Такой грандиозной битвы Фергюс никогда не видел. Бог и Бог-император двигались с такой скоростью, что даже такой опытный и внимательный воин с высокими статами как Фергюс видел лишь размытые силуэты и сверкающие подобно молниям мечи. Клинки встречались друг с другом, оглашая округу таким громом, что закладывало уши.
На какое-то время Фергюс отвлекся от битвы, сосредоточившись на противниках, нанес несколько ударов. Одного даже смог ранить. А потом получилось так, что его опять оттеснили к месту битвы Ярхвье с самозваным Богом-императором. Когда взгляд пал на то место, холод волной пробежался по позвоночнику, а на теле выступили мурашки. Ярхвье был ранен. Меч противника, пробив доспех, пусть и не глубоко, но погрузился в тело Бога.
Для всех это стало шоком. Сама мысль, что Бога можно ранить — святотатство. Но то, что случилось дальше поразило еще больше. Ярхвье взревел так, словно и не был ранен, резко отпрыгнул, а затем атаковал. Бог-император стал отбиваться. Ярхвье взвинтил темп так, что противник еле поспевал. В какой-то момент, отбив очередную атаку, Бог-император оказался открыт и Ярхвье воспользовался этим, резко пнув того ногой. Раздался тяжелый удар. Сержа отбросило со скоростью мало чем отличающейся от скорости металлических ядер, что летели в святое войско, по крайней мере, так показалось Фергюсу. Бог-император с тяжелым лязгом врезался в толпу. Бойцы святой армии попадали, а Серж продолжал лететь, сбивая всех с ног. Так он пролетел метров двадцать, оставив за собой целую просеку из раненых и убитых, тех кто не выдержал столкновения. Фергюс был уверен, что от такого удара оправиться невозможно, но Серж внезапно резко вскочил.
Тем временем взиравший на все это Ярхвье, слегка напрягся и вскинул руку. Слева на него с резким свистом прилетело металлическое ядро размером с кокос. Оно ударилось о металлическую пластину на руке и, срикошетив, унеслось в небо, а Ярхвье как стоял, так и остался стоять. Фергюс не поверил своим глазам. Ядро, что с легкостью пробивало нескольких человек в полных доспехах в ряд, было с легкостью отбито Богом.
Узрев такое могущество, окружающие, у которых вера в непобедимость Ярхвье пошатнулась, когда Серж нанес ему ранение, вновь обрели ее. Их Бог могуч, а самозваный Бог-император не настолько-то и силен. Фергюс уже хотел было рвануться к Сержу, дабы лишить его жизни, во славу Бога солнца и жизни, но его опередили. Улафт — могучий двухметровый паладин, использующий в бою молот, налетел на Сержа со спины. Этот паладин был одним из тех, с кем Фергюс не желал бы встретиться в бою. Молот с воем понесся к голове Сержа. Тот легким движением воткнул один из мечей перед собой, а потом неуловимо быстро сместился. Раздался тяжелый звон. Молот Улафта так и не достиг головы Сержа. Пальцы левой руки Бога-императора сжались на молоте. Улафт попытался вырвать оружие из захвата, но даже не смог сдвинуться, лицо его покраснело от натуги, пальцы до скрипа сжали рукоять молота, но тот даже не шелохнулся. А затем Серж резко дернул рукой, Улафта оторвало от земли, и он стремительно понесся в сторону Ярхвье, подобно выпущенному из арбалета металлическому болту. Бог солнца и жизни сместился, пропустив тело паладина с молотом мимо. Тот с грохотом врезался в толпу, разметав нескольких воинов, упал на землю и замер.
После такого, желание нападать на Бога-императора у Фергюса пропало. А затем Ярхвье и Серж исчезли и через миг появились в нескольких шагах от него. Раздался тяжелый грохот столкнувшихся клинков. Воздух мощной подушкой ударил в лицо, заставив паладина отшатнуться. Ужас неприятным липким комком поселился в груди, а на лбу выступил холодный пот. Фергюс, гордившийся своей силой, желавший стать героем, осознал, насколько ничтожен по сравнению с этими двумя и насколько они могущественны. И единственное желание, что родилось в его душе — это как можно быстрее свалить от места боя двух бессмертных существ.
Боль отдается в теле с каждым движением. Тот пинок Ярхвье выбил из меня дух. Превратившись на миг в подобие пушечного ядра, я разметал несколько десятков воинов, кого-то убил. И пусть не получил критических повреждений благодаря высоким статам выносливости, но даже несмотря на то, что мои кости, кожа, сухожилия и внутренние органы более чем в двадцать раз прочнее, нежели у обычного человека, этот удар все же не прошел для меня бесследно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я в основном обороняюсь, но иногда удается уловить момент и перейти в контратаку. И пусть удары блокируются мечом противника, но пару раз «убийцей тысячи монстров» удалось достать по нагруднику и плечу. Удары были настолько сильны, что теперь на доспехах Ярхвье явственные вмятины. Скорость моих ударов едва ли не достигает скорости звука, а учитывая, что в руках у меня легендарные клинки и силой я обладаю более чем двадцатикратно превосходящей силу обычного человека, то такой результат неудивителен. Свинцовое ядро, выпущенное из пушки со скоростью звука, нанесло меньше повреждений Ярхвье, но тут и металл мягче и подставлена перчатка была так, что ядро срикошетило.
К слову, Ярхвье бьет еще быстрее, поэтому каждая атака сопровождается хлопком и ударной волной, а от столкновения наших клинков вокруг поднимается белое облако снега, и людей, подошедших ближе, просто откидывает назад.
Несколько атак противника пришлись по плечам, а одна оставила глубокую зарубку на нагруднике. Меня отбросило на несколько шагов, сбив очередную кучу воинов святого королевства. Я резко вскочил, ожидая, что меня попытаются добить, но противники отпрянули, даже не пытаясь приблизиться.
— Решив принять бой, ты уже проиграл, Серж, — произнес Ярхвье. — Как только мои апостолы разберутся с пушками, то победа будет моя. Наша армия больше.
— Значит, ты знаешь про пушки и что это такое? — уточнил я.
Ярхвье прыгнул вперед, меч обрушился сверху, я еле уклонился, попытался контратаковать, но противник тут же отпрыгнул, не дав моим клинкам даже коснуться себя, а затем вновь атаковал. Наши мечи вновь стали соударяться, сыпля искрами и оглашая округу грохотом. Бог бьет с такой скоростью, что я, даже защищаясь двумя мечами, едва поспеваю за его атаками. Вот только что отбил атаку справа при помощи меча «заката и рассвета», как внезапно меч Ярхвье уже приближается слева, и приходится отбивать его «убийцей тысячи монстров».
Главный вопрос, который меня еще тревожит — это почему сила и скорость Ярхвье никак не изменились. Я точно уверен, что пробил не только его доспех, но и возможный навык «драконья кожа», какой был и у Ливуала. Меч «заката и рассвета» ничто не остановило, и он точно погрузился в плоть, пусть и не глубоко, но рана все равно должна быть тяжелой. Так почему Бог солнца и жизни движется так, будто ничего не случилось?
— Пушки? Конечно, я знаю, что это такое. И был очень удивлен, когда мне доложили о создании тобою артиллерии. Точнее, мои-то слуги не знают, что это такое, но благодаря детальному описанию, я смог понять.
Мы вновь обменялись ударами, несколько новых вмятин и зарубок появилось на моем доспехе, на нагруднике Ярхвье лишь небольшая царапина. Я отпрыгнул, пытаясь разорвать дистанцию, чтобы перевести дух. Бог не последовал за мной.
— Как я и думал, вы такие же попаданцы, как и я.
— Попаданцы? — переспросил Ярхвье. — Похоже, сегодня день открытий. Был вариант, что ты просто гений или специальный НПС, которому дали возможность изобрести пушки, но, похоже, ты попал в этот мир, как и мы. Только ты используешь неправильный термин, Серж. Мы не попаданцы. Мы узники этой чертовой игры.
Я удивленно поднял брови.
— Игры? Какой игры?
Ярхвье прищурился.
— Я и остальные Боги. Мы все бета-тестеры, запущенные в эту игру, чтобы провестить ее аспекты. Но корпораты зачем-то заперли нас здесь.
— Стоп-стоп-стоп! О чем ты? Какие корпораты? — удивленно спросил я.
— Серж, как ты попал в этот мир?
— Ну, я был обычным работником на заводе, а потом одной ночью перенесся сюда, — ответил я.
— И был спасен Алтирегом? Так? — уточнил Ярхвье.
