— Завтрак у нас когда?
— Во… Хы… Семь, — ответил я.
— А зарядка когда заканчивается?
— Шесть… Хы…!
— И что после этого два часа делать?
— Брейк! — сказал я, делая шаг назад. Краб опустил перчатки. Я наклонился к своему стакану и выплюнул каппу — оказывается, эта резинка в зубы именно так называется. — Ты что хочешь сказать?
— Я хочу сказать, что, если ты будешь вставать в семь, то будешь заканчивать зарядку как раз к завтраку, и тебе не придётся искать, на что убить две часа до него.
— Если мы будем вставать в семь, то Рону не придётся с утра от нечего делать заниматься домашними заданиями, и он опять начнёт получать двойки и колы, — ответил я. Краб открыл рот.
— Прикинь, Винс, — ощерился Гойл, вставляя каппу мне обратно в рот. — А ты удивлялся, отчего ты сегодня ни с того, ни с сего пятак по заклятьям словил, а я — по трансфигурации. Видишь, Поттер не такой уж и тупой, как нам с тобой до сих пор кажется!
В среду мы в темпе пообедали и разошлись по исходным позициям. Не все, конечно, а только непосредственные участники. Участницы. И я. Краб с Гойлом, казалось, так и не поняли, что половина кружка куда-то умотала, поскольку как раз в этот момент Луна со звонким смехом слушала что-то, что ей рассказывал Гойл. Мне вообще было неведомо, как она ухитрилась заставить одного из них выдавить из себя хоть слово. Вот, что значит настоящая волшебница!
Я спокойно шёл в сторону выхода из замка. Судя по времени, все уже должны были оказаться на своих местах. Мимо меня пронеслась Гермиона, крича на ходу:
— Скорее, профессор! Я её видела там, на лужайке!
За ней, словно на крыльях, летел Снейп. Мантия его развевалась почти параллельно земле, разметавшись назад и в стороны, делая его походим на огромную летучую мышь. Сегодня Дафна оторвалась по полной программе. Юбку Гермионе она укоротила так, что ещё немного — и стали бы видны трусы, на ногах — белоснежные гольфики, в волосы вплетены огромные банты… Мечта, в общем, озабоченного маньяка. Я невольно поймал себя на том, что сам ускорил шаг, стараясь за ней поспеть. Мы вышли из замка и поспешили по дорожке к хижине Хагрида. На меня, торопящегося сзади, Снейп не обращал никакого внимания.
На полпути к хижине лежали два тела — коротенький бочонок в кричаще-розовом и ещё кто-то в чёрном балахоне с капюшоном, скрывающем голову. В пяти метрах от этих двух фигур стояли Панси и Дафна, а в небе точно над ними редкие облака собирались в какое-то подобие воронки, которую пока, кроме меня, никто ещё не заметил. Амбридж, связанная по рукам и ногам, хрипела и тянула к Снейпу пальцы рук, пытаясь что-то сказать, но было сразу ясно, что на неё наложили Мимблвимбл.
— Финита! — на бегу взмахнул палочкой Снейп. — Финита!
Да что тут прекращать-то? Старушку Долорес связали обычной верёвкой и заткнули рот кляпом. По крайней мере, именно так мне описывал свой план исполнитель. Естественно, Жабридж продолжила мычать и бешено вращать своими глазками, которые сразу налились кровью, как только она увидела меня. Что-то, видать, ей подсказывало, что день может закончится не совсем так, как она планировала. Когда Снейп подошёл почти вплотную, фигура в балахоне вытянула палочку:
— Петрификус!
— Протего! — моментально среагировал Снейп. — Экспелиармо!
— Петрификус Тоталус! — тихо произнёс я, ударяя ему в спину. Вчерашний вечер я провёл, пару тысяч раз повторив это заклинание с Доктринаматриксом, и осечки произойти не могло. Снейп трагически вскинувшей руки статуей завалился на траву рядом с Амбридж.
— Дьявол! — потирая руку, сказал мужчина, выглядящий как Карадок Дёборн, поднимаясь, и принялся выковыривать свою палочку из скрюченной конечности Снейпа.
— Ага, — согласился я. — Резкий он какой-то. Даже я не ожидал. Видать, что-то почуял, вот и среагировал так быстро. Давай, скорее за круг!
Гермиона уже заняла свою позицию, и вместе с Дафной и Панси они образовали равносторонний треугольник, в центре масс которого лежали нынешний и будущий преподаватели защиты от тёмных искусств. Девушки подняли руки, и в камни, которые она держали на кончиках пальцев, ударило по три лучика белого света от внешнего кольца, где по кругу радиусом сто метров были расставлены наши одноклассницы с малыми камнями. От каждого из больших камней туда, где высоко в небе медленно раскручивалась воронка облаков, ударил толстый луч такого же белого света, и вдруг резко потемнело. Небо заволокло облаками, и подул колючий холодный ветер. Устье гигантской воронки начало снижаться вместе с точкой, где скрещивались лучи, пока не замерло буквально в двух метрах над землёй, зловещим раструбом вращаясь над жертвами.
— Фламма Дилектио! — закричал я, взмахнув палочкой. Ну, то есть, я понимал, что кричать вовсе и не нужно, но так, в конце концов, было драматичнее. Грянул гром, и от воронки в Снейпа и Амбридж ударило по очень толстой молнии — в руку толщиной каждая. Потом нас ослепила вспышка, ещё раз прогремело так, что заложило уши, и размётанные по всему небу клочья облаков вдруг начали таять, пока не пропали совсем, оставив нас наслаждаться девственной чистотой голубого неба. Снейп по-прежнему лежал, как бревно, а Амбридж мычала так, что начала дрожать земля под ногами. Ну да, они же рядом лежат. Мучаются, небось?
— Ступефай! — не отказал себе я в удовольствии пнуть мерзкое создание. Ей проволокло по земле пару метром, отдаляя от Снейпа достаточно, чтобы обоих перестало корчить.
— Герми, — тронул я за плечо подругу, вырывая её из ступора. — Бери девочек под руки и топай…
— Я никуда не пойду, — упрямо сцепив зубы, сказала она. — Если уж я всё это сделала, то просто обязана увидеть результат своими глазами.
Сириус пошёл развязывать Амбридж.
— Кто это? Что за человек? — спросила Герми. Мы заранее договорились с Бродягой, что капюшон он снимать не будет, причём, частично из-за нежелания лишний раз светить лицо колдуна, которого нет, перед Гермионой.
— Друг, — коротко ответил я.
— Понятно.
К нам подошли Дафна и Панси. С остальными мы договорились, что они обойдут нас достаточно далеко и не будут смотреть на происходящее. Я мотивировал это тем, что, если я попадусь — а я непременно попадусь, просто уверен — то никакой сильный легимент не рассмотрит в моей голове тех, кого я не видел. Это было второй причиной Сириусу не снимать капюшон. С другой стороны, капля Веритассиума — и я всех сдам гарантированно.
— Финита! — сказал крёстный, отпуская Снейпа. Тот сел со страдальческим лицом, покрутил головой и увидел Амбридж. Лицо его просветлело. Она тоже его увидела, и сразу к нему потянулась. Как только их руки пересекли невидимую границу, обоих скрутило болью. Она завизжала, как свинья, которую режут тупым перочинным ножиком. Снейп терпел несколько секунд, а потом тоже заорал, катаясь по земле. Я слушал их агонизирующие крики, и на какой-то миг мне стало противно от того, что я делаю, а потом я просто вспомнил Поттера. Того самого, которого эта гадина пытала вечерами. Того самого, в результате гибели которого этот гад убил двоих детей и искалечил жизнь третьего… Нет, я ни о чём не жалею.
Стоящих рядом девушек колотила крупная дрожь. Я оттащил Амбридж в сторону Левикорпусом и отпустил на траву. Тяжело дыша, оба приговорённых приходили в себя, снова бросая полные отчаяния взгляды друг на друга. Снейп поднялся и поковылял в сторону Долорес.
— Пойдёмте, — тихонько сказал я, подталкивая их в сторону замка. Сириус должен был произвести зачистку. Мне совершенно не хотелось, чтобы Снейп вспомнил, кто на него напал. А уж в том, что Амбридж и не минуту не задумается, прежде чем отправить всех не просто в Азкабан — на поцелуй к дементору — сомнений не было никаких.
— Обливиэйт! — послышалось сзади. Я не обернулся.
Когда мы зашли в Хогвартс, Гермиона молча мне кивнула и пошла в сторону Гриффиндора. Дафна и Панси выразительно на меня посмотрели, прижимаясь друг к другу. Я пошёл по коридору, выискивая свободный кабинет. Когда я его нашёл, то посторонился, пропуская девушек, и зашёл сам, прикрыв за собой дверь. Они тут же повисли на мне с двух сторон.
— Ужасно! — сказала Панси. — По-моему, милосерднее было бы убить.
— Ты же знаешь, что мы не можем их убить! — пробурчала Дафна, пряча носик у меня на груди.
— Я себя так мерзко ещё никогда не чувствовала! — пожаловалась Панси, снова начав дрожать. Я крепче прижал к себе обеих. — Скажи что-нибудь, Поттер!
— Что ты хочешь, чтобы я сказал?
— О чём ты сейчас думаешь?
Я вздохнул:
— Это совершенно не имеет значения в данный момент.
— В данный момент — имеет. Говори!
Я снова вздохнул:
— Я хочу, чтобы ты вернулась.
— Это всё, о чём ты думаешь? — с укором спросила она.
— Я всегда об этом думаю.
Она мне ничего не сказала. Я, в общем-то, и не сомневался, что она не станет обсуждать эту тему, но мне наконец-то стало тоскливо, как и предполагала обстановка. Следующим уроком у нас было как раз зельеварение, и у меня не было сомнений, что урок отменят. Так оно, в общем-то, и случилось. Мы ещё несколько минут постояли, потом Панси нехотя от меня отлепилась и, пряча глаза, вышла. Дафна грустно на меня взглянула, погладила по голове и отправилась за ней. Я дошёл до кабинета Снейпа, и тут меня догнала Макгоннал.
