– Абсолютно в этом уверены?
– Мне это подсказывает сердце.
Сердце турка, к нашей радости, обмануло…
Йорга Якоба из немецкого журнала Kicker (кстати, моего партнера по линии обороны сборной журналистов мира на «Уэмбли») я спросил:
– Кому в борьбе за ЧМ-2018 симпатизируют немцы?
– Мне кажется, большинство жителей Германии не слишком озабочены этой темой и не имеют особенных предпочтений. Лично у меня есть ощущение, что наибольшие шансы – у России и Англии. В Германии представление таково, что выиграет скорее Россия. Потому что это будет первый крупнейший турнир как в Восточной Европе вообще, так и в самой большой стране мира в частности. А мы знаем, что политические причины сегодня имеют часто немалое значение. Этот фактор выводит Россию в фавориты.
– Великолепный по уровню организации ЧМ-2006 в Германии с финансовой точки зрения оказался выгоден вашей стране?
– Однозначно да. Был очень хороший экономический план. Построили немало замечательных стадионов, которые служат нам постоянно и после первенства. Кроме того, чемпионат мира оказал поддержку не только нашему футболу, но и всему германскому обществу. Весь мир говорил о гостеприимстве Германии, и это по-настоящему помогло имиджу страны в мире. Чемпионат мира по футболу – одно из лучших событий в какой-либо сфере, которое было у нас после Второй мировой войны.
– России мировое первенство необходимо в первую очередь для подъема инфраструктуры. А если бы Германия не получила ЧМ-2006, первенство бундеслиги было бы сейчас хуже, чем оно есть?
– Не сомневаюсь в этом ни на секунду. После мирового первенства футболом стало заниматься гораздо больше детей, у нас появились прекрасные арены, новые спонсоры, и в целом атмосфера вокруг футбола стала куда лучше. Мужчины, женщины, дети сейчас «подсели» на эту игру в степени, несравнимой с былыми временами.
Последний вопрос я задал не случайно. Потому что и сам в 2006 году был на чемпионате мира в Германии. И видел, как жила вся страна этим турниром, с каким гостеприимством принимала гостей, как ломала у всего мира многолетние антинемецкие стереотипы. Да и блистательную германскую футбольную инфраструктуру еще не раз имел возможность оценить, и о том, что там сейчас самая высокая средняя посещаемость национального чемпионата в мире, хорошо осведомлен.
Так хочется, чтобы та же история повторилась после ЧМ-2018 и у нас…
Глава IV Подмигнул ли Блаттер Мутко?
За несколько дней до вылета в Цюрих я получил по электронной почте письмо с туманного Альбиона от Кира Редниджа. Он интересовался: « Есть ли в Москве какая-то информация о том, что Путина НЕ будет в Цюрихе? »
Частица «не», написанная крупными буквами, ясно свидетельствовала о том, какое значение на Британских островах придавали одному лишь факту возможного приезда-неприезда российского премьера в Швейцарию. Ведь никто не забыл, что произошло пятью годами ранее в Гватемале, когда Россия получила Сочи-2014. Показательной была и фраза (пусть и завернутая в шутливую обертку) Джона Барнса: « Путин – могущественный человек, не так ли? Если он приедет, надежд не будет ни у кого другого! »
Короче, на Западе – да что скрывать, и у многих в России тоже – сложилось представление: приезд председателя правительства нашей страны в Цюрих – чуть ли не гарантия успеха. И наоборот. Недаром английский премьер Кэмерон, как мы помним, даже не сможет скрыть своей радости в общении с Аршавиным и Черновым, узнав, что Путин все-таки не прилетит…
Колосков в нашем октябрьском интервью заметил:
– Ко 2-му декабря члены исполкома приедут уже с готовым решением на первый тур. Непосредственно в Цюрихе никого не переубедишь. Но появление высших руководителей страны может создать эмоциональный фон и повлиять как раз на второй-третий тур. Приезд первых лиц, проведенная ими презентация – все это может положительно подействовать на окончательное решение.
Если бы в напряженные предвыборные дни проводился опрос возможных вариантов развития событий, то, не сомневаюсь, вариант «Путин не прилетит и Россия выиграет» занял бы последнее место. Но жизнь порой складывается абсолютно непредсказуемо. Или это мы, не погруженные в глубь процесса, рассуждаем столь примитивно и предсказуемо?
Но ведь так думал и Кэмерон – человек куда более информированный, чем репортеры. Он был рад, а мы пригорюнились. Да и до того, как Путин обнародовал свое решение, складывалось ощущение, что все идет не по нашему сценарию.
Такой, например, штришок. Утром 29 ноября в агентстве РИА «Новости» должна была состояться заранее проанонсированная пресс-конференция первого вице-премьера Игоря Шувалова, который собирался подвести итоги работы комитета. Но когда мой коллега по «Спорт-Экспрессу» Дмитрий Симонов в условленное время приехал на Зубовский бульвар, выяснилось: отбой. Встреча с репортерами была отменена, причем без внятного объяснения причин.
Никто из тех, кто не был внутри заявочного процесса, не понимал, что же произошло. Слишком уж большое внимание уделялось на высшем государственном уровне заявочной кампании, чтобы резко нашлось более важное дело, чем подобная пресс-конференция. А тут еще и слухи насчет решения Путина не ехать в Цюрих начали как-то переполнять критическую массу. Все складывалось в один пазл.
Утром 30 ноября, то есть за два дня до голосования, один известный интернет-ресурс распространил информацию, уже не предполагавшую, а утверждавшую: Путин не приедет. Все? Конец надеждам?
Оказалось – нет. Лидер группы «Чайф» Владимир Шахрин по такому поводу воскликнул бы: «Не спешите нас хоронить!» В тот же день, но уже в Цюрихе, состоялась пресс-конференция Виталия Мутко и Алексея Сорокина, которую уместно назвать экстренной – ибо о ней стало известно совсем незадолго до начала.
Мутко сказал:
– Путин будет говорить сам за себя. В Москве или Цюрихе это будет происходить? Пока не знаю, этот вопрос должен решиться в среду. Премьер-министр принимает ежедневное участие в работе нашего комитета. Сегодня утром мы уже обсуждали некоторые вопросы, касающиеся нашей заявки. И в очередной раз получили гарантии правительства России – это строительство стадионов, безвизовый въезд для всех поклонников футбола, имеющих на руках билеты на матчи ЧМ, и бесплатное передвижение между городами, в которых будут проходить встречи Кубка мира.
То, что с приездом Путина до последнего момента не было ясности, на мой взгляд, стало весьма удачным ходом российской стороны. Есть в кинематографе известный термин – «саспенс». То есть состояние напряженного, тревожного ожидания, в которое путем определенных художественных приемов мастерски погружается зритель.
Будь появление или отсутствие Путина в Цюрихе подтверждено заранее, – «саспенс» бы умер не родившись. Всяческая интрига была бы потеряна. Возникшие сомнения – как раз то, что надо было для того, чтобы о российской заявке все вновь заговорили.
Реднидж не случайно сказал днями ранее: «Российская заявка немного потеряла импульс. Вы несколько ушли из каждодневного фокуса внимания, не подчеркиваете: смотрите, вот что мы делаем». Так, может, «саспенс» с прибытием премьера – это и был тот самый необходимый импульс?
А вот еще одна симптоматичная реплика Мутко на экстренной пресс-конференции:
– Россия представила свою заявку и не вступила ни в один сговор. Мы ставим на чистую и честную борьбу между странами-соперницами. Наш комитет не поддерживает идею какого-либо сговора или союза. Если же страна ничего не сделала для победы и вдруг становится фаворитом в борьбе, то это не может произойти просто так.
Это было очень похоже на прямой «наезд» на совместную заявку Испании и Португалии, которые, по всеобщему мнению, скооперировались с Катаром. И это опять же был гарантированный выход на первые полосы!
Будучи долгое время вежливым и корректным, перед самой развязкой российский заявочный комитет защелкал зубами. И журналистам оставалось теряться в догадках, с чего бы это – от осознания силы или, наоборот, бессилия?
* * *
К моменту пресс-конференции, на которой Мутко говорил, что вопрос с приездом Путина «должен решиться в среду» (то есть 1 декабря), министр уже отлично знал: премьера на финальной презентации не будет. Но сказать об этом вслух он, естественно, не мог. И рассказывает обо всем в подробностях только теперь.
Мутко:
– Вечером накануне вылета в Швейцарию (то есть 29 ноября. – Примеч. И.Р.) я был в резиденции председателя правительства в Ново-Огарево. Заранее обещал ему, что за сутки до отъезда приеду и доложу истинное, на мой взгляд, положение дел и прогноз. А также изложу структуру нашей презентации.
