на наши. На втором пара — мужчина и девушка моей комплекции. За ними двигается машина с охраной отца.
Выжидаем пару минут. Выворачиваем на дорогу. Проезжаем до первого перекрестка и опять скрываемся во дворах.
Мотоцикл петляет неизвестными мне улочками вплоть до самого выезда из города.
Выскакиваем на трассу прямо перед постом ГИБДД, но нас не останавливают.
Я все время всматриваюсь вперед. Успокаиваюсь, когда вижу крылья феникса на кожаной куртке. Он едет немного медленнее нас. Ровняемся с ним. Смотрю на Дениса. Мой малыш улыбается.
Точно папин сын. Похоже, на восемнадцатилетие мы подарим ему мотоцикл.
Пролетев довольно приличный кусок трассы, сворачиваем к виднеющемуся с дороги поселку. Проезжаем три улицы, застроенные совершенно разными домиками. Останавливаемся возле двухэтажного с террасой и балконом на втором этаже.
Феникс снимает Дениса с мотоцикла, передает мне, снимает шлем и бандану с лица.
— Здесь вам ничего не угрожает. Мы будем дежурить по двое, пока не вернется Марат.
— Спасибо.
Он лишь кивает и взмахом руки приглашает нас пройти в дом.
Глава 12 (41). Бумеранг
Глава 12 (41). Бумеранг
Марат
Наша разработка завершит свой рабочий цикл через… три, две, одну.
— Бам! — зло ухмыляюсь.
— У тебя рожа такая зверская, мне аж страшно, — передергивает плечами Артем.
Разворачиваю к нему монитор, быстро набирая на клавиатуре адрес одного из главных новостных сайтов страны. На первой полосе появляется сгенерированная новость об уличении нового политика Стоцкого в хищении крупной суммы средств из бюджета, выделенного детским домам.
— Ай-ай-яй, — качаю головой. — Только закрепился и уже проворовался.
По всем интернет-площадкам разлетаются новости о том, как крупный бизнесмен проводил государственные бабки через одну из своих фирм и потом они терялись на счетах нескольких других политических деятелей.
«Что это? Способ прикрыть кого-то из родственников или Стоцкий заработал свои миллионы на наркотиках?»
Это к тем деньгам, что оседали на счетах некоего Брянского, того самого дяди Егора, мрази и убийцы.
«Господин Брянский засиделся на своем месте. Не пора ли ему посидеть в другом?»
Написано с юмором на сайте одной из «желтых» газетенок.
«Собственная дочь в заложницах. Что важнее: счастье ребенка или безупречная репутация?»
«Стоцкий и Брянский — из бандитов в политики»
«Как молодая жена Брянского стала любовницей Стоцкого?»
«Смерть на кончике иглы. Как чиновник наркоконтроля убил собственного сына — наркомана?»
«В ДТП погиб молодой мужчина и девочка. Брянский ушел от правосудия! Сколько мы будем спускать им подобное?!»
И все это сопровождается красочными картинками.
Бля, какой же кайф ощущать свою безоговорочную победу. До утра наши новости с прикрепленными фактами, обнаруженными программой, заполонили все.
Никакого кофе не надо. Я без него всю ночь не мог уснуть. Читал, улыбался, наслаждался реакцией людей. Множество комментариев под громкими новостными блоками. Их теперь не выйдет прикрыть. И служба безопасности Стоцкого и Брянского уже знает. Они пытались это остановить, но программа полностью завершила свою работу и ничего теперь не получится.
— Охренеть! — вопит в трубку Мия. — Как?
— Я говорил, у меня отличная команда, — довольно улыбаюсь, глядя на рассвет за окном своего кабинета.
— Это треш. Это бомба. Атомная бомба, Мар! Их же порвут теперь!
— Угу. Приятное ощущение, — постукиваю пальцами по подоконнику.
— Капец. Нет, я знала, что будет апокалипсис, но такого даже не предполагала. Мой отец с утра умчался в офис. Ему сообщили, что акции компании Стоцкого стремительно рушатся в цене.
— О, так я помог вашему расширению?
Об этом я даже не думал.
— Да я тебе говорю, там сейчас начнется ад. Поверь, дочери того, кто всю жизнь в бизнесе. Ты устроил падение целой империи не выходя из офиса.
— За сына, Ми, я его ногами буду добивать, если придется. И мне насрать на благородство. В данном случае лежачих бьют!
— Что ты задумал?
— Хочу посмотреть в глаза человеку, который убил мою семью. А потом сгоняю к другому. Пусть знает, кто именно его уничтожил. Я хочу, чтобы им было максимально больно!
— Дождись меня, — просит Мия. — Я буду у тебя минут через двадцать. Поедем вместе. Ты вряд ли спал сегодня. Нельзя за руль.
— Чуть больше суток не спал. Это не важно сейчас. Важен только результат.
Она скидывает. Мне сразу звонит Лекс. До них тоже долетело. И уже знакомый вопль: «Охренеть!!!» обрушивается на меня вместе с потоком вопросов. Только мама плачет. Она не знала.
— Маратик, а если с тобой что-то случится? Мой мальчик, я же не переживу.
— Мам, все под контролем. Я прошу тебя, не переживай и… не сорвись.
— Нет-нет, что ты! Я ни капли. У тебя такие друзья хорошие. И детки тут. Ты потом привезешь мне внука? — с надеждой.
— Я тебя домой заберу, когда закончу. Будешь нянчить.
Ми залетает в мой кабинет с включенным экраном телефона. Разворачивает, показывая первые видео с выпусков новостей. Смеюсь, падая в свое кресло.
— Как же заебись!
— Я с тебя в шоке, — подруга тоже смеется. — Готов ехать?
Кивнув, накидываю пиджак на футболку, распихиваю по карманам необходимую мелочь. Ми вздыхает, разглядывая меня.
Отпускаю всю команду по домам. Пусть отдыхают. А мы немного меняем маршрут. Решаем начать с дома Стоцкого. Чутье подсказывает, что он там.
Уже на подлете видим толпу журналистов с камерами и фотоаппаратами. Их пытается отгонять охрана, но это такой упертый народ, что получается слабо.
Мия пракуется в стороне от скопления разномастных автомобилей.
— Здесь останься.
— Я с тобой, — кладет ладонь мне на запястье.
— Нет.
Убираю ее руку и выхожу на улицу. На меня начинают обращать внимание, как только я подхожу ближе. У охраны загораются глаза. Соскучились что ли?
Журналисты расступаются, кидаясь в меня вопросами:
— Представьтесь, — тыкает в меня диктофоном девушка.
— Какое отношение вы имеете к господину Стоцкому? — присоединяется настойчивый парень.
— Как вы можете прокомментировать случившееся?
И еще много всего. Я не слушаю.
Дохожу до охранников. Смотрю в глаза. Парни играют желваками в ответ.
— Здрасти, — очаровательно улыбаюсь. — Хозяин дома? Очень хочется посмотреть, как его ломает сейчас. Не все же мне страдать.
— Так это ты устроил?! — моргают они.
— Я просто очень обиделся, парни. Но вы тут не при чем. Вы просто верные
