мыслей, он просто не хотел, чтобы нас заметили с улицы.
— Тсс! Слушай! — отозвался он одними губами и быстро пояснил. Его горячее дыхание обжигало мне щеку и щекотало шею. — Когда Дони выстрелил, он перебил что-то на твоём балконе, какую-то там опору. Вся бетонная плита наклонилась, и эта пара болванов слетела на этаж ниже, а с номера выше на твой балкон свалился ещё кто-то.
Я нахмурилась и изо всех сил навострила свой звериный слух, который подарил мне Дин.
— Кто?!
— Надеюсь, что не директриса Академии! — нервно выпалил Лео. — Ведь именно ее номер идёт этажом выше твоего. И последнее, что я помню, она пила чай на своем балконе с майором Балдсоном, дядей Доминика.
К моему ужасу, Леон оказался абсолютно прав. Вскоре, среди звуков возни, я стала отчётливо различать ругательства, произносимые парой очень знакомых голосов — крикливым женским и рычащим мужским.
— Да что такое с вашими балконами происходит? — недовольно кряхтел мужчина, в котором я тут же узнала майора Балдсона. — О, тролль вас дери, отпустите мою шею! Мы уже не падаем! Ай… рухлядь! Ножка от этого кресла едва не угодила мне под хвост! Никакой техники безопасности! Хоть где-то у вас есть порядок, мадам Буффало?
— Профессор! Профессор Буффало! — тихо, но твердо поправил его второй, более высокий, но громкий голос с лёгкой хрипотцой от продолжительных криков на студентов. У меня везде строжайший поряд… ай! Вы наступили мне на руку! А-а-ай! Теперь на вторую!
— Вообще-то, это вы, уважаемая, плюхнулись мне задницей на переносицу! О-ох!
Дальше последовали звуки возни и копошения. Да у них там реально своя атмосфера! У нас же было ненамного спокойнее. Я затрепыхалась в сильных и жарких объятиях Леона, как маленькая мышка, пойманная в крепкий капкан.
— Нужно закрыть эту проклятую дверь! Дай мне закрыть балкон! — вопила я прямо в ухо Леону, постепенно переходя с шепота на писк. — Пусти же меня! Болван!
Своим трепыханием я смогла добиться лишь того, что пару раз ударилась о кровать и пол, а также нечаянно заехала Лео по носу, и, что самое страшное, плечом пнула прикроватную тумбу, с которой на наши головы полетел тяжелый стилизованный ночник. Благо, Лео ловко поймал ее одной рукой, тем самым ослабив свою хватку и практически меня освободив. Я уже почти оторвалась от его груди, в порыве момента неслабо куснув его за указательный палец, отчего парень тихо застонал… Неожиданно Лео сам ослабил свою хватку, его рука куда-то исчезла. Наконец-то в нем заговорил здравый смыл!
— Ща я закрою балкон и…, — прошептала я на полном вдохе, поднимаясь на отбитых локтях.
Но не успела я договорить, как вдруг откуда-то из темноты мою голову сзади обхватила его горячая ладонь и осторожно, но быстро приблизила к его лицу. И не успела я понять, что происходит, отчего так блестят его темные, почти черные от полумрака глаза, как его большие пухлые губы слились с моими.
— Прости… блин, это был единственный способ тебя заткнуть, — озорно блеснули в темноте его большие красивые глаза, а затем он их крепко закрыл.
Да что он себе позволяет! От неожиданности, негодования и шока, я моментально прекратила сопротивляться. Его нежные, как ванильный маршмеллоу, губы, сладкие и обжигающе горячие, имели вкус бананового шоколада, которым он еще недавно наслаждался в своей ванной. Возможно из-за этого наш поцелуй и длился так долго. Мне в тот момент очень хотелось чего-нибудь сладенького…
— Вот так! Чудо-фонарик! Всегда работает! Посмотрим! — пробурчала директриса с улицы, что-то негромко щелкнуло.
На стене вспыхнул огромный яркий круг света, всего пару сантиметрами выше макушки моей растрепанной головы, которую широкая ладонь Леона вовремя еле успела быстро прижать к своей груди. Парень снова оказался прав: если бы секунду назад я вскочила с его груди и понеслась закрывать балконную дверь, меня бы непременно заметили, взъерошенную и полуголую. Но, благодаря чуткой интуиции Лео и тому, что парень отлично целуется, нас снова пронесло…
— Опять эти немытые смертные! Пес их подери! — устало и раздраженно проголосил кот. Он задрал свою заднюю лапу вертикально вверх — традиционная для всех кошек поза «Хоба!», и принялся ее усиленно нализывать, притворяясь обычным котом. Горгулья в это время быстрехонько нырнула в каменную стену прямо вместе с пустым тазом и тихими ругательствами.
Следующие несколько мгновений я ничего не слышала, кроме гулких и мощных ударов сильного сердца Леона. Обладая острым слухом Дина, надо признаться, я едва не оглохла.
— Да где же эта неуравновешенная студентка? — причитала мадам Буффало. — Неужели снова сбежала? О, тролль подери! Там же ничего нет, кроме обычного жирного кота… кстати, как же он туда попал? Фу… ну и бардак же! Ой! Что… что вы творите?
Яркий круг от фонаря вдруг затрясся и запрыгал, как ужаленный, из стороны в сторону. Это директриса Академии перехватила инициативу в свои толстенькие крючкообразные пальчики и попыталась влезть на подоконник, чтобы лучше разглядеть содержимое комнаты. Но ничего не вышло. Мне показалось, или майор отвесил ей затрещину? А, кажется, она просто-напросто потеряла равновесие и дрепнулась с подоконника.
— Р-р-а-х! Прекр-ратите! Пока я Вас снова не укусил! — прорычал последний. Судя по глухим сдавленным хрипам директрисы, компаньон схватил ее за шиворот и оттащил подальше с подоконника. — Феоклина! Что тут происходит?! Вы что, не видите, что это не обычный кот? Посмотрите на его размеры и окрас? Это же домовой!
Мот тут же опустил свою лапу вниз, сменив позу «Хоба!» со скоростью «Вжух!», и с мордой «Отвалите!» уставился на окно. Где-то совсем недалеко играла быстрая современная музыка, танцевальный ремикс с отчетливыми ритмичными басами.
— Чему вас только обучали на нашем факультете…? — прокряхтел Балдсон.
— …голых! — пискнула директорша. — Факультет троллей — это факультет голых! — тут она поняла, видимо по удивленным глазам майора, что сделала непростительную ошибку и попыталась исправиться, вспоминая неофициальное название факультета. Оно было явно связано с одеждой и, как она смутно помнила, заканчивалось на «ых». — Ой, то есть, косых… тупых…
— Босых! — рявкнул майор, я представляла его всего красного и с пеной у рта от злости. — Вы только что меня лично оскорбили, Фекла!
— Феоклина! — зло пискнула ректорша. — А еще лучше Профессор Буфф…
— Профессор Пуфф! — передразнил ее Балдсон. — Что-то уж очень смутно вы помните свой родной факультет троллей, дорогуша. Что же вы там изучали? Поди приворотное зелье варили и глазки кентаврам строили?
— На что ты намекаешь, Билли? — тявкнула Феоклина, почти переходя на ультразвук от переполнявшего негодования. Уж что-что, а устройство современного мира она не только отлично знала, но и понимала. — Феи… или
