„Какъ намъ въ последнюю минуту сообщаютъ изъ Парижа, вчера вечеромъ въ Ливадіи вспыхнула революція, которая уже, повидимому, успѣла принять большіе размѣры. Поступившіе до сихъ поръ отчеты очень скудны, такъ какъ телеграфные провода, ведущіе черезъ сухопутную границу, перерѣзаны, а станція кабеля въ Портригѣ переходитъ изъ рукъ въ руки отъ одной борющейся партіи къ другой.
Однако насколько можно заключить, революція вспыхнула одновременно въ Ванессѣ и въ столицѣ. Въ обоихъ городахъ сильныя группы сторонника дона Педро развернули королевский штандартъ, и въ обоихъ случаяхъ республиканское правительство было, повидимому, болѣе или менѣе захвачено врасплохъ. Согласно сообщеніямъ, Ванесса цѣликомъ находится въ рукахъ роялистовъ, которымъ, кромѣ того, удалось занять большую часть Портриги.
Положеніе осложняется еще одной революціей, вспыхнувшей на югѣ страны, гдѣ сторонники покойнаго претендента на престолъ, дона Франциско, также воспользовались случаемъ предъявить свои притязанія. Сильная армія, подъ командой генерала Альмаида, будто бы начала наступленіе на Портригу, гдѣ въ данное время происходятъ кровавые уличные бои между роялистами и республиканцами. Передаютъ, что Президентъ уже покинулъ страну.
Мы запросили въ Ричмондѣ и узнали, что король Педро и маркизъ Да-Фрейтасъ въ данный моментъ еще находятся въ Англіи, но они отказываются давать какую бы то ни было информацію для печати.
Всѣ вновь поступающія извѣстія наши читатели найдутъ въ первомъ изданіи „Ивнингъ Ньюсъ“.“
Тони медленно, съ соотвѣтствующей случаю внимательностью отложилъ газету и откинулся на спинку стула.
„Значитъ, Каньоста все-таки былъ правъ.“ Позади банальной драматичности, окружавшей жизнь Изабеллы, втайнѣ созрѣлъ отрывокъ европейской исторіи съ самой ужасающей дѣйствительностью.
Въ самомъ фактѣ онъ никогда не сомнѣвался, но огненные заголовки „Дейли Мейль“ придавали всему дѣлу внезапно солидную долю живости, которой ей до сихъ поръ недоставало. Казалось, что внезапно были сброшены защитные панцыри, и до того безобидная и интересная мензура [10] превратилась въ опасную и волнующую дуэль.
Въ приподнятомъ пріятномъ настроеніи онъ придвинулъ свой стулъ ближе къ столу, желая насладиться завтракомъ, который лакей въ этотъ моментъ накрылъ передъ нимъ.
— Передайте, пожалуйста, моему шоферу, что мы поѣдемъ въ половинѣ одиннадцатаго вмѣсто одиннадцати.
Лакей исчезъ исполнить порученіе, но черезъ нѣсколько секундъ вернулся, неся на серебряномъ подносѣ телеграмму.
— Матросъ съ вашей яхты только что принесъ это, сэръ, — сказалъ онъ. — Онъ ожидаетъ въ вестибюлѣ на случай, если вы нуждаетесь въ немъ.
Съ чувствомъ легкаго изумленія Тони открылъ телеграмму, несмотря на краткость, насыщенную важнымъ содержаніемъ: „Изабелла исчезла. Боюсь худшаго. Возвращайтесь сейчасъ. Гью.“
XVI.
Гью, очевидно, услыхалъ прибытіе машины, потому что въ тотъ моментъ, когда она остановилась передъ домомъ, онъ вышелъ изъ дверей навстрѣчу Тони. При свѣтѣ полуденнаго солнца его лицо было блѣдно и казалось осунувшимся.
— Ты получилъ мою телеграмму? — было его первымъ вопросомъ.
Тони, сидѣвшій за рулемъ, кивнулъ головой и съ застывшими ногами вылѣзъ изъ машины. Несмотря на свою привычку къ быстрой ѣздѣ, онъ теперь послѣ того, какъ безумно быстрая поѣздка домой обошлась безъ катастрофы, находился въ состояніи нервной реакціи.
Они вошли въ вестибюль. Тони снялъ пальто и бросилъ его на стулъ.
— Такъ, а теперь, пожалуйста, разскажи мнѣ все.
— Да-Фрейтасу удалось заполучить Изабеллу въ свои руки, — сказалъ Гью, стараясь говорить возможно спокойнѣе. — Она сегодня въ 9 часовъ утра ушла изъ Честеръ-сквера, и съ тѣхъ поръ мы ничего о ней не слыхали.
Нѣсколько минутъ оба молчали.
— Дальше! — наконецъ произнесъ Тони. — Какъ это могло случиться?
— Это была моя вина, — сказалъ Гью тономъ горькаго упрека самому себѣ. — По крайней мѣрѣ большая часть вины лежитъ на мнѣ. Вчера цѣлый день меня не было дома, потому что я долженъ былъ наканунѣ нашего отъѣзда немедленно закончить нѣсколько дѣлъ, не терпящихъ отлагательства. Закончивъ дѣла, я еще поужиналъ въ городѣ въ компаніи и только въ часъ ночи попалъ домой. Спальдингъ принесъ мнѣ твое письмо въ спальню, но, вслѣдствіе, вѣроятно, усталости, я не замѣтилъ его и распорядился, чтобы меня сегодня утромъ не будили раньше 9 часовъ, и только утромъ, когда вошелъ Спальдингъ, я увидалъ твое письмо на туалетномъ столикѣ. Ознакомившись съ письмомъ, я, понятно, сейчасъ же пошелъ внизъ и позвонилъ тетѣ Фанни. Служанка была у телефона и сказала, что Изабелла только что ушла, а тетя Фанни еще находится въ постели. Я спросилъ, сообщила ли Изабелла куда она такъ рано пошла, и дѣвушка отвѣтила мнѣ, что Спальдингъ четверть часа тому назадъ позвонилъ и сказалъ, что ты просилъ Изабеллу взять автомобиль и пріѣхать какъ можно скорѣе. Я, конечно, сейчасъ же догадался, что здѣсь что-то неладно. Меня охватила боязнь, и я велѣлъ дѣвушкѣ соединить меня съ аппаратомъ въ спальнѣ тети Фанни. И тутъ все выплыло наружу. Кто-то безъ 20 минутъ 9 утра позвонилъ подъ именемъ Спальдинга и, вызвавъ Изабеллу, сказалъ, что ты желаешь поговорить съ ней дома и чтобы она какъ можно скорѣе взяла бы автомобиль и пріѣхала. Изабелла, очевидно, не подозрѣвала, что вызовъ могъ быть ложнымъ. Тетя Фанни еще спала, и она, не желая будить ее, надѣла шляпку и сѣла въ такси, ожидавшій ее вблизи сквера. И это послѣднее извѣстіе, которое мы имѣли отъ нея.
Голосъ Гью задрожалъ, но ему удалось овладѣть собой.
— Я бы отдалъ на отсѣченіе правую руку, чтобы этой исторіи вообще не случилось.
Тони положилъ кузену руку на плечо.
— Мой милый старый Гью, — спокойно сказалъ онъ. — Это не была твоя вина. Если кто-нибудь отвѣтствененъ за все, то это только я. — Онъ нѣсколько разъ прошелъ взадъ и впередъ по комнатѣ и наконецъ, остановился рядомь съ Гью. — Чортъ знаетъ, — печально сказалъ онъ, — я понятія не имѣлъ, что люблю Изабеллу настолько сильно.
Гью съ нѣсколько кривой улыбкой посмотрѣлъ на него.
— Вѣдь я зналъ, что ты, наконецъ, дойдешь до этого, Тони, — сказалъ онъ. — Какъ жаль, что это слишкомъ поздно!
— Къ чорту съ твоимъ „слишкомъ поздно“! — сказалъ Тони. — Если Да-Фрейтасъ и захватитъ ее въ свои руки, не думаешь ли ты, что я оставлю ее на произволъ судьбы? Теперь я знаю, что Изабелла мнѣ дороже всего на свѣтѣ!
Гью сдѣлалъ безнадежный знакъ рукой.
— Но что ты можешь сдѣлать? — спросилъ онъ. — Развѣ ты сегодня утромъ не читалъ газетъ? Ну, такъ, стало быть, знаешь, что случилось. Готовъ побиться объ закладъ десять противъ одного, что они кратчайшимъ путемъ доставятъ ее въ Ливадію и немедленно обвѣнчаютъ ее съ Педро.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
