Звук захлопнувшейся двери отозвался в ушах Билли как смертельный выстрел. Покачиваясь, он отошел от решетки и в изнеможении упал на койку.
Дрю великодушно выждал какое-то время, затем подошел поближе.
— Еще не поздно, парень, — тихо сказал он. — Если хочешь, я могу тебя повесить.
Билли через силу улыбнулся ему.
— Черт, Дрю, мы-то с тобой знаем, что виселица — слишком легкая смерть для таких, как я.
Дрю отпер замок и широко распахнул дверь камеры. Билли не пошевелился. Ему некуда было идти. Он сидел, прикрыв глаза. Дрю тихо вышел на улицу. В камеру бесшумно вбежала мисс Китти и стала ласково тереться о его ноги, жалобно мяукая. Никогда Билли не чувствовал себя таким одиноким.
Вдруг маленькая ручка в изящной перчатке опустилась ему на плечо.
— Мистер Дарлинг!
У него мелькнула отчаянная надежда, что это вернулась Эсмеральда. Что, несмотря на все его старания, она не поверила, что он подлец. Что она обнимет его и крепко поцелует, но сначала, конечно, прочтет ему строгую нотацию о том, какой опасности он подвергал себя, пытаясь спасти ее от нее самой.
Открыв глаза, он увидел перед собой Анну Гастингс. Она смотрела на него глазами Эсмеральды.
— Я понимаю, что вы сделали, сэр! И хочу поблагодарить вас. Обещаю вам, что приложу все силы, чтобы Эсмеральда вернулась в Англию и получила наконец счастье, которого заслуживает.
Билли встал.
— Я был бы вам очень обязан, мэм, если бы вы действительно это сделали. Потому что иначе вам и вашему напыщенному братцу придется держать ответ передо мной.
Не проронив больше ни слова, Билли покинул тюрьму. Анна изумленно смотрела ему вслед.
В тот день, когда Билли Дарлинг окончательно покинул Каламити, в доме мисс Мелли еще долго раздавались всхлипывания и жалобные причитания девиц.
Они были так безутешны, что мужчины вынуждены были проявить к ним больше внимания, чем обычно.
Ковбои, которые провели с Билли немало времени за игрой в покер в салуне «Перекати-поле», пришли к единому мнению: на этот раз Билли пал жертвой не вооруженного негодяя, а женщины.
Старая матушка Шивели призналась своей подруге Мод, что, если бы она все же решилась выйти замуж, ее выбор пришелся бы на этого Дарлинга. Достойные члены сообщества Каламити притворялись, что даже рады избавиться от такого сомнительного героя, хотя и не удержались от того, чтобы не помахать ему вслед шляпами, когда он проезжал мимо.
Билли скакал, держась в седле с непринужденной грацией, и почти скрылся за горизонт, когда из дома шерифа выскочила собака и, тяжело переваливаясь, побежала вслед за ним по улице. Достигнув окраины городка, она плюхнулась на задние лапы, закинула морду назад и огласила окрестности таким жалобным воем, что у жителей дрогнули сердца.
Позже многие уверяли, что Билли остановил свою кобылу на гребне холма, и его четкий силуэт долго еще был виден на фоне заходящего солнца. Некоторые из них надеялись, что он вернется. Другие нисколько не удивились, когда он пришпорил лошадь и мгновенно исчез за вершиной холма.
Но никто не заметил, как маленькая ручка приподняла кружевную занавеску в окне гостиницы и через некоторое время тихо опустила ее.
Часть III
27
Наконец у Эсмеральды было все, о чем она мечтала. И обожающий ее дед. И вкусная разнообразная пища. И роскошный дом, отнять который не смогут никакие кредиторы.
По желанию внучки дед нанял настоящего детектива из агентства Пинкертона, которому удалось обнаружить Бартоломью, живого и здорового, в Южной Америке, с увлечением работавшего над своей первой книгой. Герцог даже уступил просьбам Эсмеральды и посылал внуку весьма значительную сумму за каждую законченную главу.
Эсмеральда была свободна и беззаботна. К ее услугам был полный гардероб дорогих платьев, изящные кольца с бриллиантами и изумрудами. Она спала в очаровательной спальне матери, стены которой были задрапированы нежно-голубым Дамаском с бордюром из крошечных розовых бутонов. Кровать была застлана шелковыми простынями и стеганым атласным одеялом. Сидя за туалетным столиком своей матери, заставленным прелестными коробочками с пудрой и хрустальными флакончиками с изысканными духами, она наблюдала в зеркало, как услужливая горничная бережно укладывает ей прическу. Дед готов был и одевать Эсмеральду в платья матери, если бы пышные кринолины не вышли из моды двадцать пять лет назад.
Впервые в жизни девушка поняла, скольким ее мать пренебрегла ради своей любви.
Словно призрак Лизбет, Эсмеральда бесцельно бродила по замку Уиндхем, порой теряясь в его лабиринтах. Однажды ей даже пришло в голову, что, наверное, нужно оставлять за собой крошки бисквита, как это делал Мальчик-с-пальчик. В библиотеке она лениво перелистывала какую-нибудь книгу. Потом переходила в музыкальную комнату и рассеянно проводила пальцами по клавишам огромного фортепиано.
Дед очень любил слушать игру Эсмеральды, но ей больше нравилось не играть самой, а обучать кого-нибудь музыке. Как-то теплым октябрьским днем она вошла в музыкальную комнату и застала там одну из горничных, смахивающую пыль с клавиш из слоновой кости.
— Ты хотела бы научиться играть на пианино? — вдруг спросила ее Эсмеральда. Девочка смущенно теребила передник.
— О нет, мисс, — наконец вымолвила она, — я не смею трогать такую дорогую вещь.
Не обращая внимания на ее возражения, Эсмеральда усадила девочку на вертящийся стул и начала свой первый урок. Когда величественный Поттер, дворецкий герцога, появился на пороге, привлеченный робкими звуками пианино, и увидел горничную, его чуть не хватил удар.
Придя в себя, он приказал девочке немедленно удалиться в помещение для слуг, и Эсмеральда снова осталась одна.
Казалось, она была просто не создана для жизни в праздной роскоши. Однажды она предложила Анне помочь подвести итоги в расходной книге по хозяйству, но та выгнала ее прочь, заявив, что девушка должна наслаждаться бездельем, потому что в будущем ей предстоит самой вести хозяйство.
Расстроенная, Эсмеральда схватила шерстяное пальто и выбежала из дома, чтобы подышать свежим осенним воздухом. Она шла по расчищенным дорожкам парка вокруг замка, подставляя разгоряченное лицо прохладному ветерку. Странно, но, когда она представляла себе собственный дом, она видела перед собой не старинный прекрасный замок с высокими башенками и просторным ухоженным парком, а скромный двухэтажный домик. На первом этаже этого домика должна быть уютная гостиная, где в уголке, при свете керосиновой лампы, ее муж учил бы читать их маленького сына. Ей виделся старый, поседевший бассет, похрапывающий на коврике у камина, и пушистая рыжая кошка, свернувшаяся калачиком в кресле-качалке. Но особенно отчетливо она видела маленького темноволосого мальчика с широкой улыбкой, которая согревала душу.
