Все померкло.
Шатающийся человек в изодранном алом плаще и заляпанных кровью и грязью, некогда золотых доспехах стоит у ворот разрушенной, обращенной в руины крепости. Он идет по залитым кровью улицам, бессмысленно глядя на жуткие останки людей, населявших эти места. Оказавшись в крепостном замке, мужчина обходит множество комнат, но все они пусты. Тогда он спускается в подвал… тот самый подвал, где стоит точка возврата.
В середине подвала лежит девушка в окровавленных, изорванных лохмотьях, в которых с трудом угадывается легкое белое платье. Ее тело покрывает множество ужасных ран. Мужчина, упав на колени, дрожащими руками переворачивает девушку на спину и видит, что она до сих пор прижимает к груди ребенка, маленького мальчика, которого постигла та же участь, что и пытавшуюся его защитить мать.
Мужчина содрогается, он хочет заплакать, но слезы не текут из его глаз, хочет закричать, но его рот лишь открывается в немом вопле.
– Будь ты проклят! – слышит Фаргред дрожащий шепот, такой холодный и знакомый. – Я служил тебе всю жизнь, а ты отнял у меня все, что мне дорого! За что?! – Он вытягивает вперед руку с раскрытой ладонью, словно ждет, будто там что-то появится, но ничего не происходит. – Будь проклят ты и все, что с тобой связано! – Шепот переходит в истошный крик. Мужчина выхватывает из ножен зазубренный кинжал и с безумной улыбкой бьет себя в горло. – Теперь мы всегда будем вместе… – Угасающий шепот захлебывающегося собственной кровью человека переходит в слабое бульканье, и он, еще несколько раз ударив себя ножом, падает на безжизненные тела девушки и ребенка.
От стен отделились черные тени и склонились над трупами…
– Сейчас! – прозвенел срывающийся голос альбиноса, стоящего на коленях и тяжело опирающегося руками на лед.
Кровь, сочившаяся из носа архимага, капала на странный рисунок, нацарапанный на ледяной корке. Стоило Стефану крикнуть, как рисунок ожил и, обратившись в большую, пылающую птицу, взмахнул огненными крыльями. Созданная при помощи магии огня птица взмыла в воздух и камнем упала на голову лича, заставив того отвлечься от заклинания, направленного на магистра.
Переродившийся, шипя от боли, дважды ударил щупальцем, словно плетью, по горящей птице, и та, обратившись в пепел, исчезла, но вот отросток, заменяющий перерожденному руку, пошел волдырями и начал плавиться, словно лед под теплым, ярким солнцем.
Наваждение покинуло разум Фаргреда, и он, сбросив оковы темной магии, в два мощных прыжка оказался рядом с личем и изо всех сил обрушил пылающий клинок на закутанное в лохмотья тело. Горящее лезвие рассекло истлевшую ткань и распороло тело перерожденного от ключицы до живота. Тварь взвыла жутким голосом и попыталась отмахнуться от Фаргреда щупальцем, но то безжизненно повисло, вытянувшись вдоль скрюченного тела. Лич едва успел поймать лезвие меча магистра уцелевшей рукой. Фаргред налег на рукоять, и его лицо оказалось совсем близко к черепу перерожденного.
– С-с-свет – лжет! – прошипел лич. – Ты – обречен!
– Я – меч в Его руках! – Оставив за собой пылающий след, Фаргред сделал шаг вперед, тесня противника.
– Ты с-с-слаб! – Переродившийся попробовал перехватить инициативу, но магистр был непреклонен. – Так же, как и я когда-то!
– Я силен – силою Его! – Лорд Драуг чувствовал, как плоть лича уступает пылающей стали. Глаза магистра разгорелись золотым пламенем, и темная жидкость, льющаяся из пустых глазниц его противника, начала дымиться. – Свет не может лгать, ибо Он есть добро! – Приложив усилие, Фаргред отбросил лича назад и ударом закованного в броню кулака, опрокинул его на землю. Находящийся с правой стороны череп – треснул.
– Он проклял тебя! – Перерожденный силился подняться, но не мог, так как магистр встал ему на грудь. – Обрек на вечную жиз-з-знь! Ты обречен видеть, как вс-с-се твои близ-з-зкие – обратятся в прах-х-х!
Фаргред молча занес свой клинок, сжимая рукоять двумя руками.
– Все они умрут, а ты будешь бес-с-спомощно взирать!
– Никто не живет вечно! – Лорд Драуг резко опустил клинок, рассекая костлявую руку пытавшегося защититься от сверкающей стали лича.
Пылающее лезвие с шипением перерубило кисть и раздробило череп перерожденного до самой шеи. Тело лича задергалось в конвульсиях, и Фаргред вынужден был отступить на шаг. Темное щупальце забилось в агонии, и черная жидкость толчками начала литься из глазниц и ран лича, скатываясь на избавленную от льда землю и смываясь ливнем. Наконец, когда тело перерожденного замерло, Фаргред увидел тонкий золотой лучик, пробившийся через темные небеса и упавший на грудь мертвого порождения Тьмы, начавшего обращаться в прах.
Когда лорд Драуг поднял глаза от бесформенной кучи рваных лохмотьев, то увидел, что перед ним стоит тот самый мужчина в сверкающих доспехах и алом плаще. Рядом с ним были уже знакомые Фаргреду девушка и маленький мальчик.
– Спасибо… – услышал магистр тихий шепот и увидел, как стоявшие перед ним люди рассыпаются золотыми искрами, взлетающими к небу, вопреки холодному ветру и усилившемуся дождю. – Прощай! – Перед тем как окончательно исчезнуть, мужчина в алом плаще вытягивает руку в золотой латной перчатке и указывает за спину Фаргреду, в сторону пропасти.
Лорд Драуг вздрогнул и, развернувшись, бросился к обрыву, только сейчас заметив стоящего на краю Црапинега. Крохотный кхурин держал перед собой подрагивающие лапки и шумно дышал. Магистр оказался рядом как раз в тот самый момент, когда до него донесся шум крыльев, а над обрывом показалась узкая ладонь. Она то поднималась чуть выше, то вновь пропадала из виду. Упав на живот, Фаргред сумел ухватиться за руку и что было сил потянул на себя, чувствуя, как сам соскальзывает вниз.
Обессилевший Црапинег ничком повалился прямо в грязь, не в силах больше ничем помочь, но магистр неожиданно прекратил скользить. Скосив глаза, он увидел, как измазанный грязью Стефан из последних сил вцепился в его плащ и, упершись пятками в землю, тянет его на себя. В левой руке магистра появился пылающий клинок, и Фаргред с силой вонзил его прямо в грязь, опираясь на верное оружие. Кое-как поднявшись, он, рыча от боли и напряжения, вытянул из пропасти дрожащую Инуэ с вцепившейся в нее Элизабет. Не устояв на ногах, лорд Драуг упал, и девушки рухнули прямо на него.
– Что… ты… так… долго, – сбиваясь, выпалила Инуэ, растянувшись на магистре. Ее кожистые крылья мелко дрожали, а черный хвост плетью бил по грязи. – Если бы не Црапинег, мы бы уже умерли…
– Потому что надо было бежать сразу, когда я это вам сказал. – Фаргред был без ума от радости, что девушки выжили, но как-то внешне проявить свои чувства у него не было сил.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
