В то же время, судя по строительной надписи, найденной в Ашшуре, Тукульти-Нинурта принял решение о нападении на Вавилон без каких-либо внешних причин: «Я вынудил Каштилиаша, царя Кардуниаша, вступить в бой. Я привел к поражению его войск, его воинов я низверг. Посреди этой битвы моя рука поймала Каштилиаша, царя касситов. Его царственную шею я попирал ногами, как подставку. Раздетого и связанного, привел я его к моему господину Ашшуру. Шумер и Аккад до дальних пределов я подчинил себе. На нижнем море восходящего солнца я установил границу своей земли».
