действительно не был на поверхности после своей смерти, но уж про потомков по праву крови и рёку много что чувствую.
— Что я должна буду сделать? В том плане, как упрятать его на веки вечные.
— Сообразительная девочка, — одобрительно оскалился Тэкео. — Всё же потомки иногда умеют порадовать. Знаешь ли, после того, как я почти не чувствовал отголосков рёку клана, решил, что всё — все ушли навсегда. И тут такой подарок богов.
— Так как? — снова повторила я.
— Твоя задача — уничтожить дух. Не запереть, как удалось сделать нашим предшественникам, а уничтожить.
— Для этого нужно особое оружие? — Я покосилась на свой кумихимо, который обвил запястье и явно не собирался его покидать. В Тэкео он явно угрозы не видел.
В глазницах черепа на мгновение сверкнуло пламя, оскал стал хищным и диким. Костяная рука сжала выломанные рёбра, которые охватило фиолетовым вихрем огня.
А потом Тэкео сдвинулся чуть в сторону, прижимаясь спиной к стене, и сказал:
— Иди сюда.
Я замерла, не решаясь подойти ближе. Что-то в его тоне мне не понравилось. Наверное, дело даже не в тоне, а просто… до сегодняшней ночи скелеты мне таких слов ещё не говорили.
Во взгляде пустых глазниц читалась ирония. Я сделала глубокий вдох и смело шагнула вперёд.
— То-то же, — заметил Тэкео. — А я уж решил, что всё зря, и маленькая девочка испугалась мертвеца.
Испугалась, ясен цуми. Но сейчас уже не до этого.
— Смотри внимательно! — приказал он.
Я сразу не поняла, о чем речь, но едва зрение привыкло к тьме, которая в нише была ещё гуще, чем там, где я стояла, еле сдержала восхищённый вскрик. Из земли и пепла торчали две рукояти.
Руки сами потянулись к ним, но в последний миг я замерла.
— Бери-бери, — усмехнулся позади Тэкео. — Мне уже они ни к чему. А тебе послужат.
Я потянула оба меча. Лезвия тускло вспыхнули, отражая свет с запозданием последовавшего за мной кандзи, который так и парил над головой.
Катана и вакидзаси.
Больше, чем я мечтала. Лучше, чем хотела.
Неожиданно из моих ладоней вырвался поток рёку, пронесся по обоим мечам, будто молнии. После этого ушла тяжесть, и рукояти легли в ладони как влитые. Будто их специально делали для меня. Не оружие, а часть воительницы, часть Аски Шенгай.
— Признали, — коротко сказал Тэкео, в его голосе слышалась удовлетворённость. — Я рад, что Сузуму оказался такой мелочной тварью и швырнул вслед за мной сюда оружие. Тогда это был жест, чтобы показать моё бессилие, но сейчас я даже ему благодарен.
Я повернулась к нему. Потом скрестила катану и вакидзаси и поклонилась.
Мне не был известен этот жест ранее, но сейчас просто ощутила: поблагодарить нужно именно так.
Тэкео молча поманил к себе. Я приблизилась. Всего пара шагов, но оказалось, что это было необходимо.
Миг — одна кость приставлена к рукояти вакидзаси. Её и клинок обвивает огненная спираль, сплавляет воедино. Ещё миг — кость у рукояти катаны. Второй вихрь — сталь и зачарованная кость превратились в единое целое.
Я с трудом сдержала восклицание, когда оба клинка стали вновь гладкими и прекрасно заточенными. Только теперь в металле вспыхивали фиолетовые искры.
— А этим… — Тэкео протянул оставшееся в его пальцах ребро. — Проткнёшь сердце Сузуму. И он не встанет.
— Почему? — хрипло спросила я, протягивая руку и понимая: страшно.
Страшно взять то, что когда-то было… живым.
— Последнее желание запечатано в этих трёх костях. На большее меня уже не хватило. Именно это желание не давало мне превратиться в прах. — Теперь оскала не было, чувствовалась грустная улыбка, хоть и сложно её передать обнажёнными костями. — Мало времени, Аска. Твой кандзи неплохо держится до сих пор, значит, сумеешь пробиться наверх. Просто кидай поисковик и поднимайся.
Мои пальцы сжались на обломке ребра Тэкео.
— Но… — начала я.
— Ты должна это сделать, Аска, — будто через силу произнёс он.
И в ту же секунду обратился в прах, рассыпавшись прямо на моих глазах. Я в ужасе отшатнулась. Сердце заколотилось как безумное, губы пересохли.
«Последнее желание, — прозвучало в голове эхо голоса Тэкео. — Уничтожь колдуна».
Я закусила губу, потом тряхнула растрепавшимися волосами.
Соберись, Аска. Обдумывать, анализировать, впечатляться — потом. Сунула за пояс зачарованную кость, туда же — вакидзаси. Катану пришлось оставить в руке. Быстро вышла из ниши, стараясь не оглядываться и не думать, что в спину по-прежнему кто-то смотрит.
Задрала голову и посмотрела вверх.
Клубящаяся тьма, ничего толком не рассмотреть. Яма-склеп.
Но со мной оружие, память и последнее желание предка. А ещё моё собственное, которое ему вторит. Уничтожить колдуна.
Кандзи «Свет» погас, но тут же за движениями пальцев вспыхнули черты других — «Поиск» и «Выход». Оба иероглифа закружили друг возле друга, полыхая светом. А потом неожиданно замерли и кинулись один к другому, переплетаясь в один. И тут же, сверкая, будто новорожденная звезда, метнулись вверх.
Я с трудом удержала чуть не отпавшую челюсть. А так тоже можно было? Кандзи действуют не по отдельности, а объединяются? Ого. О таком я точно не слышала.
Через несколько секунд меня что-то потянуло вверх. Ноги оторвались от каменного пола. Я еле слышно охнула.
— О Плетунья… — прошептала и тут же бросила взгляд в сторону ниши с прахом. Там никого не разглядеть, но дух Тэкео ещё находился здесь. Я это чувствовала. — Не беспокойся, старший из клана. Колдун будет уничтожен.
Меня подбросило вверх — сквозь клочья тумана, холод и темноту. Я зажмурилась и стиснула зубы, стараясь не думать о том, куда несусь. Вперёд, только вперёд.
Кажется, я летела бесконечно долго. Или всего несколько минут? Восприятие времени смазалось, не давая разобраться, сколько же времени прошло на самом деле.
Внезапно туман исчез, меня швырнуло в сторону. Я вскрикнула, прижимая к себе оружие. Удар удалось смягчить, но в голове всё зазвенело, а перед глазами потемнело. В нос ударил запах промерзшей земли, снега и горелого дерева. Губа лопнула, рот наполнился металлическим привкусом.
— Какой подарок, — раздался прямо над головой голос Хидео. — Дайске-с-костылём воистину милостив ко мне. Избавлюсь от тебя прямо сейчас, чтобы не путалась под ногами.
Последнее слово утонуло в полубезумном смехе парня. Его черты лица начали меняться и течь, словно воск на огне, становясь уродливой маской Сузуму Юичи.
Я медленно поднялась, утёрла рот рукавом, не замечая, как ткань сразу же пропитывается кровью. Подняла катану и вынула вакидзаси. По клинкам пронесся фиолетовый всполох.
— Ну, давай, — улыбнулась я так, что он перестал смеяться. — Рискни, тварь.
