— Я слышала, что сегодня у нас будет возможность увидеть последние гравюры Блейка, — заметила Калли, поднимаясь по лестнице.
Оксфорд бросил на нее странный взгляд и спросил с недоверием:
— Но ведь вы пришли сюда не за тем, чтобы любоваться произведениями искусства?
— Именно за тем. Я очень люблю искусство. А вы разве нет?
— Как и всем, мне нравятся симпатичные картинки, — ответил: Оксфорд. — Но никто не ходит на такие выставки ради самого искусства, леди Кальпурния. Приходят, чтобы показать, что ты в состоянии получить приглашение.
Калли опустила голову, чтобы барон не заметил ее удивления.
— О да. Это производит впечатление.
— Вы бывали здесь раньше? — спросил Оксфорд, в его голосе слышалось открытое хвастовство.
Калли замялась, не уверенная, что стоит говорить правду.
Марианна, которая вместе с Ривингтоном дожидалась Калли и Оксфорда, ответила за сестру:
— Наш отец был попечителем Королевской академии, барон Оксфорд, и этот день для Калли один из самых любимых в году.
— В самом деле? Я не думал, что вы окажетесь такой... ученой, — с некоторой заминкой пробормотал Оксфорд — очевидно, до сих пор это слово не входило в его лексикон.
— О, Калли блестяще разбирается в искусстве. Слышали бы вы, как она рассуждает об эпохе Ренессанса. — Марианна широко улыбнулась барону и добавила: — Вы ведь не будете возражать, если я украду свою сестру? Я вижу там полотно Пирса, а мы давно хотели познакомиться с его работами.
С этими словами Марианна схватила Калли за руку и, лавируя между посетителями, быстро увела сестру подальше.
— Уф! Он невыносим! С чего ты вдруг решила принять его приглашение?
— Он оказал мне любезность. И хотела бы тебе напомнить, Мари: я не в том положении, чтобы отказываться от приглашений. — Калли помолчала. — В общем-то он не так уж и плох.
— Он дурак и пьяница, — брезгливо сморщив носик, заметила Марианна и тут же широко улыбнулась, приветствуя виконтессу Лонгвелл. Дама в ответ дружелюбно помахала сестрам веером. — Ради Бога, Калли! Ты готова одеваться как мужчина, чтобы проникнуть в фехтовальный клуб Бенедикта, но не можешь отказать Оксфорду!
— Ш-ш! — Калли огляделась, чтобы убедиться, что Марианну никто не слышал. — Ты в своем уме — говорить об этом здесь? Я ведь пришла сюда по приглашению барона Оксфорда. Так что оставлять его надолго как минимум невежливо.
— Фи! Ривингтон его развлечет, — рассеянно произнесла Марианна, вставая на цыпочки и вытягивая голову, словно выискивая кого-то в толпе. — Ты не видишь Джулиану?
Калли оцепенела.
— Джулиану Фиори?
Марианна бросила на Калли недоуменный взгляд.
— Да, Кальпурния. Джулиану Фиори. Какую еще Джулиану я могу искать?
— Я не знала, что она будет здесь.
— М-м, — отозвалась Марианна, оглядываясь вокруг. — Ралстон обещал ей этот выезд. Мы договорились вместе посмотреть на знаменитый «Иерусалим» Блейка.
Калли открыла было рот, но не нашлась что сказать, зная лишь, что должна покинуть Сомерсет-Хаус, прежде чем столкнется с Ралстоном. Она не хотела его видеть. Не могла находиться с ним в одном помещении. И не имеет значения, что, кроме них, здесь будет половина Лондона. Калли слегка запаниковала.
— Ага... вот и наши дамы. — Обернувшись, Калли с Марианной увидели перед собой Оксфорда и Ривингтона. Оксфорд поймал взгляд Калли и улыбнулся во весь рот. — Вы так неожиданно нас покинули, но мы прекрасно умеем выслеживать свою добычу.
— Похоже на то, милорд.
Этот день становился все более странным. Ей следовало остаться дома. Это было совершенно очевидно.
— Леди Кальпурния, не желаете посмотреть картины в Северной галерее?
— Я... — У Калли мелькнула мысль отказаться, но она передумала: сейчас меньшим из двух зол был Оксфорд. — С удовольствием, милорд.
— Замечательно. — Барон предложил Калли руку, и они направились к северному выходу. Чуть склонившись к Калли, Оксфорд, как ему казалось, интимным шепотом проговорил: — Надеюсь, вы согласитесь посмотреть со мной и работы художников Возрождения?
Калли едва не прыснула, но не стала разъяснять этому невежде, что на выставке работ современных художников они не увидят эпоху Возрождения. Калли лишь мило улыбнулась, и они направились дальше. В Северной галерее было не так многолюдно; Оксфорд повернулся к Калли, улыбаясь, и обвел зал широким жестом:
— Ну и что вы об этом думаете?
Калли улыбнулась в ответ и вежливо ответила:
— Выставка в этом году превосходная. Большое спасибо, что пригласили меня, милорд.
Он наклонился к ней.
— Ну же, леди Кальпурния. Уверен, вам есть что сказать. — Указав на большой портрет, он спросил: — Например, об этом?
Калли внимательно посмотрела на портрет, имевший отдаленное сходство с королем, и ответила:
— Думаю, что король Георг был им очень доволен.
Оксфорд рассмеялся:
— Весьма дипломатичный ответ.
Калли улыбнулась в ответ. «Может, барон не так уж плох». Конечно, он щеголь и вкус имеет весьма специфический, но у него, похоже, неплохое чувство юмора и в общем-то довольно приятная внешность. Она с удивлением поймала себя на том, что посещение выставки доставляет ей удовольствие. Барон нагнулся и прошептал ей на ухо:
— Я очень рассчитывал на то, что здесь у нас появится шанс скрыться от вашей сестры и Ривингтона.
Она подняла брови:
— Милорд?
— Я понимаю, — начал он, неверно истолковав ее сдержанность, — трудно поверить, — он игриво провел пальцем по ее плечу и вновь склонился к ней, — но это действительно происходит с вами, леди Кальпурния.
— Барон Оксфорд, — заметила Калли, пытаясь найти способ выйти из неловкого положения, — я думала, что мы ищем картины эпохи Возрождения. Здесь я их не вижу.
— Возможно, нам стоит поискать их в более тихом и уединенном месте? — спросил он тихо.
«Это запах виски или его дыхание?»
Калли уклончиво произнесла:
— Думаю, они находятся в Главной галерее.
Оксфорд помолчал, обдумывая ее слова.
— Понимаю. Вас беспокоит, что мы можем привлечь излишнее внимание.
Калли уцепилась за его слова.
— Именно это меня и беспокоит.
Он с понимающим видом сверкнул улыбкой.
— Конечно. Давайте вернемся в Главную галерею.
Калли была так удивлена, что не смогла сдержать улыбки. Они вернулись обратно в Главную галерею и присоединились к многолюдной толпе посетителей. В этой толчее Калли время от времени оказывалась прижатой к барону и вдруг почувствовала, как тот фамильярно провел рукой по ее спине. Калли отпрянула и, поднеся руку к горлу, сказала:
