class="v">Ты что-то странным стал.
Тебе о короле, а ты все — кардинал!
Гасе
Так модно.
Бушаван
Новостей, как видно, нет.
Гасе
Да что я!
Как так нет новостей? Есть чудо, да какое!
Оно два месяца Париж волнует весь.
О бегстве без следа иль об отъезде весть...
Бришанто
О чьем?
Гасе
Марьон Делорм, что дивной красотою
Затмила всех подруг.
Бришанто
(с таинственным видом)
Тебе секрет открою:
Красотка здесь.
Гасе
В Блуа?
Бришанто
Представь, инкогнито!
Гасе
(пожимая плечами)
Марьон? Да ты шутник, мой милый Бришанто!
Она, владычица капризной нашей моды?
Столица и Блуа — конечно, антиподы.
Здесь ветхо все, и все имеет жалкий вид.
(Показывая на башни собора св. Николая.)
И колоколенка не к месту здесь торчит.
Рошбарон
Конечно.
Бришанто
Саверни за ней прокрался следом.
С ней и любовник тут — он никому не ведом,
Но от разбойников спас ночью Саверни;
За шиворот его собрались взять они,
Чтоб золотом его с долгами рассчитаться
И по его часам о времени справляться.
Гасе
Вот так история!
Рошбарон
А правда в этом есть?
Бришанто
Как в том, что у меня в гербе безанов шесть!
И бедный Саверни теперь повсюду рыщет
И спасшего его неутомимо ищет.
Бушаван
А почему же он Марьон не спросит?
Бришанто
Нет!
Пустует дом ее, потерян всякий след!
Марьон и Дидье медленно проходят в глубине сцены, не замечаемые собеседниками, и входят в дверцу одного из боковых домов
Гасе
Так надо было мне сюда, в Блуа, вернуться,
Чтоб с дивною Марьон в провинции столкнуться!
Входят де Вилак и де Монпеза, громко споря.
Вилак
Я утверждаю — да!
Монпеза
Я утверждаю — нет!
Вилак
Корнель твой нехорош.
Монпеза
Он истинный поэт!
И, словом, он творец и «Сида» и «Мелиты».
Вилак
Мелита хороша, но плох твой «Сид», пойми ты!
И, сочинив его, Корнель совсем упал,
Как, впрочем, все они, что б ты ни утверждал.
Мелита — может быть, пожалуй, Галерея
Дворцовая, но «Сид» — нелепая затея!
Гасе
(к Монпеза)
О, как вы сдержанны!
Монпеза
«Сид» — чудо!
Вилак
Нет, он плох!
И Скюдери его шутя прикончить мог[58].
И что за слог, скажи, — там странности повсюду,
Я пошлостей его перечислять не буду.
И любит называть он все по именам[59], —
И непристоен «Сид» и неприятен нам
Герой там женится — скажите, в чем же драма?
А «Брадаманту» ты читал? Читал «Пирама»?[60]
Такого ничего в твоем Корнеле нет.
Рошбарон
Великий Сулейман прочесть даю совет,
Трагедию Мере[61] — вот кто велик и славен!
Но «Сид»!..
Вилак
Корнель в душе и дерзок и тщеславен.
Не мнит ли сделаться он как Буаробер,
Как Шапелен, Мере, как Серизе, Абер?
Сравниться хочет он с Фаре, Жири, Мальвилем,
Дюрье и Шеризи, Кольте и Гомбервилем,
Всей Академией высокой[62].
Бришанто
(иронически улыбаясь и пожимая плечами)
Вот вы как!
Вилак
Творить он захотел и сочинять. Дурак!
Творить после Гарнье и после Теофиля,
После Арди[63]!.. Нахал! Творить! О простофиля!
Как будто гении, подобные всем им,
Хоть что-нибудь еще оставили другим!
Но Шапелен уже столкнул его с Парнаса[64].
Рошбарон
Бездельник ваш Корнель.
Бушаван
Но мне епископ Граса,
Годо, рассказывал, что он весьма умен.
Монпеза
Весьма.
Вилак
Тогда б писал не так, как пишет он. —
По Аристотелю, по правильной методе[65]...
Гасе
Уймитесь, господа! Корнель сегодня в моде,
И он сменил Гарнье, как на глазах у нас
Широкополый фетр уже сменил атлас.
Монпеза
Корнеля я люблю, и я поклонник фетра.
Гасе
(к Монпеза)
Ну и хватил же ты!
(К Вилаку.)
Я чту Гарнье как мэтра.
Но и Корнель не плох.
Вилак
Согласен я с тобой.
Рошбарон
Согласен — это ум и светлый и большой.
Бришанто
Но этот ваш Корнель — ведь он совсем не знатен.
Рошбарон
Мещанства в имени мне запах неприятен.
Бушаван
Да и отец его был мелкий адвокат,
Что наскребал гроши, когда скоблил дукат.
Входит Ланжели и молча садится один за столик. На нем черный бархатный костюм с золотыми блестками.
Вилак
Но если вас Корнель чарует, утешает, —
Трагикомедии высокий жанр ветшает.
Театр совсем заглох из-за жестоких мер,
Что этот Ришелье...
Гасе
(искоса глядя на Ланжели)
Скажите: монсеньер,
Иль не кричите так.
Бришанто
А, к черту кардинала!
Ужель ему солдат, казны и власти мало?
Свободно всей страной он управлять привык, —
Так хочет наш держать на привязи язык!
Бушаван
