мной доселе: говорит примирительно, просит, а не оскорбляет. Это уловка? Подвох какой-то? Он что, реально о чём-то договорился с надменными графами? Но если так, почему его послали парламентёром, а не связались со мной лично? Для "неписей" это не сложно, насколько я знаю. Просто посланника с письмом прислать. Что происходит в конце концов?
- Нет, я не заманиваю тебя, - Дрифтер, видимо понял, что меня беспокоит. Но тон его ничуть не изменился. Он говорил спокойно и спокойно протягивал свиток телепортации. - Просто не могу уйти без тебя.
- Тебе сказали без меня не возвращаться?
- Не совсем так. Мне сказали, что без тебя ничего не начнётся. Идём?
Крайняя фраза разогрела мой интерес до максимальной отметки. Я кивнул головой и забрал свиток. Вместе мы сломали печати и через мгновение оказались перед входом в знакомый замок, где мост-язык уже был перекинут через ров, а по нему постоянным потоком двигались неигровые персонажи.
Но, как оказалось, рядом паслись и другие животные: всю дорогу на сотню метров от замка оккупировали члены альянсов "Triumvirate" и "Unity". Игроки сбивались в кружки и общались друг с другом, мерились крутостью экипировки и, как и положено по-правильному, громко интересовались у соседей наличием лекаря в пати.
Осмотрев ближайшие окрестности и офигев от количества вражеского стада, я подозрительно уставился на Дрифтера.
- Тебе нечего опасаться, - спокойно сказал он. - То, что хотят предложить графы, действительно интересно. И, возможно, по-особому отразится на результатах Закрытого Бета Тестирования.
- Заинтриговал, - вынужден был признаться я. А затем, сопровождаемый Дрифтером и злобными взглядами его "зерлингов", пересёк мост-язык, забитую народом площадку перед открытым входом и припарковался сразу за закрывшейся дверью в каминном зале замка графа Иеронима Лаури.
Картина маслом, представшая перед моими глазами, удивила куда больше, чем появление Антошки у клан-холла. В каминном зале собрались весьма уважаемые люди: терминатороподобная графиня Герания Эш при полном обмундировании, улыбающийся раздолбай граф Вильфред Сарториус, умудрённый сединами граф Жорж Гюго, сидевший на стуле и сложивший руки на пузе, эксцентричный граф Виктор Люциус, а так же сам граф Лаури с сыном, который мгновенно принялся прожигать меня злобным взглядом. Присев у камина на корточки, кочергой разгребал угли ещё один неигровой персонаж. Но его я не успел рассмотреть, ибо взгляд мой скользнул в сторону и выцепил тех, кто смотрелся как нечто совершенно неуместное в столь элитарной компании, - выцепил Инсейна, Эльбруса, Дагобера и Кортика. Эти товарищи скромно сидели на деревянной лавочке у стены, заложив ручки меж коленок и как бы подтверждая, что здесь они не приглашённые гости, а лишь рядовые слушатели.
- Почему так долго? - раздался очень знакомый голос, шедший от камина. Недовольный голос.
Последний "уважаемый" человек отбросил кочергу, разогнулся и уставился на меня.
Я едва не закашлялся, когда узнал Райтера Пеппина - младшего сына короля Гилберта Пеппина.
- Вот это... - я опять хотел вспомнить про неожиданный поворот, но мне не дали даже рта раскрыть.
- Наконец-то, все в сборе, - Иероним Лаури поднялся со своего хозяйского кресла. - Серый Ворон - величина, с которой нельзя не считаться. И вот он здесь... Присаживайтесь, Серый Ворон.
- Можно ли ему доверять? - недовольно покосил глазами Райтер Пеппин. - У него длинный язык, как я помню. Он осмелился хамить мне.
- Садись, орк, - граф Лаури указал на скамеечку, где сидели остальные "неуважаемые" люди и Дрифтер молча присоединился к ним. И, как я понял, это были величины, с которыми считаться необязательно.
- Пёстрая здесь компания подобралась, - слова сами вылетели из моего рта. Но я хотя бы сдержал себя от того, чтобы присвистнуть.
- Серый Ворон всё такой же - за словом в карман не полезет, - весело улыбнулся граф Вильфред Сарториус. - Хотя бы это достойно уважения.
- Спасибо, граф...
- Давайте не будем обмениваться бессмысленными любезностями, - вновь заговорил граф Лаури. - Все знают Серого Ворона. Все имели дела с ним и все довольны тем, как дела эти он выполнил. Именно поэтому он здесь.
- Я смирился с вашим требованием, мои вассалы, - кроме Эламона Лаури, Райтер Пеппин был единственным в этой компашке, с кем моя репутация пребывала на минусовой отметке. А потому он всё время кривился лицом, когда другие говорили обо мне. - Но я не обязан доверять этому "непосвящённому". Лично мне своими делами он ничего не доказал. Посмотрим, докажет ли.
- Сейчас мы это и узнаем. Присаживайтесь, Серый Ворон, - граф Лаури указал на место за общим столом. И, усаживаясь, я едва сдержался, чтобы не показать язык всем тем, кто скромно сидел у стены. Разница между нами была очевидной и я хотел, чтобы они это поняли.
- Что я здесь делаю, граф? - я обратился к хозяину банкета. - Если не ошибаюсь, вы уже должны были понять, что плясать под вашу дудку я не собираюсь.
- Ваше ошибочное решение сохранить ведьме жизнь лишь отсрочило её неизбежный конец. Поверьте, ей придётся ещё долго трястись от страха. Ей, а не мне. Если бы она - как бы меня это не расстраивало - не исчезла внезапно, вопрос давно был бы закрыт. Но она предусмотрительна, ничего не скажешь. И предусмотрительно скрылась.
- Так ли важно сейчас говорить о ведьме? - Райтер Пеппин опять недовольно нахмурил брови. - Если он обещал, что до неё доберётся, значит, доберётся. Предоставьте это ему, граф. Пока вы за этими стенами, вы в безопасности.
- Конечно, Ваше Высочество, - склонил голову граф.
- Кто "он"? Кто доберётся? - выпалил я.
Но мой вопрос оставили без ответа. Вместо ответа Райтер Пеппин принялся мерить шагами комнату. Он ходил и молчал, пока остальные молчали, ожидая продолжения.
- Серый Ворон, вы здесь по одной единственной причине, - наконец выпалил он. - Вы всё ещё являетесь самым умелым и влиятельным "непосвящённым" на просторах этого мира. Хоть вы управляете не самой многочисленной армией, она, несомненно, самая могучая. Поэтому мы не могли проигнорировать вас. Не могли не поставить в известность.
- Я весь внимание, Ваше Высочество.
- Вы знаете моего отца, - Райтер сказал, словно сплюнул. - Вы у него на хорошем счету, если меня верно проинформировали. Но вы, я лелею робкую надежду, не слепец. Хоть вы лишь необразованный "непосвящённый", вы не могли не заметить, что его методы управления государством устарели. Устарели, как и он сам... И я
