– Хорошо. Ты, Лёня, собираешь во Франции и готовишь две группы: Сикейроса и Каридад. Некрасов прибывает со своей туда же, но позже. Ни одна группа не должна знать о существовании других. Все должны быть уверены, что в этой операции они являются единственными. В Мексику будем их отправлять также с территории Франции.
Они попрощались. Едва за Эйтингоном зыкрылась дверь, как Судоплатов стал звонить Некрасову.
Юрий Некрасов уже пятый месяц сидел в Москве. Его никуда не вызывали и ничего не поручали. Вынужденное безделье его уже не только утомляло, но и очень сильно раздражало.
– Можно, конечно, столько времени провести ничего не делая, но только в Париже, Вене или Лондоне. А в Москве? Что здесь можно делать? – сокрушался он.
Некрасов жил с Екатериной, которая официально числилась переводчиким Наркомата иностранных дел, а на самом деле являлась сотрудником иностранного отдела Главного Управления Государственной Безопасности НКВД. Прошедшие двадцать лет её не изменили. Она стала ещё красивее, только в густых волосах цвета вороньего крыла уже появилась лёгкая паутинка седины.
Лиза училась в Московском Государственном Университете. Отношения Некрасова с дочерью своей сожительницы были очень сложными. Елизавета практически не разговаривала с Юрием. Девушка часто делала вид, что не замечает его присутствия. Это иногда приводило Некрасова в бешенство.
Проходили дни. Серые и унылые, похожие друг на друга. Юрий устал от неизвестности и ожидания. Ещё нервную систему выматывало вероятность того, что в любой момент его могут арестовать, как уже произошло со многими его коллегами по Иностранному отделу. Но в то же время интуиция подсказывала Некрасову, что в ближайшее время в Москве с ним ничего плохого не случится. А она его, за двадцать лет работы, ни разу не подвела. Интуицию он именовал не иначе как "оперативное чутьё" и в самых сложных и опасных ситуациях больше полагался на неё, чем на холодный расчёт и логическое мышление.
В последнее время Некрасов всё чаще стал задумываться о своей жизни. В 1920 году, когда он из купеческого сына Рябоконя, "превратился" в сына большевика и убежал на войну, Юрий мечтал стать великим, как Наполеон. Но это были типично юношеские мечты. Его жизнь сложилась так, что Некрасов стал сотрудником советской разведки. Эта работа, точнее сказать стиль жизни, ему очень нравилась. Он часто удивлялся людям, которые долгие годы ходят на одну и ту же работу, живут в той же самой квартире. Это для него было слишком скучно и даже примитивно. Юрий предпочитал жить в европейских столицах, изображая из себя преуспевающего коммерсанта, сорить при этом деньгами, устраивать приёмы для политических деятелей, банкиров и промышленников. Иногда, по приказу своих начальников с Лубянки, ему приходилось менять роскошное жильё на окопы, как это произошло в Испании. Это только приносило особую остроту в жизнь Юрия и давало ему эмоциональную встряску. К деньгам он был абсолютно равнодушен. Некрасову приходилось часто рисковать своей жизнью. Но в этом‑то и заключался для Юрия смысл его существования. Некрасов не делал карьеру, но в тоже время за девятнадцать лет стал майором госбезопасности, что для многих его коллег являлось почти недосягаемой мечтой.
Сегодня он почему‑то встал раньше обычного. Юрию не спалось. Он, как всегда, тщательно выбрился и уже думал, чтобы приготовить себе на завтрак, не хотелось будить Катю, как раздался громкий телефонный звонок.
– Юрий Васильевич, доброе утро – услышал он в трубке знакомый голос Судоплатова, – я срочно вас жду у себя.
Через сорок минут Некрасов вошёл в кабинет замначальника иностранного отдела.
– Товарищ комисс… – начал докладывать он.
– Юрий Васильевич, прошу Вас, не надо никаких формальностей, – перебил его Судоплатов и, встав из‑за стола, подошёл к Некрасову и крепко пожал ему руку.
– Проходите, присаживайтесь, – пригласил Павел Анатольевич, указывая рукой на стул.
– Рассказывайте, Юрий Васильевич, как Ваши дела? Отдыхать ещё не надоело?
– Очень надоело, Павел Анатольевич, – до тоски смертной.
– Понимаю Вас, Юрий Васильевич. Очень понимаю, – сказал Судоплатов и улыбнулся кончиками губ.
– Не изменился начальник, – подумал Некрасов, рассматривая Судоплатова, – я его последний раз видел перед отъздом в Испанию. Как всегда тщательно выбрит и причёсан. Форма идеально чистая. Вот только глаза усталые. Наверное от бессонной ночи.
– Есть очень серьёзная работа, Юрий Васильевич, – официальным тоном произнёс Павел Анатольевич и сделал паузу.
Некрасов напрягся.
– Высшее руководство приняло решение ликвидировать Троцкого. Вам поручается эта операция.
От услышанных слов, у Некрасова перехватило дыхание. Нет он не испугался, но приказ был настолько неожиданный, что у него, очевидно, от удивления вытянулось лицо.
Судоплатов, заметив это, объяснил:
– Вы лучший кандидат на рукодство спецгруппой. У Вас очень большой опыт нелегальной работы за рубежом и проведения различных акций по устранению врагов советской власти.
После паузы, замначальника иностранного отдела перешёл к делу:
– Вы, в кратчайшее время должны сформировать группу из шести человек. Трёх Вы уже имеете: это Вы, ваш заместитель "Алтын" и "законсервированный" радист, которые находятся на территории Франции.
При упоминании псевдонима "Алтын" у Некрасова резко испортилось настроение. Он давно знал этого человека, с которым у него несколько раз возникали конфликты.
– Так что, – продолжал Судоплатов, – Вам остаётся подобрать трёх человек. Основные требования к кандидатам: преданность коммунистичеким идеалам и свободное знание испанского языка. Все кандидатуры должны согласовываться со мной.
– Павел Анатольевич, – обратился к своему начальнику Некрасов, воспользовавшись паузой, – а ведь "Алтын", насколько я знаю, испанским не владеет.
– Да, я знаю. Но он всё равно будет вашим заместителем. Это мой приказ, – сухо отрезал Судоплатов.
– Есть! – ответил Некрасов.
– Операция сложная, но Вы получите всю необходимую помощь и поддержку. Также, на её проведение Вы можете рассчитывать на безлимитное финансирование.
– Понял. Спасибо! – коротко ответил Юрий.
– Вы с "Алтыном" собираете свою группу в Париже и приступаете к её обучению. С каждым членом группы работаете индивидуально. До самого отбытия в Мексику, они не должны быть знакомы друг с другом и не знать о цели операции. Ваш оперативный псевдоним "Алмаз". Вам пока всё понятно, Юрий Васильевич?
– Да.
