Версия о поручении господина пришла ему в голову всего пару минут назад, но показалась очень логичной, и сейчас — словно сама собой соскользнула с языка.
— А кто твой строгий и…любопытный господин? — ловко проигнорировала она вопрос. — И может быть, глупая и одинокая женщина сможет чем-то еще помочь тебе? — кокетливо и даже призывно улыбнулась вдова.
Он и не рассчитывал так легко завязать знакомство, поэтому тут же решил эксплуатировать свою идею с поручением по полной.
— Мой господин — приезжий маг, что бился за город совсем недавно, — с гордостью сообщил он, и тут же изобразил смущение. — Даже не могу представить, чем же ты сможешь помочь мне…
— Не знаю и я, славный воин. Но одно скажу: готова я на многое, и не стану спокойно смотреть, как один из благородных защитников нашего города мерзнет тут в темноте!
Изобразив смущение, Арно решил все же не тянуть и согласился:
— Может быть, немного погреться и…глоток теплого вина? Чтобы я смог выполнить поручение своего господина и не отморозить себе что-нибудь важное…
Последняя пошлость вырвалась уже словно сама собой.
«…Ну не съешь же ты меня за пару минут… А уж если была небрежна, то следы колдовства видеть мне приходилось», — самоуверенно подумал он, и благодарно улыбнулся, пропуская вдову в ее же двор, когда они приблизились к входу. Арно и в самом деле успел насмотреться на магические ингредиенты своего господина, а потому не сомневался, что сможет узнать нужное.
Вдова игру приняла, но жестом изобразила, что первым проходить внутрь все же полагается гостю. Арно с легкостью позволил себя уговорить, шагнул внутрь, и в следующее мгновение рухнул от удара поленом по голове.
— Свяжите его и суньте под сено, мы срочно уезжаем! Надеюсь, стража нас пропустит. Кажется, этот заезжий маг догадался, как именно попадали внутрь наши друзья…
— Так может того… прирезать этого хлыща? — переспросил чей-то хриплый голос.
Вот так — попав в руки врагам и находясь в совершенно беспомощном положении, парень неожиданно понял, что нападение вызвала его глупая придумка. Последнее, что он успел расслышать, прежде чем потерять сознание, были слова вдовы, отданные строгим голосом кому-то явно нижестоящему:
— Давай быстрее, вдруг его станут искать…
Почему именно он остался жив, Арно расслышать уже не мог, погрузившись в липкое и пугающее беспамятство. В следующую минуту чьи-то сильные руки спеленали его, словно младенца, заткнули рот куском ткани, и сунули куда-то в затхлую и колючую темноту.
* * *
* В заглавии использована цитата из известной комедии Лопе де Вега (1562–1635) «Собака на сене» (пер. Михаила Лозинского). Разговор Теодоро и Марселы.
Глава 19
Засада
Бон-сюр-Сон, первая половина дня
(26 февраля 1402 года)
Утро следующего дня началось безоблачно. Надираться до головной боли и «приключений» на празднике в ратуше я не стал, поэтому проснувшись, испытал лишь чувство глубокого умиротворения и радости.
Ну в конце-то концов, и до того мои финансовые дела выглядели не так уж и плохо, а два коня и луга, которые кстати, по размерам были куда больше чем семейный кусок пашни, кого угодно приведут в радостное настроение.
На луга мне даже смотреть не надо было. Дирк там бывал и не раз, а вот своих новых коней мы с Вольдемаром глянули. Вполне приличные дорожные лошадки.
…Прямо с утра я отправился в город.
Посетив сначала шорника, а потом и краснодеревщика, я с удивлением понял, что плюсы от нашего нового положения конями не ограничились. Стоило мне войти, мастера тут же откладывали все свои дела, и с радостью брались за мои заказы, при этом и цены назначали довольно щадящие.
Когда прежний мир был разрушен, очень подорожала еда, которую приходилось теперь добывать за пределами укреплений, и стоимость работы. Особенно профессиональная работа руками.
Людей ведь стало куда меньше, а бурное развитие торговых городов — не вовлеченные в торговлю жили куда как хуже — требовало рабочих рук. При этом содержать еще один рот — стало очень дорого, из-за этого, даже если «рабочие руки» приходили сами и готовы были трудиться, не факт что они находили нанимателя.
Любой ремесленник или торговец десять раз думал, прежде чем взять кого-то на работу. Очень не одобрялось в городе, если человека селили, а потом — увольняли. При этом считалось, что крепостной, бежавший в город — автоматически становился свободным, а вот женщину-беглянку могли и купить. Просто потому что польза от нее была не столь очевидной.
Даже если она была молода и способна работать, ее ведь не пошлешь рубить дрова или пахать за город. Поэтому такие беглянки, если и попадали в город, то путь им был или в бордель, или в прислугу богатого дома. Что по уровню обязанностей не исключало и первый вариант…
Но в одиночестве женщины появлялись редко.
Во-первых, им было куда труднее преодолеть опасные и ни кем не охраняемые земли, во-вторых, брали их не очень-то охотно, даже с учетом потенциального пикантного использования. Даже очень небедный горожанин не мог себе позволить слишком много служанок. И если даже мог — то у его семейных возникал вопрос: неужто нет других более важных тем, на которые стоило бы расходовать семейные ресурсы?
Вообще, если оценить изменения в целом, то нельзя не признать — были эти изменения не только «плохие».
В результате Вторжения больше всего пострадали сельские общины. У мелких и средних феодалов редко были столь мощные укрепления, чтоб спрятать за ними всех своих крепостных. Поэтому «де факто» — законы изменились, и крепостные теперь стали или арендаторами или и вовсе вольными.
Рабочих рук — и особенно в сельской местности — теперь настолько катастрофически не хватало, что крестьяне отказывались работать бесплатно, из-за чего фактически исчезла «барщина»*.
Вокруг было очень много свободной земли и феодалы поумнее — начали даже платить за роботу, из-за чего к ним побежали люди от гордых, жадных или просто не успевших сообразить, насколько же изменился этот новый мир.
Даже если таким поначалу повезло сохранить свои владения, то продолжавшие настаивать на своих привилегиях постепенно нищали. Так что внимание мастеров, мне немножко даже польстило.
Это в очень большом городе, где между ними самими (даже внутри одной гильдии) все-таки была какая никакая конкуренция, и покупатель мог хоть как-то выбирать. В городках вроде нашего, мастерские нередко
