меня к себе.
– Не уверена, хочу услышать причину этого звонка и суть разговора, – честно призналась я, чувствуя, как настроение стремительно скатывается к отметке «унылое».
– Отец здесь, – всё же произнёс Лёша. – Я не хотел тебе говорить…
– Так зачем сказал? – поинтересовалась, выбираясь из его объятий.
– Поговорить нам однажды всё равно придётся, Саш, – не делая попыток вернуть меня к себе, Лёша присел обратно на ковёр, с готовностью ловя ползущего к нему сына.
– Любишь ты всё испортить, – буркнула, пряча охватывающую меня нервозность. – И что Борису Геннадиевичу здесь понадобилось?
– Мы, – безразлично ответил Лёша. – Он и к твоему отцу пытался пробиться. Не вышло. Для меня его не существует. А ты… – он поднял на меня глаза. – Твой отец приставил охрану. Увидишь странных людей или заметишь преследующие тебя машины – не пугайся.
– Вот теперь я испугалась, – призналась, нервно перетаптываясь с ноги на ногу. – Он может что-то…
– Нет, – тут же отверг Лёша моё не до конца озвученное предложение. – Скорее, попытается вымолить прощение. Я так думаю.
– Пусть запихает извинения себе в… – я замолчала, посмотрев на сына. – Я не хочу его видеть.
– И не увидишь, – пообещал мне Стужев, переводя тему: – Кстати, мне завтра аренду продлевать нужно. Или не продлевать… что скажешь?
– Продлевай конечно, – мгновенно отозвалась я, не сдержав усмешку. – Ты же не думаешь, что я позову тебя жить вместе?
– А если я скажу, что у меня нет денег на продление аренды? – задал он следующий вопрос, старательно пытаясь выглядеть серьёзным.
– Тогда я отвечу, что так и знала, что ты со мной только ради денег, – покачала я головой. – Жилплощади. Еды. Альфонс, одним словом.
– Быстро же ты меня раскусила, – не выдержав, он рассмеялся. – Саш, у меня там даже вещей не осталось.
– Предлагаешь что-то перенести обратно? – уточнила я, вздрогнув от звонка в дверь.
Стало по-настоящему страшно. Учитывая то, о ком мы говорили минуту назад.
– Не открывай, – попросила я Лёшу, заметив, что он поднимается. – Мы никого не ждём.
– Саш, – протянул Стужев. – Может это Света?
– Она бы позвонила, – мотнула я головой. – Лёш, не открывай! – прикрикнула я, стоило ему сделать шаг. – Не надо! Живи здесь, только не открывай…
Я замолчала, перебитая ещё одной трелью звонка.
К счастью, Лёша послушно замер. Мотивация его явно устроила.
– У тебя телефон звонит, – сказал мне он, указывая на вибрирующий на столе мобильный.
– О, Стас, – выдохнула я, беря трубку. – Что случилось?
– Вы дома? Я часы забыл, дверь откроете? – раздражённо произнёс Стас.
– Дома, – рассмеялась я. – Празднуем решение жить вместе. Сейчас откроем.
– Никогда я ещё не радовался приходу Стаса, как сегодня, – уведомил меня Лёша, топая к двери.
Глава 59
Эпилог.
Два года спустя…
***
– Просыпайся, соня, – выдохнул мне в ухо Стужев, сгребая в объятия и поворачивая на бок.
– Сегодня твоя очередь отводить Никитку в садик, – протянула я, не торопясь открывать глаза и млея от дорожки поцелуев от шеи до ключицы. – Лёша… – протянула, пытаясь отвернуться.
– Никита уже давно в садике, – мурлыкнул мой жених. – Ты проспала звон будильника, наш подъём, завтрак, выход из квартиры, моё возвращение, и ещё пару часов, – уведомил он меня, заставляя распахнуть глаза.
– Серьёзно? – найдя взглядом часы, я с ужасом обнаружила, что уже почти одиннадцать утра. – Ничего себе…
– А мне нравится, – прошептал Лёша, мягко целуя меня в губы. – Ты такая милая. Всегда сонная, тёплая, а какая податливая…
– Стужев, – хлопнув его по плечу, я рассмеялась. – Ты забыл упомянуть, что меня почти всегда тошнит, а…
– А я сделал тебе водичку с огурцом и лимоном, – указал он в сторону. – И томатный сок тоже принёс. И, самое главное… банку с икрой мойвы, – торжественно прошептал он, вызвав своими словами неконтролируемое слюноотделение.
– Мой герой! – пискнула я, присаживаясь и смотря на стоящий на столике поднос с перечисленным. – А можно хлебушка? Чёрного. Очень чёрного.
– Сейчас принесу, – усмехнулся Лёша, поднимаясь с кровати и переставив поднос на кровать, отправился на кухню. – Надеюсь, бородинский тебя устроит!
– Горбушечку! – крикнула я, сама поражаясь своим вкусовым пристрастиям.
Во время ожидания Никитки такого не было. Периодически тянуло съесть что-то определённое, но не было ни настолько сильного токсикоза, ни острой непереносимости каких-либо продуктов.
А сейчас…
Наверное, всё дело в том, что мы ждали девочку. Очень привередливую в своих вкусовых предпочтениях девочку. Которая держала мамочку в строгости, не давая ей ни есть, ни пить нормально.
– Держи, – протянув мне хлеб, Лёша с умилением наблюдал, как я кушаю, пристроившись рядом на кровати. – Ты помнишь, что сегодня твои приезжают?
– Как тут забыть? – хрюкнула я.
Леся последние два месяца заваливает меня фотками и ссылками на свадебную тематику. И совершенно не берет в расчёт то, что пышная свадьба нам не нужна. Я вообще не была уверена, что нам с Лёшей нужно настолько торжественно отмечать штамп в паспорте. У нас и без этого всё было прекрасно. Если не сказать больше.
Его бизнес шёл в гору, мы успели несколько раз слетать вместе с сыном на море. Из последней поездки даже умудрились привезти мою беременность, правда, я долго не верила в неё. Сначала валила всё на акклиматизацию, затем на отравление.
Мы же всегда были осторожны! Тема детей никогда не поднималась, как и тема замужества… до момента, когда я сделала тест. Я была ошарашена, но… рада. Счастлива, как никогда прежде. Немного опасалась, как воспримет известие Лёша, но… он не подвёл. Всё было так, как я представляла себе когда-то. С одним исключением.
– Мы женимся, – строго уведомил меня он, после того как поставил на пол, перестав покружить по комнате. – И это не обсуждается.
– Как скажешь, – не стала с ним спорить, чем изрядно удивила его.
И началось…
Нас никто не хотел слушать. Леся планировала шикарный приём, папа составлял список обязательных гостей. Стас ржал. Но на него я не злилась. В конце-то концов, свою свадьбу он уже с достоинством пережил, хотя его путь к счастью был довольно тернист. Он даже сам отцом умудрился стать…
К слову, про отцов.
Стужев оказался прав, предупреждая меня про своего. В один отнюдь не прекрасный вечер он действительно объявился. Подловил меня у входа в парк, где мы с Никиткой ждали Лёшу.
Клянусь, я с трудом узнала в этом потасканном мужчине Бориса Геннадиевича. Замерла, испуганно смотря на его руки, вцепившиеся в моё запястье, с трудом вслушиваясь в то, что он говорил.
К счастью, его пламенную речь про то, что он был прав, и наконец-то две семьи породнятся (как он того и хотел),
