Женщина и ее дочери достали из сумки грязные вещи Эйлин и обещали их постирать. Эйлин подсела к ним, а Нейл обратился к Маккензи.
– И долго вы за нами следили? – спросил он по-гэльски.
– Всего несколько минут, сэр. После Гленко мы стали очень внимательно наблюдать за новыми людьми. – Маккензи заглянул Нейлу в глаза. – Я знал вашего отца. Мы встречались на собрании.
– Правда?
– Да. Тогда я поддерживал Филана. Мне казалось, что из него получится настоящий вождь. Теперь я понял, что ошибся. Но ваш отец был хорошим человеком.
– Вы правы.
– Я слышал, что он умер, как раз перед тем как Данди поднял флаг, приветствуя короля.
– Да, примерно в то время.
– Со смертью Данди мы потеряли еще одного хорошего человека. Я сражался при Килликранки. Вас я там не видел, но слышал, что вашего брата ранили. Слава Богу, он выжил. Он женился на кузине Данди?
– Да.
Маккензи поднял свой бокал:
– За Данди. За вашего отца. За здоровье вашего брата. За короля Якова.
Нейл повторил тост и залпом выпил виски. Огненная жидкость обожгла горло.
– А теперь, сэр, расскажите мне, что нового в Лондоне.
Нейл удивленно посмотрел на хозяина. Маккензи указал на Эйлин.
– Надеюсь, вы не станете утверждать, сэр, что ваша женщина – жительница Северного нагорья? Да, она высокая и златовласая, но она совсем не говорит по-гэльски и не знает наших традиций. Ваша спутница – англичанка.
– Она наполовину шотландка.
– Кто ее родители?
– Не важно.
– Я имею право знать, кого я пригласил в свой дом.
– Вы знаете, кто я такой.
– Я знаю только то, что вы мне рассказали, и подозреваю, что рассказали вы не все. Зачем вы едете к Филану, прихватив с собой англичанку?
Нейл усмехнулся:
– Ваше радушие то и дело сменяется недоверием. Посмотрим, что будет, когда приедет мой кузен.
Маккензи засмеялся:
– Ладно, посмотрим.
Въехав в деревню, Дункан скинул с головы плед и взялся за рукоятку пистолета. Наблюдавшие за ним мужчины вышли вперед. Трое встали справа от него, двое – слева.
– Добрый вечер, сэр, – поприветствовали они. – Куда вы едете?
– В Глен-Мозин.
– Пожалуйста, подождите минутку, сэр.
Дункан нахмурился, увидев, как один из них побежал в заросли деревьев.
– Куда он отправился? – спросил Дункан у остальных.
– За арендатором, сэр.
– У вас есть три минуты, – предупредил Дункан, – потом я уеду.
– Мы вас не задержим, сэр.
Дункан настороженно озирался по сторонам. Интересно, где те солдаты, которых он видел на дороге? Может быть, они расквартировались в имении Филана? В таком случае Нейл и Эйлин угодили в их логово.
– Вы видели сегодня других путников? – спросил он.
– Да.
Из леса вышло несколько мужчин.
– Дункан Маккензи!
Дункан подался вперед, пытаясь разглядеть в тусклом свете окликнувшего его человека.
– Сэр?
Мужчина средних лет с обветренным лицом и широкой улыбкой подошел ближе, раскинув руки для объятий.
– Сколько лет, сколько зим! Но я узнал бы тебя повсюду, приятель. Здесь есть один парень. Он утверждает, что ты его кузен.
– Битан Маккензи! – со смехом воскликнул Дункан, забыв все свои опасения.
Он познакомился с Битаном много лет назад, когда тот жил в Глен-Мозине. Взглянув поверх головы Битана, Дункан заметил Нейла.
Женщины ушли спать, а мужчины пили и разговаривали до поздней ночи. Битан рассказал, что уехал из Глен-Мозина несколько лет назад, когда Филан поддержал короля Вильгельма. После смерти Данди он отстал от якобитов и вернулся домой.
– Годы были тяжелые, – повествовал Битан. – Погода нас не баловала. После Килликранки мы не собирали хороших урожаев. К тому же нам приходится мириться с тем, что по нашим землям разъезжают английские солдаты. Как ни странно, они нас не трогают, но после Гленко мы стали осторожными.
Он взглянул на Дункана.
– Я слышал, что после смерти отца ты уехал в Торридон. А сейчас, значит, ты решил навестить свой дом, прихватив с собой англичанку, девушку Торридона?
Дункан переглянулся с Нейлом.
– Она не простая англичанка, Битан. Она дочь Катрионы.
У Битана глаза полезли на лоб. Он удивленно уставился на Нейла:
– Черт побери!
Спустя несколько часов Нейл пригласил Дункана подышать перед сном свежим воздухом. Дункан встал из-за стола. По тону кузена он понял, что тот хочет сказать ему что-то важное. Они вышли во двор и встали под раскидистой елью, чтобы укрыться от дождя. Лицо Нейла оставалось в тени, но Дункан видел его крепко сжатые челюсти.
– Я тебя слушаю, – заявил он.
– Я должен сообщить тебе две вещи. Во-первых, я рассказал Эйлин про Фиону.
– И что?
– Она не на шутку рассердилась.
– Вполне ожидаемая реакция.
– Да, конечно.
– А во-вторых?
– Десмонд ехал с английскими солдатами. Я видел его на дороге. Пока солдаты разбрасывали вещи Эйлин, он разговаривал с офицерами. И он не был похож на пленника.
– В последний раз я видел его… – Дункан задумался. – Хотя нет, после того как ты уехал, я его не видел. – Он посмотрел Нейлу в глаза. – Наверное, он улизнул с «Изабеллы», пока мы искали лошадей. Ты думаешь, Десмонд – шпион?
– Мы должны выяснить. Если он работал на англичан, он будет наказан.
До Глен-Мозина осталось несколько миль. Эйлин ехала за Дунканом, а Нейл – за ней. От деревни дорога резко поднималась в гору, воздух становился все холоднее. На земле еще лежали клочья снега, а деревья постепенно редели с высотой.
Суровый край, думала Эйлин, вспоминая рассказы своей мамы о бурных горных речках, скрытых за деревьями, о лугах, поросших цветами, и склонах, покрытых вереском. Но мама говорила ей не только о красотах природы. Она описывала мрачные серые башни замка Мозин, притулившегося в зеленой горной долине, вдали от остального мира.
Эйлин провела ночь в комнате, расположенной в задней части дома Битана Маккензи, которая также служила прачечной. По меркам жителей Северного нагорья, Битан считался богатым человеком. Так объяснил ей Нейл, когда они остались одни. Слава Богу, момент встречи с ним длился недолго: вокруг них все время крутились люди.
Итак, он женится на Фионе, которая будет спать в его постели и рожать ему детей. Он подарит ей свое имя и свое семя. Интересно, как будут выглядеть дети Нейла Маккарри? Будут ли они такими же темноволосыми и голубоглазыми, как он? Унаследуют ли они его непринужденные манеры и грацию?
Пока они шли к дому Маккензи, он держал ее за руку, и его действие казалось вполне естественным. Но теперь Эйлин спрашивала себя, не было ли соприкосновение их рук последним.
