не захотел прийти и пренебрег этим, но, когда свеча потухла, царь приказал доставить их силой и покарать злой смертью.
Римские деяния. Гл 96
О ПОЛЬЗЕ ИЗОБРАЖЕНИЙ, СКУЛЬПТУРЫ И НАДПИСЕЙ
Некий могущественный царь пригласил наимогущественнейшего царя Александра на пир.
И поскольку Александр мало обращал внимания на золото и серебро, хозяин, стремясь угодить гостю, пригласил четырех прекрасных девушек, чтобы они сели рядом с Александром, и Александр, сидя среди них, пребывал в великом веселье. Одна из них была герцогиня Цецилии, вторая — Провинции, третья — Аравии, четвертая — правительница Африки. Пир завершился, и Александра отвели в опочивальню, где ему было приготовлено прекрасное ложе. Вокруг ложа висели картины, изображавшие четырех прекрасных дев, а под картинами были следующие надписи. Первая называлась «Послушание», и надпись при ней гласила: «Изящнее, чем Аравия». Эта картина была у изголовья. В ногах ложа располагалась другая женщина, «Чистота», или «Непорочность», и надпись: «Прекраснее, чем Африка». Справа от ложа третья женщина, «Мудрость», и надпись: «Краше, чем Цецилия». А слева от ложа была изображена четвертая девушка, называвшаяся «Дружба», с такой надписью: «Безукоризненнее, чем вся Провинция». Александр, отправляясь ко сну, увидел эти изображения и прочитал надписи, отчего преисполнился такой великой радостью, что позабыл обо всех прочих женщинах.
Римские деяния. Гл. 203.
О РАЗМЕРЕННОЙ ЖИЗНИ
Как рассказывают, царь Александр, чьим наставником был Аристотель, весьма преуспел благодаря его учению и перенял от него множество добродетелей. Среди прочего он попросил своего наставника указать на вещи полезные и ему самому, и другим. Аристотель ответил: «Слушай внимательно, сын мой, и если ты будешь придерживаться моего учения, то достигнешь великой славы. Я научу тебя семи вещам. Во-первых, не прыгай через ярмо. Во-вторых, не рассекай огонь мечом. В-третьих, не срывай венец. В-четвертых, не ешь сердце птахи. В-пятых, если проследовал вперед, не возвращайся назад. В-шестых, не слоняйся по городским улицам. В-седьмых, не позволяй стрекочущей ласточке жить в доме». Царь запомнил все это и соблюдал эти предписания на протяжении всей своей жизни.
Римские деяния. Гл. 34.
О ЗОЛОТОЙ ГРОБНИЦЕ АЛЕКСАНДРА
Рассказывают, что сделанная для Александра золотая гробница была выставлена на обозрение в большом зале дворца. К ней собрались философы, один из которых сказал: «Александр построил сокровищницу из золота, а сегодня золото превратило его в сокровище». Другой: «Вчера ему был тесен весь мир, а сегодня вполне хватает и четырех локтей». Третий: «Вчера он правил людьми, а сегодня люди отправляют его в последний путь». Следующий: «Вчера он мог многих избавить от смерти, сегодня же его дротик уже не сможет отнять жизнь и у единого человека». Следующий: «Вчера войско неслось вслед за ним, а сегодня оно несет его гроб». Следующий: «Вчера он попирал землю, а сегодня она его». Еще один: «Вчера племена его боялись, а сегодня они считают его ничтожным». Следующий: «Вчера у него были друзья и враги, а сегодня — все едины». По памяти и не рассказать обо всем, что произнесли стоявшие вокруг его гроба тридцать два философа.
Впервые историю о философах, собравшихся вокруг гроба Александра» мы встречаем в сборнике новелл «Наставления клирикам» (гл XXXIII), автором которого был Петр Альфонсин — крещеный испанский еврей, живший в XI-XII веках, во времена короля Альфонса I Арагонского (король выступил в качестве крестного отца новообращенного). Из книги Петра Альфонсина история попала в состав «Римских деяний» (гл. 31 — «О непреклонности смерти») и обрела немалую популярность. Более подробная версия этого сюжета, пришедшего из сирийской литературы, сохранилась в «Книге изречений философов древности», переведенной в XIII веке на латынь при дворе императора Фридриха II (вполне возможно, его личным врачом и другом Джованни да Просида).
Когда приблизился час смерти Александра, он завещал, чтобы его тело положили в золотой ковчег, отнесли в Александрию и похоронили там. Его последнюю волю исполнили приближенные Александра, а именно цари, полководцы и мудрецы, которые понесли ковчег на своих плечах. И тогда один из великих встал и сказал: «Тот, кто не плакал по другим царям, ныне плачет, и тот, кто не дивился ничему, теперь придет в изумление». И обратился к мудрецам: «Пусть каждый из вас скажет что-либо, чтобы укрепить нас и утешить народ». И тогда вышел один из учеников Аристотеля, положил руку на гроб и сказал: «О прекрасный оратор, что же ты замолчал? О многочтимый, что же ты попал, словно охотничья добыча, в эти силки?» А другой сказал: «Александр привык заботиться о золоте и серебре, а теперь золото позаботится о нем». Третий сказал: «Ныне ты освободился от нечистых грешников и вошел в число праведников». И еще один сказал: «Вчера он усмирял людей, а сегодня сам усмирен». И еще один сказал: «Вот тот, кто вчера попирал царей, а сегодня он стал нашим пленником». И еще один сказал: «Вот тот, кто охватил своей десницей всю землю, а теперь поместится и в два охвата»[46]. И еще один сказал: «Вчера у Александра был слух и никто не осмеливался говорить перед ним, сегодня же все говорят в его присутствии, а он ничего не слышит». И еще один сказал: «Сколь выдающимся было величие Александра, столь тяжел его конец». А другой сказал: «Даже те, кто не видел Александра, привыкли его бояться, ныне же не боятся и те, кто на него смотрит». И еще один сказал: «Вот тот, к кому не хотели приближаться враги, ныне же и друзья подходят с трудом». И еще один сказал: «Вчера Александр простирал десницу своей власти над народами, а сегодня и до себя не может дотронуться рукою».
Книга изречений философов древности.
АЛЕКСАНДР И ДИОГЕН
Диоген по прозванию Сварливый был мудрейшим из людей своего времени. У него не было жилища, он всегда засыпал в том месте, где заставала его ночь, ел и отдыхал тогда он, когда был голоден и ощущал в этом потребность, безо всякого стеснения, будь то днем или ночью, ни в чем не нуждался и носил льняные одежды. Вот какой была его жизнь до самой смерти. Его спросили: «Почему тебя называют Сварливым?» Он ответил: «Ибо я презираю воровство и благоволю к мудрецам». Александр, увидев, что он вообще не обращает на него внимания, сказал: «О Диоген, почему ты меня презираешь и не удостаиваешь своим взглядом?»
