М. А. Лачинов выступал прежде всего как поэт[57]. Его рассказы, эпигонски соединяющие, в духе поздних вещей натуральной школы, элементы сентиментализма и натурализма, как и его немногочисленные сценки, крайне далеки по форме и стилю от рассказов «Ревнивый муж и храбрый любовник» и «Мачеха».
В сценках С. М. Архангельского обращают на себя внимание начала: некоторые из них вводят читателя сразу в «середину» ситуации (хотя встречаются и более традиционные для сценки начала. См.: «Канун розыгрыша». — «Будильник». 1882, № 23. Или: «О чем распевал соловей». — «Колокольчик», 1882, № 8; «Плеваку изображать будем» — «Будильник», 1882, № 13; «Вспышка у семейного очага». — «Стрекоза», 1879, № 48). Но эта особенность — единственное, в чем наблюдается хотя бы отдаленное сходство сценок Архангельского с атрибутируемым рассказом.
Из списка-2 наиболее плодовитым и заметным — если можно этих авторов распределять по степени значимости — был Н. А. Путята (1851–1890), печатавшийся еще в «Московском обозрении» у Г. А. Хрущова-Сокольникова, а затем и в пушкаревских журналах до самого момента их закрытия (псевдонимы: П-а, Н.; П-а Н. А.; П-та Н. А.; Пу-та Н. А.; Никто и, возможно, — по стилистическим признакам — Н. П.; П.). После смерти В. И. Блезе он был редактором пушкаревской «Европейской библиотеки» и негласным редактором обоих журналов Н. Л. Пушкарева. Путята выступал с публицистическими обозрениями, статьями социально-экономического и педагогического содержания. Основным жанром его как прозаика был «набросок» — небольшой рассказ на темы смерти, одиночества, гибели надежд и т. п., выдержанный в повышенно эмоциональных и сентиментальных тонах, с романтически-трафаретной лексикой и многозначительной символикой; часто это нечто вроде стихотворений в прозе.
Другие лица, входящие в список-2, — авторы одного-двух, редко — четырех и более произведений (сценок среди них нет). В основном это рассказы эпигонского характера. В них чувствуются самые разнообразные индивидуальные влияния — от раннего Гоголя до позднего Тургенева. Основная стилистическая струя — шаблоны и поздние пережитки романтической перифрастически-возвышенной прозы с мелодраматическими сюжетными построениями. Различные по содержанию и темам — от морально-этических до откровенно натуралистических, рассказы эти обладают удивительным стилистическим однообразием.
Среди продукции многих авторов списка-3 рассказ-сценка не представлен совсем, а поэтика рассказов и повестей чрезвычайно далека от поэтики «Мачехи» и «Ревнивого мужа». Многие из них выступали вообще в совершенно других жанрах.
Таковы А. Н. Доганович-Круглова, писавшая в основном для детского чтения (по ее собственным данным — свыше 30 отдельных изданий — ЦГАЛИ, ф. 1337, ед. хр. 50); И. А. Бойчевский и В. Злобин, более известные как поэты; И. С. Ивин (Кассиров), выступающий прежде всего с переложениями сказок, былин, житий святых (более 50 отд. изданий); В. Н. Прохорова (чаще всего печаталась под своей девичьей фамилией — Карпинская, около 25 отд. изд.); П. А. Сбруев (ум. в 1910), драматург, автор многочисленных юмористических обозрений в «Будильнике», «Московском листке» и «Новостях дня»; переводчица и публицистка А. Г. Степанова-Бородина (1845–1914); И. Н. Харламов (1854–1887), историк и публицист; Н. А. Чмырев (1852–1886), автор в основном исторических романов; С. Мацей, автор различного рода юмористических мелочей. Продукция некоторых из этих авторов чрезвычайно велика. Так, И. К. Кондратьев (ум. в 1904 г.) опубликовал около 120 одних лишь стихотворений и стихотворных переводов из Гете, Т. Мура, Байрона, Ленау, А. Мейснера, Э. По, Гюго и мн. др. — только в «Мирском толке» и «Свете и тенях» 1879–1884 гг. Но он сотрудничал, кроме того, на протяжении двух десятков лет под 34-мя псевдонимами в «Развлечении», «Волне», «Русском сатирическом листке», «Новостях дня», писал еще и «песни, думы, былины, народные сказания», поэмы, драмы («сельские,» исторические, «драмы-былины»), шутки, водевили, интенсивно работал в жанре исторического романа («особой известностью пользовался его роман «Салтычиха»[58]), исторической «были» (из жизни гуннов, древних славян, из эпохи «кровавых драм и великих смятений» и т. п.), писал книги для начального чтения, составлял детские игры, исторические описания достопримечательностей Москвы, переложения русских народных сказок, былин, биографии выдающихся людей и проч. Более 40 отдельных изданий насчитывается у Е. О. Дубровиной (1845–1913; даты по данным неопубликованного некролога, написанного П. Быковым, — ГПБ, Арх. П. В. и В. И. Быковых, ед. хр. 28) — повести, романы, исторические романы; около 30 — у Г. А. Хрущова-Сокольникова (1845–1890), бывшего редактора и активного сотрудника журналов Н. Пушкарева. В стиле этих литераторов, как и в стиле авторов предыдущих двух списков (некоторые из них были активными поставщиками лубочной литературы Никольского рынка), обнаруживается тот же мелодраматизм в изображении чувств, пережитки сентиментально-романтических канонов, эпигонское соединение элементов натурализма и сентиментализма. Все это не имеет ничего общего с поэтикой атрибутируемых произведений.
5
«Ревнивый муж» и «Мачеха» — рассказы-сценки, стоящие на высоком профессиональном уровне. Поэтому более подробно следует рассмотреть тех литераторов списка-3, в творчестве которых представлен жанр сценки.
1) Аврамов А. М. (псевдоним — А. М. Студин). Несколько его драматических произведений было издано С. Ф. Рассохиным и Е. Н. Рассохиной в 1882–1888 гг. Но из прозы удалось обнаружить только одно отдельное издание сборника его «миниатюр» (А. М. Студин. Миниатюры. Рассказы для публичного исполнения на сцене. Литогр. С. Ф. Рассохина. М., дозв. ценз. 17 июля 1892 г.). «Миниатюры» представляют собой обычно бесфабульные сценки от 30 до 60 строк, почти без авторского повествования. Главный прием — утрированная речь героев.
2) Бойчевский И. А. (1860—?). В журналах «Мирской толк» и «Свет и тени» начиная с 1881 г. печатал стихотворения (иногда — под псевдонимом И. Бой-кий). Автор «Курса теории словесности» (М., 1886). Отдельным изданием вышли поэмы «Наташа» (М., Тип. Пушкарева, 1883), поэма в стихах «Юмористическая Энеида» (СПб., 1896) и сборник стихотворений «На распутье» (1885). В Источниках словаря Венгерова упоминается только как поэт. Единственное найденное прозаическое произведение — рассказ «Изот» («Мирской толк», 1883, № 41). Возможно, оно вообще единственное у Бойчевского — по крайней мере, до 1885 года: к сборнику его стихотворений приложен именно этот рассказ («На распутье». Собр. стихотв. И. А. Бойчевского с приложением рассказа «Изот». Смоленск, тип. А. И. Елишева и Ко, 1885). По стилю рассказ очень далек от атрибутируемых произведений.
3) Барышев И. И. (1854–1911). В словаре Масанова зарегистрировано 26 его псевдонимов. Участвовал, начиная с 1876 г., в «Стрекозе», «Развлечении», «Будильнике», «Московском листке», «Новостях дня» и мн. др. Под своим именем и связанными с ним псевдонимами и криптонимами перестал печататься с конца 70 — начала 80-х гг. Известность получил под псевдонимом И. Мясницкий. Писал повести, рассказы, романы, драмы (его драматические сочинения вышли в 1897–1904 гг. в 2-х томах), большие юмористические повести.
Более всего И. Мясницкий — «московский Лейкин» — был популярен как автор коротких юмористических рассказов-сценок. Они многократно выходили отдельными сборниками. Герои подавляющего большинства сценок Мясницкого — купцы. Чаще всего это «купец средней руки» — шаблонная социально-психологическая маска, не требовавшая добавочных разъяснений. Мелкий чиновник в качестве главного героя в обследованных произведениях не встретился. Рассказов, подобных атрибутируемым по социально-сатирической заостренности, у И. Мясницкого нет.
Для языка его сценок характерно открытое включение чужого слова в авторский текст. Оно не составляет с ним единый повествовательный сплав, а лишь цитируется (берется в кавычки). В рассказе же «Ревнивый муж» чужое слово («персоны», «превосходительной») никак не отмечается в авторском повествовании. Такое отношение к слову весьма показательно именно для Чехова. Усматривается только одна частная языковая параллель между атрибутируемыми рассказами и сценками Мясницкого — в разговорной форме отчеств в авторской речи: Пантелей Еремеич, Федор Иваныч, Иван Самсоныч.
4) Вернер Е. А. (ум. в 1890-х гг.). Печатался в газетах и журналах «Волна» (1884 г.), «Развлечение», «Колокольчик», «Москва» (1882 г.), «Будильник», «Зритель», «Россия», «Новости дня», «Осколки», (1883 г.), «Московская газета», «Московский листок» (1882-84 гг.). Совместно с братом Михаилом издавал в 1885-91 гг. «Вокруг света» в 1886-91 гг. — «Сверчок», в 1887-88 г. — «Друг детей», где выступал и в качестве автора. Писал стихотворения, очерки, юмористические обозрения, повести. Рассказы-сценки «чистого» типа обнаружены только в совместном сборнике братьев Вернеров «Веселые рассказы», изданном под псевдонимом М. Е. В. (М., 1887), где авторство Е. Вернера установить затруднительно. Рассказ среди его продукции представлен широко. 6 августа 1883 г. Чехов писал о нем Н. А. Лейкину: «Рекомендую <…> Евгения Вернера, молодого и маленького поэта и прозаика. Стихи его мне не особенно нравятся, но зато рассказики бывают весьма не плохие. Изредка, впрочем… Природу любит расписывать, но это со временем пройдет». Герои его более разнообразны, чем у И. Мясницкого, — это и крупные чиновники, и интеллигенция, студенчество, средние слои. Ближе всего к поэтике «Ревнивого мужа» в рассказах Е. Вернера — прямая речь, построенная более свободно, чем у И. Мясницкого, Д. Дмитриева и других авторов. («Сижу я… кхе… кхе… и слышу какой-то шум… „Это мыши шумят“, — думаю… у нас их пропасть развелась». — «Проказы мышей». — «Новости дня», 1883, № 4, 4 июля). Но авторская речь носит совершенно иной характер, особенно в описании чувств («как раненая птица», «глухие рыдания» и т. п.).
