Зрелище оказалось не приятным и чем-то отталкивающим, словно я во что-то вляпался с разбега, и теперь осталось понять, насколько это все быстро можно отмыть. В моей незамутненной голове бордель всегда рисовался, как сборище разудалых мужиков с девицами на коленях, и лестницей на второй этаж, куда то и дело уходили парочки. Все просто и понятно, но никак не вот это, вальяжное и приторное.
Пробежался взглядом по остальному интерьеру: на стенах картины еще более пикантные, чем в коридоре, множество штор, отделяющих закутки от общего зала, и лестница, огромная и громоздкая, занимающая солидную часть пространства. Прикинул в уме, решил, что мадам может находиться только наверху, как капитан на мостике.
— Парни, за мной, — отдав приказ, решительно двинулся вперед. Слава всем богам разом, никто из девиц не пытался вешаться нам на шеи.
Я едва успел подойти к первой ступеньке лестничного марша, как за спиной раздался гогот, перемежающий с женскими криками. Обернулся. Третий десяток вступил в зал и принялся без затей и лишних слов лапать девиц и хвать бутылки с винами, внося сумятицу и хаос в этот чахлый притон, при этом не встречая практически никакого сопротивления. Только вышибалы с серьгами хмурились и перешептывались. Эти бандиты, ряженые под стражников, явно пришли насладиться жизнью, а никак не арестовывать. Теперь понятна их задача — внести сумятицу, гам и как можно больше хаоса. А мы под шумок сможем заняться своими делами.
Я заметил движение сбоку, и едва успел ухватить Сэмса за рукав.
— Ты куда? — прохрипел я.
— Да они… посмотри? — возмутился парень, — они там… это неправильно.
— Сейчас придут вышибалы и все расставят на свои места, — безмятежно заявил Мел, — у нас задание.
Более не мешкая, мы взбежали по лестнице, кроваво-красная дверь сразу привлекла внимание. Я едва приблизился, как створки распахнулись, и я нос к носу столкнулся с девушкой, с красивым восточным лицом, полным холодности и решимости. Инстинктивно отступил на шаг и смог заметить на ней мужскую одежду, словно снятое с плеча щегла из золотого кольца. Столь экзотической охраны мне видеть ранее не приходилось.
Поборов мгновение замешательства, двинулся вперед с намерением отстранить девушку. Вытянул руку, восточная девица каким-то невероятно плавным движением перехватила мою кисть, увела в сторону. И вот я уже семеню вдоль стены с цветочной рисовкой.
— Опять Обр… — глухое раздражение вырвалось из меня. Как же я устал от них, шагу ступить нельзя, чтобы не нарваться на это племя. Теперь понятно, откуда у народа зародилась легкая неприязнь, а то и ненависть к Обрам. Неприятно, когда тебя каждый день тыкают в твою немощность.
— Хо-зя-йка не при-ни-ма-ет, — дробя слова, проговорила девица с жутким акцентом.
Я только собрался перейти к более решительным действиям, как из-за спины выскочил Сэмс. Лицо налито дурной краснотой, а руки трясутся. Он молча попер на телохранительницу мадам Серны. Видимо, у паренька имелось только два состояния вблизи женщин: робость или ярость. И страх вкупе с раздражением перевели его во второе состояние.
У Сэмса не получилось схватить восточную возмутительницу спокойствия, но оттеснить от двери все же смог, чем я и воспользовался. Не мешкая, ворвался в кабинет мадам. Меня подстегнуло ощущение неминуемой кончины. Казалось, вот-вот и жернова событий перемелет нас в труху.
— Можно было просто попросить, — раздался чуть хрипловатый голос из-за большого стола, со множеством бумаг, соседствующих с кувшинов и подносом с фруктами, — типичные мужики.
Я продвинулся вперед, следом за мной прошли Скоп и Мел. Видимо, Сэмсу удалось отвлечь бойкую телохранительницу. Кабинет главной среди гостевых дам выглядел роскошно, начиная от тяжелых штор, заканчивая диваном, что скорей был предметом искусства, а не тем, на что можно сесть или тем более прилечь. Огромная люстра над потолком смутила своей тяжеловесностью. Я предпочел сместиться в сторону, а то если упадет, уже не выберусь.
Сама же хозяйка кабинета впечатляла. Честно, даже не подозревал, что можно выглядеть настолько притягательно в зрелом возрасте. Мадам Серне явно перешагнула за сорокалетний рубеж, но умелый макияж, и боги знают что еще, только усиливали ее черты лица, давая понять: она точно знает толк в утехах и никакая молодость не способна компенсировать опыт и умения. Бордовое платье с удачным вырезом обнимало ее большую грудь, черные волосы прижаты шляпкой, сбитой чуть набок, а кисти руку укутывались в перчатки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ох, как приятно ваше ошарашенное молчание, господа. Я польщена, но все же хотелось бы услышать причину столь наглого вторжения, — проговорила она и отломила виноградину от ветки, но есть не стала, просто повертела в пальцах.
— У нас приказ о вашем аресте, — голос меня не подвел, хотя я все еще находился под впечатлением.
Она наклонилась вперед, прижимая грудью бумаги к столу, и требовательно пошевелила пальцами. Я, пачкая ковер грязными сапогами, приблизился и вручил приказ. Забрав бумагу, она едва заметно изменила позицию тела, и вот уже сидит ровно на стуле, левая рука скользнула в стопку листков, и на свет появилсятонкий декоративный кинжал. Я бы подверг сомнению его способность сломать печать. Но все же бумага зашуршала, разворачиваясь, и мадам повернула ее вбок, дабы мы продолжали любоваться ее прелестным видом.
— Ого-го, — послышалось за моей спиной. Я повернул голову, в кабинет вальяжно и по-хозяйски вошел патлатый главарь с бутылкой вина в руках, следом просочился, как сквозняк, его хитромордый помощник, — какая замечательная шлюха. Слышь, Колвин, я давно хотел трахнуть эту мадам, даже больше дочки наместника.
— Любой хочет ее трахнуть больше дочки наместника, даже если мамочку дадут на сдачу, — поддакнул прихлебатель главаря, захлопнув дверь.
— Мы справимся и без вас, — я придал лицу безразличный вид, хотя и так понятно, дело движется к драке.
— Ха, сержант, мы же в одном ранге, не надо быть таким жадным, — патлатый сделал большой глоток из бутылки, — ее можно задержать и после того, как попользуем. Когда еще представится такая возможность.
— Мальчики, если вы думаете удивить меня количеством, то зря, и уже точно не сможете поразить качеством. Так что давайте заканчивать этот балаган и пройдем вниз, — я не успел ответить, мадам Серна опередила меня.
— Пасть закрой и снимай свои драные юбки. Не люблю, когда что-то мешается. А ты, сержантик, вали отсюда, пока еще голова цела. Я сам доставлю ее куда надо, ты провёл нас внутрь и этого достаточно, — маски сброшены, морды представлены для осмотра. — Не кривись, этой сучке сообщили, что за ней придешь именно ты, поэтому нам и пришлось ждать. А теперь свободен.
— Боюсь, что расклад все же не в твою пользу, — проговорил я, разворачиваясь к нему, — двое против трех, а те, что внизу, прийти на помощь не успеют. Они заняты более интересными вещами. А мы пока ускользнем через черный ход. Я сильно сомневаюсь, что из этого кабинета есть только один выход, как, впрочем, и ты.
— Ха, — он скривил лицо, пытаясь стать еще страшнее, но меня подобные трюки уже давно не впечатляют, примерно после второй драки с подмастерьями кожевника. Неважно, насколько ты выглядишь угрожающе и опасно, когда до драки остается лишь несколько слов. Важны лишь умения, а я в себе уверен.
— Скоп, верно? — он ткнул пальцем в сторону моего приятеля. — Я знаю тебя. Слышал, как с тобой поступили, что ты теперь вечно в рядовых и на побегушках. И еще ты лишён возможности, скажем так, получить бонусы от местного населения. Просто отойди в сторону, и место в моем десятке за тобой, а там не пройдет и месяца, как получишь назначение на прежнюю должность капрала. У меня покровители более серьезные, чем у этих.
А вот это уже плохо. Не будь этой истории с серебром и Седым, я был бы уверен в крепости духа Скопа, но не сейчас. Более того, обида могла толкнуть его на скользкую дорожку. Скоп насупился и даже выпятил нижнюю губу, нагнулся вперед, выхватил бутылку и сделал продолжительный глоток, а после обратился ко мне:
