– Он сказал, что не хочет растворимую бурду. Настоящий кофе, из столовой. В настоящей чашке.
Анника обернулась к нему, чтобы проверить, не ослышалась ли она. Себастиан пожал плечами, показывая, что он только посыльный.
– А вам двоим тоже принести, если уж я все равно пойду? – Он слышал, как Анника борется с тем, чтобы в ее голос не прорвалась злость.
– Нет, спасибо. – Себастиан тепло и сочувственно улыбнулся ей. – Если мы передумаем, то возьмем из автомата.
Анника кивнула, показывая взглядом, что и она считает, что Харальдссон тоже мог бы ограничиться автоматом. Она вышла, хлопнув дверью. Себастиан в чуть более веселом настроении вернулся в кабинет Харальдссона.
Рассчитать время лучше было нельзя. Харальдссон как раз положил трубку, повернулся к компьютеру и принялся стучать по клавишам клавиатуры.
– Насколько я понял, никто с Эдвардом Хинде особенно близко не общается и не общался. Вместе с Хинде в спецкорпусе сидел Роланд Юханссон, и у них явно был какой-то контакт, но он уже два года как освободился. – Он взглянул на экран и прокрутил вниз мышью: – Да, два года назад, в сентябре.
– Больше никого? – поинтересовалась Ванья, записывая имя.
– Он иногда играл в библиотеке в шахматы с Хосе Родригесом, – продолжил Харальдссон и опять застучал по клавишам. – Того выпустили почти восемь месяцев назад.
– Я хочу получить всю информацию о них, какая есть, – сказала Ванья, записывая второе имя.
– Конечно, я распечатаю их досье, и вы сможете, уходя, забрать их у Анники.
Ванья кивнула в знак благодарности – получилось легче, чем она ожидала, – и встала как раз в тот момент, когда в дверь легонько постучали и вошла Анника с чашкой кофе. Себастиан указал на сидящего за столом Харальдссона.
– Это боссу.
Анника подошла и, не говоря ни слова, поставила кофе перед Харальдссоном. Тот посмотрел на нее с радостным удивлением.
– Спасибо, как мило с твоей стороны. – Он взял чашку за ручку и немного повертел, словно разглядывая ее. – И еще в виде исключения настоящая чашка.
Себастиан видел, как Анника бросила на шефа мрачный взгляд, а потом удалилась, по-прежнему молча. Себастиан развлекался. Не послать ли ее перед уходом за булочкой? Возможно, это уже слишком. Он услышал, как Ванья благодарит за помощь, и вышел вместе с ней.
Когда Госкомиссия покинула кабинет, Харальдссон взял чашку и откинулся на спинку кресла. Отпил глоток. Хорошо. Не обычная бурда из автомата за дверью. Он спросит Аннику, не сможет ли она всегда приносить кофе из столовой. Но это попозже. Значит, Хинде причастен к каким-то убийствам.
Нескольким.
Во множественном числе.
Скорее всего это та серия убийств, о которых он читал в газетах. Одна из вечерних газет окрестила его «летним мясником». Четыре убитых за месяц с небольшим. Зарезаны ножом, согласно прессе. Большое расследование. Важное дело, и Госкомиссия считает, что каким-то образом к этому имеет отношение Хинде.
Эдвард Хинде из спецкорпуса Харальдссона…
Он отпил еще глоток хорошего горячего кофе. Госкомиссия явно ищет убийцу на воле, не имея представления, кого именно. Знает ли Хинде? А что, если Харальдссон сможет им посодействовать? Даже больше, а что, если ему удастся заставить Хинде открыть то, что ему известно? Конечно, Харальдссон больше не полицейский, но ведь это у него в крови. Было бы неплохо оказаться тем, кто привнесет решающие фрагменты мозаики в таком наиважнейшем деле. Может, ему не захочется навсегда остаться начальником учреждения. Существуют другие должности. Повыше. Харальдссон отпил еще глоток и решил почаще навещать Хинде. Стать ему другом.
Завоевать его доверие.
Он уже видел заголовки газет.
Уже смаковал славу.
* * *
Все вновь собрались в Комнате после ланча. Себастиан съездил домой и принял душ. Он по-прежнему не мог пережить неудачу в «Лёвхаге». Мало того что они ничего не узнали, так еще Хинде одержал победу. Нокдауном. Стоя в душе, Себастиан прокрутил в голове всю встречу и пришел к выводу, что всему виной Ванья. Не потому, что она начала торговаться с Хинде – это они, возможно, сумели бы, хоть и не обратить в свою пользу, но свести к ничьей. Проблема заключалась в самой Ванье. В том, кто она. Его дочь. Себастиан отправился на встречу с Хинде с тайной. Когда он встречался с Хинде в прошлый раз, ему не требовалось ничего скрывать. Он мог разыгрывать все свои карты, реагировать, как хотел, принимать все решения в нужный момент, не опасаясь, что мужчина по другую сторону стола узнает больше, чем следовало бы. Теперь же все было иначе. Предпосылкой равной борьбы с Хинде являлась возможность задействовать все игровое поле. Если же имелась хоть какая-то маленькая часть, куда тебе не хотелось ступать, можно было рассчитывать на то, что Хинде направит разговор именно туда. На этот раз у него были тайны, которые требовалось скрывать не только от Хинде, но и от Ваньи. Невозможная ситуация.
Ошибка Торкеля.
Или его.
Ему следовало отказаться.
Ему не следовало посещать «Лёвхагу» вместе с Ваньей, надо было ехать с Билли.
Самое время сообразить это под душем.
В Комнате Себастиан уселся рядом с Урсулой. Было нестерпимо жарко, воздух казался спертым. Кто-то открыл окно, но лучше не стало. Кондиционеров в Комнате не имелось, она была просто подключена к обычной вентиляционной системе, которая не справлялась с летней жарой.
Когда все расселись, Билли включил проектор под потолком и принялся стучать по клавишам лежащего перед ним ноутбука.
– Я нашел обоих выпущенных, ничего трудного, у нас на них есть довольно много.
Он нажал на одну из клавиш, и на стене появилась фотография мужчины лет пятидесяти. Волосы собраны в хвост. Широкое лицо, сломанный нос и красный шрам, спускающийся через левый глаз вниз по щеке. Мужчина выглядел как карикатура на кого-нибудь из регистра преступников.
– Роланд Юханссон. Родился в 1962 году в Гётеборге. Две попытки убийства и умышленное причинение тяжкого вреда здоровью. Разные виды злоупотреблений. Сидел в «Лёвхаге» между 2001 и 2008 годами. Отбыв наказание, вернулся в Гётеборг. Я разговаривал с прикрепленным к нему куратором. Во время совершения второго и третьего убийств они вместе ездили на автобусе в Эстерлен[26] с группой «Анонимных наркоманов».
– Он опять взялся за наркотики? – вставила Ванья.
– Нет, по словам куратора, он ничем не злоупотребляет, но регулярно ходит на встречи. – Билли заглянул в свои записи. – На время первого убийства алиби у него нет, но вчера утром он, по словам куратора, находился в Гётеборге.
Торкель вздохнул. Похоже, это еще один человек, которого можно спокойно исключить из расследования.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
