12 марта Гитлер, подражая Цезарю, заявил: «Жребий брошен». На следующий день словацкий премьер был вызван в рейхсканцелярию, где услышал от фюрера следующее заявление: «Чехословакия обязана исключительно Германии тем, что ее не перекроили окончательно». Со стороны рейха «была проявлена исключительная сдержанность», однако чехи не оценили этого. «За последние недели положение стало невыносимым. Опять возродился дух Бенеша», – продолжал Гитлер. Словаки тоже сильно расстроили немецкого канцлера. «После Мюнхена он поссорился со своими друзьями – венграми, не позволив им захватить Словакию, поскольку полагал, что она хочет быть независимой. Сейчас он вызвал Тисо, чтобы выяснить этот вопрос в самые короткие сроки. Вопрос ставился так: хочет Словакия быть независимой или нет? Это вопрос не дней, а часов. Если Словакия хочет быть независимой, он поддержит ее и даже даст ей гарантии. Если она будет колебаться и откажется отделиться от Праги, то судьба ее решится в результате событий, ответственность за которые он не несет», – сказал Гитлер.
Тут вошел Риббентроп и вручил фюреру донесение, в котором говорилось, что венгерские войска начали продвижение к границам Словакии. Гитлер пересказал Тисо содержание донесения и выразил надежду, что Словакия быстро примет решение. Тисо же попросил «извинить его, если после всего сказанного канцлером он не сможет дать ответ сразу», и добавил, что словаки докажут, что они достойны благоволения фюрера.
14 марта 1939 г. Словакия впервые в истории была провозглашена независимым государством. Ее премьер-министром остался Йозеф Тисо, а вице-премьером стал Войтех Тука.
Утром 12 марта Гитлер сообщил венгерскому посланнику в Берлине Стояли о своем согласии на оккупацию Закарпатья венгерскими войсками.
14 марта в 15 часов венгерское правительство через посланника в Будапеште Милоша Кобра передало ультиматум чехословацкому правительству, в котором упомянуло о своем признании независимости Словакии и потребовало в течение 24 часов начать эвакуацию чешских и моравских войск с территории Карпатской Украины, в полной мере обеспечить сохранность имущества венгерских подданных и лиц национальных меньшинств. На выполнение этого ультиматума венгерское правительство давало 12 часов.
В 6 часов вечера 14 марта Августин Волошин выступил в Хусте по радио. Он сказал, что решением словацкого сейма было провозглашение независимости Словакии. В связи с этим изменилось и международное положение Закарпатья, которое «нашим сеймом будет официально провозглашено независимым государством». Но правительство Волошина уже «теперь провозглашает нашу независимость». Прага отреагировала на это отказом защищать Закарпатье.
В тот же вечер Волошин от имени правительства Карпатской Украины отправил в Берлин телеграмму, прося «принять к сведению провозглашение нашей самостоятельности под покровительством Германской империи». Чтобы потянуть время, правительство Германии попросило Волошина направить просьбу в письменном виде, что и было сделано. Но ответа не последовало. В Хусте вновь обратились к Берлину, сообщая, что из-за провозглашения независимости Словакии Карпатская Украина не имеет возможности оставаться в составе Чехословакии.
15 марта в Хусте на заседании сейма была провозглашена независимость Закарпатья, а Волошина избрали его президентом.
В это время президент Чехословакии Гаха попросил Гитлера о встрече. В 22 ч. 40 мин. 14 марта Гаха и министр иностранных дел Чехословакии Хвалюковский прибыли на берлинский вокзал. И уже поздно вечером Гитлер принял их в новом огромном здании рейхсканцелярии. Гитлер сразу же в ультимативной форме потребовал, чтобы Гаха немедленно подписал заранее заготовленный документ, по которому Чехия становилась протекторатом Германии, а Словакия объявлялась самостоятельной. При этом Гитлер заявил Гахе, что германские войска в данный момент уже начали оккупацию Чехословакии.
Гитлер заявил, что «в шесть утра немецкой армии предписано двинуться со всех сторон на территорию Чехии, а немецкой авиации занять чешские аэродромы. При этом возможны два варианта. Если вступление немецких войск встретит сопротивление, то это сопротивление будет подавлено путем применения грубой силы. Если же вступление немецких войск пройдет мирно, то фюреру будет легче предоставить Чехословакии автономию и определенную национальную свободу, а чехам – привычный для них образ жизни…
Это последняя добрая услуга, которую он может оказать чешскому народу… Возможно, визит Гахи предотвратит самое худшее… Время идет. В шесть часов немецкие войска вступят на территорию Чехословакии. Ему неловко говорить об этом, но каждому чешскому батальону противостоит немецкая дивизия. Он посоветовал бы сейчас Гахе с Хвалковским удалиться и обсудить, что делать»[99].
Но совещаться чехам не потребовалось, и Гаха сразу же ответил Гитлеру, что «положение ясно. Сопротивление было бы безумием. Но что сейчас, в 2 часа ночи, когда до вторжения осталось всего четыре часа, он может предпринять, чтобы чешский народ не оказал сопротивления?» Гитлер нашелся: «Если не подпишете, немецкие бомбардировщики превратят Прагу в кучу мусора и золы!»[100].
Тут Гахе стало плохо, и он потерял сознание. Явившийся личный врач фюрера доктор Моррель сделал ему укол, после чего президент пришел в себя. Он чувствовал себя достаточно хорошо, чтобы взять телефонную трубку, которую ему вложили в руку, и поговорить с Прагой по каналу, заказанному Риббентропом. Гаха пересказал чешскому правительству разговор с Гитлером и посоветовал немедленно подчиниться требованиям немцев.
15 марта в 3 ч. 55 мин. по берлинскому времени Гаха подписал капитуляцию Чехословакии. Там говорилось: «Берлин. 15 марта 1939 г. Сегодня фюрер принял президента Чехословакии доктора Гаху и министра иностранных дел Чехословакии доктора Хвалковского по их просьбе. На встрече присутствовал министр иностранных дел фон Риббентроп. На встрече, прошедшей в доверительной атмосфере, обсуждалось серьезное положение, сложившееся в Чехословакии в результате событий последних недель. Обе стороны высказали единодушное мнение, что их усилия должны быть направлены на поддержание спокойствия, порядка и мира в этой части Центральной Европы. Президент Чехословакии заявил, что для достижения этой цели и мирного урегулирования он готов вверить судьбу чешского народа и самой страны в руки фюрера и германского рейха. Фюрер выслушал это заявление и выразил намерение взять чешский народ под защиту германского рейха и гарантировать ему автономное развитие в соответствии с национальными традициями»[101].
15 марта в 6 часов утра немецкие войска вступили на территорию Богемии и Моравии. Никакого сопротивления им оказано не было, и уже в тот же вечер Гитлер был в Праге. В своей приветственной речи он заявил: «В течение тысячелетий провинции Богемия и Моравия являлись частью жизненного пространства для немецкого народа… Чехословакия продемонстрировала свою неспособность выжить и пала жертвой распада. Германский рейх не может более терпеть беспорядки на этих землях… Сегодня, следуя закону самосохранения, он полон решимости восстановить основы разумного порядка в Центральной Европе. Тысячелетняя история доказала, что именно на немецкий народ благодаря величию его духа и отличительным качествам возложена эта миссия»[102].
На следующий день Гитлер объявил о создании протектората Богемия и Моравия, который должен был получить автономию и самоуправление. Это означало, что теперь чехи окончательно попали под власть Гитлера. Вся полнота власти передавалась рейхспротектору, его статс-секретарю и главе гражданской администрации, которые назначались фюрером. Чтобы умиротворить общественное мнение Англии и Франции, Гитлер вспомнил об «умеренном» Нейрате и назначил его протектором. А главой гражданской администрации и статс-секретарем были назначены лидеры судетских нацистов Конрад Генлейн и Карл Герман Фран соответственно.
16 марта Гитлер получил от словацкого премьера Тисо телеграмму. Составлена она была, естественно, в Берлине. И немецкие войска сразу же вошли в Словакию и «взяли ее под защиту» рейха.
18 марта Гитлер прибыл в Вену, чтобы одобрить «Договор о защите», который 23 марта подписали в Берлине Риббентроп и Тука. Договор этот включал в себя секретный протокол, по которому Германия получала право использовать мощности словацкой экономики. Теперь Словакия становилась вассалом Третьего рейха.
Один высокопоставленный французский политик сказал: «Фюрер властвует сегодня над массой в восемьдесят миллионов человек. Прежняя Священная Римская империя германской нации восстановлена. А с Чехией, как говорил Бисмарк, «Германия держит в своих руках всю Европу»[103].
