Даниэлла щебетала, не переставая, с таким энтузиазмом обсуждая каждую статую, картину или гобелен, что Рико невольно восхищался, выпадая из образа, или, напротив, погружаясь в него слишком сильно. Не смотреть, не слышать её голос, не чувствовать тепло её тела не получалось. Хотелось представить, что они действительно пара, путешествующая по стране. Только он и она, ничего лишнего. Но всякий раз, когда их взгляды пересекались, он падал с небес на землю, ударяясь о неё с такой силой, что вышибало дух.
Оказавшись на втором этаже, они незаметно отделились от группы туристов — Рико потянул Даниэллу в противоположную сторону, горячо прошептав на ухо:
— Камеры прямо над нами.
Даниэлла глупо хихикнула, шутливо стукнула его по руке и, немного поупиравшись, позволила утащить себя в небольшую нишу. Здесь, на мраморном постаменте, стояла расписная ваза, и Даниэлла восхищённо посмотрела на неё, невольно вздрогнув, когда на плечи легли горячие ладони.
— Первый поворот направо, — тихо сказал Рико. — Если повезёт, успеем пройти до двери, прежде чем нам укажут на выход.
Едва заметно кивнув, Даниэлла посмотрела на него через плечо, прикусила губу и томно улыбнулась. Молча потянула за майку, увлекая к видневшемуся впереди повороту. Шаг, ещё шаг, и полумрак после яркого света. Прищурившись, Даниэлла застыла, но Рико подтолкнул дальше, прижав спиной к груди.
— Третья дверь слева, видишь. Серые точки на стенах — лучи сигнализации. Все на месте. А вот замок, похоже, поменяли. Не удивительно.
Он шептал, продолжая вести вперёд, пока они не поравнялись с дверью. Даниэлла едва успела скользнуть по ней взглядом — пришлось идти дальше. К тёмному углу в конце коридора. Здесь на стене висело большое полотно, три на три метра, не меньше. И, будь у Даниэллы целью любование искусством, она наверняка простояла бы здесь не один десяток минут, рассматривая мелкие детали и восхищаясь мастерством художника. Но их время стремительно утекало — ещё у входа Рико объяснил, что если они просто пройдутся до нужной двери и обратно, это будет выглядеть слишком подозрительно. А значит, надо доиграть свою роль до конца, пока не появится охрана и не попросит уйти. Только когда это произойдёт, и что для этого надо сделать, Даниэлла предпочитала не думать. Рико продолжал говорить, водя по её плечам кончиками пальцев:
— Датчики движения чередуются с датчиками звука, последние Аллегра отключить не сможет. Тебе придётся быть тихой. Очень, очень тихой.
Его голос завораживал, погружая в транс, и Даниэлла всё меньше понимала, где находится. Она видела себя со стороны, пробирающейся по вилле с рюкзаком за плечами, чувствовала, как колотится сердце, а кровь кипит от коктейля из адреналина и страха. Слышала дыхание Рико за спиной, ощущала его напряжение. Когда он замолчал, а лёгкие поглаживания исчезли? — Даниэлла не поняла. Его пальцы вдруг сжали плечи, Рико рванул её, разворачивая к себе, и толкнул к стене. Несколько секунд смотрел, погружая в тяжёлую, затягивающую темноту в глазах, взгляд скользнул ниже, и в следующую секунду он прижался к её губам. Жадно провёл языком, заставляя впустить внутрь, вжал в стену, навалившись всем телом, пока руки лихорадочно заскользили по спине, талии, очерчивая каждый изгиб.
Даниэлла ответила прежде, чем смогла подумать, ответила с не меньшей жадностью, обвивая руками, притягивая за шею, в коротких перерывах между поцелуями глотая воздух, который тут же заканчивался. Голова кружилась, сердце разрослось, заняв всю грудную клетку. Мысли о том, кто они и что здесь делают — всё стало неважным, кроме эмоций, захлестнувших с головой. Горячая ладонь нырнула под майку, провела по спине, подцепила резинку бюстгальтера. Рико шумно выдохнул, сжав её ягодицу, потёрся о неё, чувствуя, как теряет последние крохи самообладания, которое и так давно трещало по швам. Оторвал её ногу от пола, закидывая на себя… когда сбоку прозвучало возмущённое:
— Эй! Вы чем тут занимаетесь?!
С усилием оторвавшись от губ Даниэллы, Рико обернулся — охранник всем своим видом выражал крайнюю степень неодобрения, хотя глаза насмешливо блестели. Казалось, он вот-вот покажет Рико большой палец в знак одобрения.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Простите, — выдавила из себя Даниэлла, поправляя рубашку, съехавшую с плеча. — Пожалуй, нам лучше уйти.
— И чем скорее, тем лучше, — строго сказал охранник, посторонившись, чтобы их пропустить.
— Полностью с вами согласен! — с чувством проговорил Рико, нашёл руку Даниэллы, переплёл их пальцы и потянул за собой.
Солнце светило по-прежнему ярко, шумел фонтан перед входом, небольшие группки туристов обсуждали экскурсию, а Рико и Даниэлла молча шли к воротам. Со стороны могло показаться, что парочка спешит как можно скорее уединиться, на деле же оба хотели сейчас оказаться как можно дальше друг от друга.
— Я думаю, мне лучше поехать на автобусе, — сказала Даниэлла, когда они подошли к байку.
— Да. Хорошая идея. Тебя довезти до станции? — Рико бросил быстрый взгляд, но тут же отвёл глаза, сделав вид, что разглядывает крохотную царапину у руля.
— Не стоит. Сама найду.
— Хорошо. — Он всё-таки посмотрел на неё. — Тогда завтра в десять у меня.
Даниэлла кивнула, собралась было уйти, но тут же обернулась:
— У меня нет с собой денег. Займёшь?
Рико молча полез в карман, достал пару смятых купюр, протянул. Дождался, когда она отойдёт на несколько шагов, надел шлем и завёл двигатель.
47. Лишнее звено
Даниэлла приехала к Рико в третий раз, но только сегодня утром смогла рассмотреть дом как следует. Два этажа, острые листья дикого винограда, добротная тяжёлая дверь и свежевымытые окна, никакой облупившейся краски, но и следов свежего ремонта не видно. За домом явно ухаживали, причём, делали это постоянно. Могло ли это характеризовать Рико как рачительного хозяина, или это дело рук его сестры? А может, это Карла занимается домом? Скорее всего так и есть. В любом случае, это не её, Даниэллы, дело.
Остановившись перед дверью, она подняла было руку, чтобы постучать, но потом передумала. Вспомнила кухню и задний двор, прошлась взглядом от дома вдоль редкого забора, поставленного скорее для красоты, чем для защиты. Невысокие ворота были чуть приоткрыты, и, приподняв бровь, Даниэлла почти крадучись подошла к ним, пару раз невольно оглянулась на окна первого этажа — казалось, что кто-то за ней наблюдает. Толкнула ворота и вошла внутрь, тут же заметив байк Рико и серо-голубой ситроен, чьи лучшие годы остались далеко в прошлом. Из земли торчали редкие пучки травы, на тёплом камне у колеса байка грелась коричневая ящерка. Даниэлла шагнула дальше, и ящерка тут же юркнула в тень. Налетевший порыв ветра зашелестел листвой, принёс звуки голосов, неразборчивые, но вполне отчётливые. Там, за углом, кто-то спорил, и поначалу захотелось остановиться и послушать, но Даниэлла тут же отогнала это желание. Она не шпионить сюда пришла, а все претензии к ней и так высказывают в лицо. Решив больше не таиться, Даниэлла уверенно пошла вперёд и, не останавливаясь, вошла через заднюю дверь на кухню.
— Кто говорил о «подкрадываться со спины»? — насмешливо спросил Марио, раскачиваясь на стуле. Аллегра, сидевшая спиной к входу, поперхнулась чаем и резко развернулась.
— Стучать разучилась? — недовольно проворчала она, смерив Даниэллу откровенно враждебным взглядом.
— Решила осмотреться, — парировала та. — Где Рико?
— Не твоё дело.
— Аллегра! — Марио укоризненно покачал головой и посмотрел на Даниэллу. — Он наверху, сейчас спустится. А вы как всегда вовремя. Располагайтесь. — Он кивнул на стул у стены, потом посмотрел на Аллегру: та сидела, нахохлившись, как воробей, всем своим видом давая понять, что сам факт присутствия Даниэллы на этой кухне оскорбляет её до глубины души.
— Я не собираюсь делать вид, что мне приятно твоё отношение, — спокойно произнесла Даниэлла, опускаясь на стул. — Но я понимаю его. Враждебность — защитная реакция, ты боишься. Зря. Если всё пройдёт как надо, ваши дела действительно перестанут существовать, я прослежу за этим.
