на дух не переносите меня.
— Здесь трудно поспорить. — Майкл хитро улыбается. — А знаешь, Эдвард… Все-таки хотел бы я посмотреть на то, как ты пытался защитить Наталию от моих людей и потерял сознание после того, как Эрик треснул тебя по башке. Уверен, что это было невероятное зрелище.
— Хотела бы я, чтобы на месте Эдварда оказались вы или кто-то из ваших сообщников, — со злостью во взгляде бросает Наталия. — Этот человек мог умереть после такого сильного удара! Его спасло только лишь чудо!
— Поверь, милая моя девочка, ты была бы единственной, кто переживал бы об этом. Никому больше нет дела до этого поганого сопляка, поскольку он уже разругался со всеми и заставил ненавидеть себя. Может, некоторые даже будут рады знать, что твой бывший откинул кони. По крайней мере, я бы точно не расстроился. И поблагодарил бы Эрика за то, что он устранил того, кто бесит меня ничуть не меньше, чем мой братец.
— Никто не переживал бы, если бы вы откинули кони! Или ваши продажные дружки!
— Ах, Наталия… — Майкл качает головой, немного поправив свой воротник. — Все больше убеждаюсь в том, что вы с Эдвардом стоите друг друга. Вы защищайте друг друга, несмотря на то, что вас уже ничто не связывает. А также огрызайтесь, вопите, деретесь, кусайтесь и на все находите ответ. Неужели у вас один учитель? Или же во всем виновато ваше омерзительное воспитание?
— Не переживайте, мистер МакКлайф, я найду что сказать такому бессовестном и мерзкому подонку, как вы, — грубо и уверенно заявляет Наталия. — Возможно, я не смогу бороться с сильными мужчинами, но язык у меня достаточно острый для того, чтобы достойно ответить на ваши издевки.
— А я буду защищать Наталию до тех пор, пока стою здесь живой, — уверенно заявляет Эдвард, немного приподняв голову. — На этот раз я не сдамся просто так и не отдам эту девушку вам и вашим дружкам. И если мне придется убить кого-то ради ее защиты, то я это сделаю.
— Ой, ну все! — машет рукой Майкл. — Я уже понял, что вы два сапога — пара. Держу пари, что и Терренс успел многому научить вас. У этого двухметрового столба тоже длинный язык, и он не только бросается на всех подряд и заводится так же легко, как и его папаша, но еще и умеет огрызаться и дерзить.
— А позвольте спросить, а кто вас научил огрызаться? — слегка хмурится Терренс, скрестив руки на груди. — Вы поливайте грязью неугодных вам людей ничуть не хуже!
— Только если мы не боимся бросаться в драку, то вы трусите, — уверенно заявляет Эдвард. — Трусите махать кулаками, потому что понимайте, что в силу возраста не справитесь с теми, кто моложе и сильнее вас. Поэтому вы перекладывайте все убийства, попытки покушения и похищения на своих дружков. Они бегают, как лоси, и исполняют все ваши приказы.
— А еще вы ненавидите людей, которые так или иначе связаны с отцом. Его бывшая жена, его дети, его будущая невестка… Как слышите, что кто-то связан с МакКлайфами, так начинайте поливать его грязью. И кипеть от злости, когда кто-то упоминает имя вашего брата.
— Не отрицаю — я и правда ненавижу твоего отца, — сдержанно подтверждает Майкл. — Потому что он был самым настоящим подонком, который отнял у меня все. То, что могло бы быть МОИМ, если бы эта тварь не родился на свет и не сделал двух похожих на себя детишек. Нет бы в свою мамашу пошли, но нет — все взяли у отца. ВСЕ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ! Как будто этот козел клонировал себя!
— Да, а может быть, это ВЫ у него отобрали все что можно? — грубо интересуется Эдвард. — Отец бы мог быть очень богатым человеком и нажить еще большее состояние, чем ему оставили дедушка с бабушкой! Но вы забрали у него ВСЕ и оставили ему лишь его одежду! Причем сделали вы это еще тогда, когда я жил с ним. Я хорошо помню, как незадолго до моего ухода из дома из его с Изабеллой дома начали пропадать деньги и ценные вещи. Неужели вы припирались туда и нагло крали у него все?
— Я ничего не крал, дорогой мой. Твой папаша сам все отдавал. Думал, что отдав мне свои побрякушки, он отвяжется от меня. Стоило ему только пригрозить, как он тут же поджал лапки с хвостиком и начал отдавать все, что у него есть. — Майкл замолкает на секунду и переводит взгляд на свои наручные часы, которые он ненароком демонстрирует всем в кабинете. — Кстати, эти часики когда-то принадлежали Джейми. Его вторая жена подарила их на одну из годовщин свадьбы. Очень дорогие. Швейцарские. Обожаю их и ношу уже много лет.
— Удивительно, что Изабелла ничего не знала о ваших делишках или, по крайней мере, не сделала ничего, даже если отец рассказывал ей обо всем. Раз она так любила его и была готова сделать все ради него, то почему же эта женщина не посадила ваш и вашу шайку за решетку и не добилась того, чтобы вы вернули все, что украли у этого человека? Какого черта она не посадила такого эгоистичного, мерзкого и жадного гада, как вы?
— Прекрати дерзить мне! — со злостью во взгляде бросает Майкл. — Еще слишком сопливый, чтобы спорить со старшими. Будет своя семья — вот и будешь командовать ими! А пока что советую тебе заткнуть свой грязный рот и раскрывать его только по делу. Или вообще никогда не открывай его. Ты — никто. Ты — мелкий поганый безмозглый щенок, который сгодится только на мясо.
— Эдвард — не щенок! — все еще стоя рядом с Наталией, грубо заявляет Терренс. — Не смейте называть его так! Прекратите уже унижать этого человека! Довольно!
— Однако это правда, Терренс. Твой братец — абсолютно бесполезный кусок дерьма. Мелкий сопляк, которому надо лежать в кроватке с соской во рту и моргать глазами. Ну или сосать мамкину грудь и пить молоко. А вместе этого наш маленький Эдди прется разбираться со взрослыми дядями и пытается хоть кому-то доказать свою полезность. Хочет верить, что он уже давно не мелкий щенок или котенок.
— Да будет вам известно, мистер МакКлайф, что маленькие щенки со временем превращаются во взрослых собак, — с гордо поднятой головой говорит Наталия. — Которые порвут любого, кто ворвется на их территорию и сделает что-то плохое хозяину. Вы сильно заблуждайтесь, считая Эдварда маленьким слабым мальчиком. На самом деле он намного сильнее, чем вы думайте. Силен духом и телом.
— О,
