Я никуда не торопился. Вновь взял бумаги, и пока заваривался и распаривался прилл, перечитал допросные листы, кое-где добавил множество мелких деталей. Настроение превосходное от плодотворной вчерашней работы. А еще понял, требовалось разобраться с местной государственной системой дознания, розыска и остального, связанного с борьбой с преступностью. Кто и за что отвечал, к кому и по какому вопросу можно обратиться.
Затем прибежал чумазый Сим, которого я угостил чаем с пирогами, после обязательно-принудительного мытья рук и лица. Мальчишка налегал на еду так, будто все время боялся, что у него кто-то ее заберет. Обжигался душистым и крепким напитком, давился кусками, глотал не прожевывая. Прописал работнику оплеуху, так как обычные слова не действовали. Да и методы воспитания практиковались здесь именно такие, каждое замечание подкреплялось действием. После чего пацан остепенился, даже как-то распрямился на притащенном из дома табурете, и уже стал есть нормально.
— Мммм… Такая вкуснятина… Мы обычно только рыбу кушаем, а сладкие чаки ел один раз, до того, как ты меня угостил! — чавкая, рассказал он мне об обычном рационе.
А так и было, например, Глэрд под чутким надзором калеки ни разу не попробовал чего-то сладкого, за исключением сушеных, зрелых и недозрелых плодов, в большинстве своем которые удавалось украсть. И, кстати, очень часто посещал с такой целью то поместье, где и повесился от любовных мук Кречет. Основная диета черноягодцев — рыба. Впрочем, здесь она была разная, некоторая от нормального мяса ни жирностью, ни вкусом не отличалась. Но такое все же являлось редкостью. При этом бесчисленные стада зверья в Землях Хаоса спокойно себе ходили, зайцы и прочая похожая на них живность, едва по головам не скакала, если решил поспать под сенью деревьев, а птицы на многочисленных речушках и озерах было столько — небо закрывали. Благодать.
Но с ценами на еду и различные товары предстояло разбираться и разбираться. Не зря же местные предпочитали не тратить деньги, а жили фактически натуральным хозяйством, стараясь полностью обеспечивать сами себя всем жизненно необходимым. Поход же в таверну или в какую-нибудь другую забегаловку, приравнивался к выходу в свет. И даже дыра Ямина выполняла такой же функционал, пусть и для дна общества.
Первым делом, как напоили совместно тирков, я припахал пацана.
С установкой шатра справились бы и два дебила, ключевое слово здесь «два». Но у меня имелся малолетний помощник, поэтому на пару, буквально за пятнадцать минут мы с ним установили временное обиталище. Поразился и собираемому каркасу из некого трубчатого растения, а может и кости, которое по прочностным характеристикам и легкости ничем не отличалось от алюминия. В результате получилась жилое помещение диаметром около восьми широких моих шага, то есть площадью приблизительно двадцать метров квадратных. Оно походило на цирковой купол, пришедший к нам из времен глубокой древности.
Окрас темно-зеленый, в темных и светлых потеках и пятнах. Импровизированный «камуфляж», как я понял, получился не специально, а возник из-за брака покраски ткани. У местных считалось, что чем меньше разных блестючек, ярких цветов и прочего дерьма, тем вещь хуже. Ровно, как и с подзорными трубами. Серые ковры с невнятным рисунком тоже достались за бесценок. Но они были нужны не на стены развешивать и не красоваться, а на пол для создания уюта, и чтобы ходить по ним босым или в мягких тапочках.
Получилось неплохо, так как место изначально я выбрал правильное, предварительно провел подготовку, убрав все камни, выдрав растительность, какой побрезговали тирки. Сегодня еще нужно было выяснить, можно ли в рацион животным добавлять брюхожор. Если да, и они им не брезгуют, то угроза голода для четвероногих, и без резких их продаж, исчезала абсолютно, учитывая, что море притащило его приблизительно с полтонны.
В очередной раз использование пацана в быту натолкнуло на мысль, что необходимы люди. Да, я долго сидел и смотрел в ночное небо, обдумывая как выйти из сложившейся ситуации — местные шакалы, пусть даже не смогут добраться до меня, но будут всеми способами вредить, пытаясь помешать заплатить герцогский налог.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Наемных рабочих набрать не удастся, желающие пойти добровольно, уверен, в девяносто процентах из ста, стали бы незаметно заниматься вредительством за мзду малую от какого-либо главного рода, наибольшего выгодополучателя. На крайний случай можно старика из умирающего рода, не обязанного никому, поставить на охрану имущества.
В принципе, его функция будет сведена к минимуму — наблюдению и оповещению властей о непорядке в мое отсутствие. Костьми никто ложиться не станет. Семь-восемь медных монет, а в серебряном их содержалось пятьдесят — нормальная цена. И самое плохое — орки, которые никаким боком не пересекались с местными, отпадали сразу. Они за такие деньги не пошевелятся. Да и, вообще, использовать любых людей из Народа, шаг спорный, если не сказать больше — опрометчивый. Своими руками шпиона введу на подворье. И получится, как в старом-престаром анекдоте, который любил рассказывать дед: «В ваше отсутствие ничего не произошло, только лопату сломали», поэтому и смысла как-то реагировать не имелось.
Напившись чаю, время уже приближалось к половине двенадцатого, а часы с пробуждения пролетели незаметно, послал Сима за лэргом, который к этому времени должен был проконтролировать развод сотни, разобраться с текучкой и сейчас находиться в Канцелярии, если, конечно, не решит лично возглавить патруль.
Хотя он чаще всегда был на месте, и выезжал в большей части по тревожным сигналам, например, выследить, куда направилась стая гарпий. Твари не относились к детям земель Хаоса и Тьмы, а были плодом древних вивисекторов и генетиков, какие пытались создать новую расу. Зачем и почему? История пока умалчивала. Люди-птицы не отличались умом и сообразительностью, хотя зачатки разума у них имелись. Кровожадные, мерзкие, дикие существа, подлые и паскудные — это почерпнул из памяти мальчишки. Но он составил мнение из слухов, баек и былин.
Пацану велел начинать поиски Турина с ратуши, кроме рыцаря никому ничего не говорить, а тому сообщить, что дело крайне срочное и предельной важности, требует его личного присутствия. И пусть захватит с собой мэтра де Лонгвиля. Посчитал именно так правильным. Ничем странным для Глэрда не являлось безразличное отношение к покойникам, особенно когда они смирно лежали, а не пытались кого-либо убить или сожрать.
Насмотрелся, нараздевался, нарубился, натаскался.
Не успел Сим скрыться на горизонте и в поднятой им же пыли, как появился воровато оглянувшийся перед моими воротами, точнее их обозначением, Луис из рода Тигров — восемнадцатилетний здоровенный волосатый колобок. Ко всему прочему он вызывал стойкие ассоциации с розовым поросенком. И тебе тут нос, и щеки, и глазки маленькие бегающие. Парень еще не получил право на взрослое оружие, однако, учитывая хитрость, ее сравнивали с лисьей, умение извлечь выгоду из всего на свете, какое тоже отмечали нередко взрослые, то парень должен был далеко пойти.
В целом, среди сверстников уважением не пользовался, его в детстве и отрочестве шпыняли и издевались над ним. Смелостью хищника, служившего тотемом рода, тот не отличался, хотя порой впадал в боевой раж. Но редко, и когда зажимали дальше некуда. У девочек популярности не снискал, те над хрнюном смеялись и потешались. О причине визита я практически сразу догадался.
— Приветствую, тебя Глэрд из рода Ворона! — торжественно заявил толстяк, а меня обдало шлейфом запахов: пот, грязное тело и дорогущий парфюм, сравнение одно, как на помойке лучшие калифорнийские духи разлили.
— И тебе здравствовать Луис из рода Тигров! — ответил я, согласно традиции, указал на табурет, сам же разлил прилл в две одинаковые кружки, чаки и так находились в чашке на столе, — Садись к очагу и рассказывай, какое дело привело тебя.
Гостю пришлось, хоть и не хотелось, но пригубить напиток, отдать ему должное, затем съесть засахаренный фрукт, и только потом начать говорить о причинах визита. Когда к нищему заходит на чай один из сынов местного Рокфеллера, то причина должна быть веской, а не жалкая сотня золотых. И она имелась — красавица Юна, пообещавшая руку и сердце результативному добытчику артефакта. Но ведь там имелось условие — моя смерть. И как он ее решил обставить?
