виновато взглянул на меня и в растерянности провел по голове рукой, поднимая ежик волос вверх.
– Мне кажется, сейчас не лучший момент для разговоров, Амалия. Давай завтра?
– Завтра, может, уже и не получится поговорить, – разочарованно вздохнула девушка.
– Почему это? – заинтересовалась я, задницей чувствуя подвох.
Амалия ответила не мне, а Хантеру:
– Я вызвала преподавателей.
На скулах Хантера заиграли желваки, и я заволновалась, что парень сейчас ударит Амалию.
– Как давно?
– Да прямо только что, – раздался мужской голос, и, к сожалению, принадлежал он не Хантеру.
* * *
Виктор Заррис выглядел недовольным. Да еще бы, он-то уже пятый сон смотрел, а тут мы. Но явился декан факультета целителей во вполне приличном виде: не в мантии, конечно, но в брюках и рубашке навыпуск. Разбираться в том, что произошло, он не собирался, а отправил нас к проректорам отделений.
– Почему вы не можете самостоятельно мне наказание назначить? – бурчала я, двигаясь за Виктором по коридору. Амалия тихо хныкала, плетясь позади меня. – Давайте самое кровожадное выдумаем, я не против.
– Вы, Тиррос, к счастью, не под моей ответственностью, – не оборачиваясь, сказал Заррис. – Так что пусть наказание для вас придумывают специально уполномоченные люди.
Целитель подумал и язвительно добавил:
– И привычные…
– Я… я под вашей ответственностью! – обрадовалась Амалия открывающимся перспективам. Как я поняла, Заррис в принципе добр и нежен по отношению к своим студентам, и хитрая поклонница Хантера думала, что он сам ей наказание выдумает, а ведут-то блондиночку к Куппелю. Хотя проректор водного отделения тоже не такой уж и злодей. Вспомнив про Радагата, я вконец расстроилась, не повезло так уж не повезло.
– Э-э, нет, студентка Крис-Ларсон, деканы за ваше обучение как целителей отвечают, а вот за поведение и вообще за то, чтобы вы академию своей неугомонной силой не разбабахали, – проректоры отделений. Так что если бы вы отставали по всем предметам, то я бы вас на практику целительскую повел в учебно-воспитательных целях, но вот за то, что вы алкоголь ночью в аудитории студенческой распивали…
– Я не распивала! – взвыла Амалия, а Хантер злорадно хохотнул. – Я их поймала и вас вызвала, чтобы вы пресекли это!
– А донос, Крис-Ларсон, должен быть подан в письменной форме и в соответствующее время, чтобы не отрывать преподавателя от личных дел, – рявкнул Виктор. – И если будете громко хныкать, то сделаю так, чтобы вы и звука не смогли проронить в ближайшие три дня. Как тогда перед проректором оправдываться будете?
На всякий случай мы все, не только Амалия, замолчали разом, чтобы не бесить разгневанного декана. Заррис сначала проводил Хантера в приемную Агелины Райан, и нам пришлось подождать, пока прекрасная укротительница студентов-огневиков появится в своем кабинете, затем уже вдвоем с Амалией мы проследовали за деканом в приемную Капела Куппеля. Он, к сожалению или к счастью, собирался гораздо дольше проректора огневиков, и затем только я, как овца на заклание, отправилась по уже знакомому маршруту.
В отличие от других проректоров, Радагата ждать не пришлось – Заррис прямым ходом направился сразу в кабинет, мне сделал знак не заходить, но дверь не захлопнул, и я, подобравшись к ней и почти прижавшись к створке ухом, различила голоса преподавателей.
– Вик, ты почему так долго? – Я услышала голос проректора, шестым чувством поняла, что он не в духе, и совсем затосковала.
– Студенты не спят, свидания устраивают.
– А ты там зачем? Группа поддержки?
– Сопернице не спалось, решила, что я тоже очень хочу знать о том, с кем хороводится ее любимый. И почему бы ей сразу Куппеля не вызвать, не понимаю… Убирай со стола все. – Во как! А что же там у них на столе такое стоит, что студентам лучше не видеть? Может быть, наша бутылка вина, которую Заррис прихватил в качестве вещественного доказательства, еще и не так страшна на фоне преподавательского сабантуя?
– Зачем? – не понял надвигающегося счастья Радагат.
– Так это как раз студентка твоего отделения решила ночью на свидание сходить.
Проректор воздуховиков вполне отчетливо сказал непечатное слово, и я как можно дальше отошла от двери, подозревая, что скоро она распахнется и есть риск получить по лбу и самооценке. Через минуту Заррис выглянул из кабинета и кивнул мне, разрешая войти. Я, конечно, теплого приема не ждала, но, когда вошла и выглянула из-за плеча декана факультета целителей, Радагат закрыл глаза и сказал:
– Твою ж мать.
Я сразу устыдилась и принялась внимательно разглядывать пол под ногами.
– Тиррос, да сколько ж можно? – В голосе проректора звучала вселенская мука, и я тяжело вздохнула, показывая, что мне правда стыдно. – Вы когда спите-то? Да мне бы столько энергии, как у вас, я бы, наверное, учился день и ночь…
Я повторно вздохнула и искоса взглянула на Виктора – он стоял у стены, сведя брови у переносицы и старательно делая вид, что возмущен происходящим. Учились бы они, ну конечно, я-то знаю, чем они возмущены.
– И чем же? – с неподдельным интересом вопросил вдруг Радагат, а я не сразу осознала, что сказала последнюю фразу вслух.
Терять было нечего, я подняла голову и, глядя в прозрачные глаза проректора, выдала:
– А я слышала, что вы со стола убирали что-то. Я так понимаю – алкоголь?
Заррис и Виррас многозначительно переглянулись, словно совещаясь. Виррас едва заметно качнул головой, а Заррис хмыкнул, рассеивая напряжение, поселившееся в комнате после моих слов.
– Мсье Виррас, – подчеркнуто официально обратился Заррис к коллеге. – А вы в курсе, что ваша подопечная проецирует на нас именно свой проступок?
– Не понял. – В глазах Радагата начала появляться чернота, и я ойкнула, когда почувствовала, как похолодало. – Все-таки Дангвар спаивает моих студенток?
Заррис размашистым жестом поставил на стол проректора начатую бутыль вина.
– Истинно так, – целитель искренне веселился. – Поймал с поличным: с вином, цветами и в пустой аудитории.
– А ты там что тогда делал? – Радагат перевел черный взгляд на Виктора. – Дангвар – чистый боевик, и, насколько мне известно, целительство ему даже на самом элементарном уровне плохо дается.
– Амалия Крис-Ларсон, – многозначительно проронил целитель, но Радагат недоумевающе пожал плечами, показывая, что это имя ему ни о чем не говорит.
Потому решила вмешаться я:
– Она встречалась раньше с Хантером, решила за нами проследить. И сдала…
– Лилиана, – опять обратил на меня внимание Радагат. – Вы мне скажите, а чего вам в комнате не сиделось? Я все понимаю: любовь, свидание, все дела, но в аудиторию вы зачем поперлись? В вашу спальню Амалия бы не пробралась, и даже мы бы с вином не поймали.
Тут Радагат задумался, по-видимому вспомнив злосчастную бутылку шампанского, и поправился:
– Ну, или не так быстро бы поймали. Лилиана, вы понимаете, что количество ваших нарушений уже достигает критической отметки?
– Отчислите? – с надеждой спросила я. Конечно, вроде все начинает налаживаться, настолько, насколько это вообще возможно, но сбежать отсюда – моя приоритетная задача.
Проректор, к моему сожалению, отрицательно покачал головой:
– Это подарок
