[Чем объяснить весь этот неслыханный итог?]
Но победы не могла дать неправильная меньшевистская политика Сталина—Бухарина, навязанная ими китайской компартии (через ИККИ). Сваливать теперь вину на китайских коммунистов — и поверхностно, и недостойно.
Все решения II и IV Всемирных конгрессов Коминтерна о Советах на Востоке, о полной самостоятельности рабочих коммунистических партий в странах национально-революционного движения, о союзе рабочего класса с крестьянством против «своей» буржуазии и чужого империализма — все это было забыто.
[Поддержка «блока четырех классов» — под фактическим руководством буржуазно-помещичьих генералов, подчинение компартии Чан Кайши, а затем Фен Юйсяну, Тан Шенчжи и Ван Цзинвею — все это было несовместимо с задачей добиться руководящей роли рабочего класса и развязывания крестьянской революции.]
Ленинская «революционно-демократическая диктатура пролетариата и крестьянства» была подменена мартыновской «общенациональной оппозицией», блоком «четырех» классов, который на деле оказался блоком против рабочих и крестьян. Вместо союза пролетариата с крестьянством под руководством первого на деле осуществился союз с буржуазией под руководством последней. Не мы использовали буржуазию, а буржуазия использовала нас. [Китайский рабочий класс под неправильным руководством таскал каштаны из огня для буржуазии. В результате, он до сих пор сыграл ту же роль, какую рабочий класс играл в буржуазных революциях 1848 г. Тактика Сталина—Бухарина—Мартынова привела к тому, что] киткомпартия, пропитавшись под неправильным руководством меньшевистскими уклонами, в решающие моменты революции фактически играла роль придатка к буржуазному Гоминьдану. [При таком руководстве неизбежно было не только поражение революции, но и] Идейно-политический крах руководящих кругов киткомпартии при этих условиях стал неизбежен. Дальнейшее пребывание в Гоминьдане обрекло бы компартию Китая на полное разложение. [Однако китайская буржуазия на свой лад дает уроки коммунистам. Неумолимый ход классовой борьбы учит и научит китайских коммунистов не повторять тех губительных ошибок, которые навязало им «руководство» Сталина—Бухарина.]
В стране с развитыми классовыми противоречиями (как современный Китай) империализм не только не смягчает классовые противоречия, не только на сколько-нибудь длительный срок не может объединить «всю нацию», но наоборот. При первых же широких народных движениях, затрагивающих сколько-нибудь значительные интересы командующих классов, китайская буржуазия неминуемо выступает против «своих» рабочих и крестьян в союзе с империалистами, толкающими ее на особенно беспощадные расправы.
Своеобразие китайской революции в нынешней международной обстановке заключается отнюдь не в наличии в Китае якобы «революционной» либеральной буржуазии, а в следующем:
Китайская революция в нынешнюю эпоху империалистских войн и пролетарских революций могла и должна была пройти ближе к типу советской революции.
Китайское крестьянство, более задавленное, чем русское при царизме, стонущее под игом не только своих, но и чужеземных угнетателей, могло подняться и поднялось сильнее, чем русское крестьянство перед 1905 г.
3. Лозунг Советов (выдвинутый Лениным для Китая еще в 1920 г.) имел безусловную почву в китайских условиях 1926—27 г. Советы в Китае в 1927 г. могли стать формой сплочения сил крестьянства под руководством пролетариата, действительным центром революции, организацией отпора буржуазному Гоминьдану и вышедшим из его недр китайским Кавеньякам и действительными органами революционно-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства.
Учение Ленина о том, что буржуазно-демократическая революция может быть доведена до конца лишь союзом рабочего класса и крестьянства (под руководством первого) против буржуазии — не только применимо для Китая и аналогичных колониальных стран, но именно и представляет единственный путь к победе в этих странах.
Вне этого пути остается лишь меньшевистский путь союза с либеральной буржуазией (более умеренных и более радикальных оттенков), неминуемо ведущий к поражению рабочего класса — что и произошло в 1927 г. в Китае.
Поправка № 3
Вместо пунктов 2, 3 и 4 поставить:
Одно из основных положений большевизма гласит, что начатая мировой войной и нашей революцией эпоха есть эпоха социалистической революции. Коммунистический Интернационал был создан как «партия мировой революции». Признание этого входило в состав «21 условия»[199] и прежде всего по этой линии размежевывались коммунисты с социал-демократами, «независимыми», меньшевиками всех сортов и видов.
Признание того, что война и Октябрь открыли собою эпоху мировой революции, разумеется, вовсе не означает, что в каждый данный момент имеется налицо непосредственно революционная ситуация. В известные периоды в отдельных странах и в отдельных отраслях производства «умирающий капитализм» (Ленин) способен частично восстанавливать хозяйство и даже развивать производительные силы. Эпоха мировой революции знает свои периоды подъема и упадка. Громадную роль в этом отношении играет боеспособность рабочего класса и его партии, степень влияния контрреволюционной социал-демократии, правильное руководство Коминтерна. Но приливы и отливы не меняют основной ленинской оценки нынешней исторической эпохи, взятой в целом.
Только эта оценка может лежать в основе революционной стратегии Коминтерна.
Между тем, в результате ряда поражений международного революционного движения и выросших отсюда упадочных настроений группировка Сталина незаметно для себя самой пришла к совершенно новой №-существу оценке нынешней эпохи. Вся «теория» социализма в одной стране исходит в основе своей из допущения того, что «стабилизация» капитализма может длиться ряд десятилетий.
В резолюции XIV съезда, принятой по докладу тов. Сталина, неправильно говорится: «В области международных отношений налицо закрепление и расширение «передышки», превратившейся в целый период» (Протоколы XIV съезда, с. 957).
На VII расширенном пленуме ИККИ Сталин (в докладе 7 декабря 1926 г.) построил всю политику Коминтерна на той же оценке мирового положения (Стенографический отчет, т. II, с. 12). Эта оценка (в основном совпадающая с оценками Отто Бауэра, Рудольфа Гильфердинга[200] и других вождей социал-демократии) уже оказалась явно неправильной.
Со времени XTV съезда прошло полтора года с небольшим. За это время произошли — если брать только важнейшие события — всеобщая стачка в Англии, гигантские события китайской революции, рабочее восстание в Вене[201]. Все эти события с неотвратимой силой заложены в условиях нынешней «стабилизации». Все они бьют в лоб «теорию» социализма в одной стране.
Оборотной стороной стабилизации являются 20 000 000 безработного населения, колоссальная недогрузка производственного аппарата, бешеный рост вооружений, крайняя неустойчивость мировых хозяйственных связей. Ничто в такой мере не обнажает шаткость надежд на длительный мирный период и беспочвенность «теории» социализма в одной стране, как нависшая над Европой новая опасность войны. О стабилизации «на десятилетия» фантазирует мелкий буржуа, ослепленный «победами» капитализма над рабочими, ослепленный техническими, экономическими и политическими успехами капитализма. Между тем, действительность развивается в сторону войны, т. е. взрыва всякой «стабилизации». А рабочий класс и угнетенные массы Востока раз за разом пытаются силой взорвать эту «стабилизацию» — то в Англии, то в Китае, то в Вене. Всеобщая стачка в Англии — и всего пять тысяч членов английской компартии! Восстание рабочих в Вене с таким количеством жертв, которых хватило бы на целую революцию, и всего шесть тысяч членов австрийской компартии! Великий подъем рабоче-крестьянских масс в Китае — а ЦК кит-компартии оказывается придатком к буржуазной верхушке Гоминьдана. Вот самое кричащее противоречие нынешней мировой обстановки. Вот что поддерживает и затягивает «стабилизацию» капитализма.
Величайшая задача состоит в том, чтобы помочь коммунистическим партиям подняться до уровня тех гигантских требований, которые предъявляет к ним нынешняя эпоха. Это предполагает правильное понимание характера мировой обстановки со стороны самого Коминтерна.
Наша международная коммунистическая партия (Коминтерн) должна поставить себе задачей сплотить международный рабочий класс для борьбы за предотвращение войны, для защиты СССР, для превращения империалистской войны в войну за социализм. С этой целью рабочий-коммунист прежде всего должен завоевывать революционно настроенного рабочего некоммуниста — беспартийного, социал-демократа, синдикалиста, анархиста, тред-юниониста или рабочего, входящего в буржуазную организацию. «Под единым рабочим фронтом следует разуметь единство всех рабочих, желающих бороться против капитализма — стало быть, и рабочих, идущих еще за анархистами, синдикалистами и т. п. В романских странах число таких рабочих еще значительно». Так постановил IV Конгресс Коминтерна при Ленине. Это постановление сохраняет все свое значение и сейчас.
