Рейтинговые книги
Читем онлайн Дом паука - Пол Боулз

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 53 54 55 56 57 58 59 60 61 ... 94

— Ли, — позвал Стенхэм, и, проскользнув в комнату, они наконец сели.

— Вы нарочно так завывали, чтобы они подумали, что вы американец? Ну, признавайтесь, — настойчиво потребовала Ли.

— По крайней мере, очень важно, чтобы они не решили, что мы французы.

— Но слушать вас было уморительно! — Ли расхохоталась. — Было бы еще более убедительно, если бы вы прорычали: «Окей, гони деньги, двадцать баксов, порядок, вона чего еще, а ну пошел прочь, чертов сукин сын!» Пожалуй, тогда они бы скорее смекнули, кто вы на самом деле. А в вашем исполнении, я думаю, до них еще не скоро дойдет.

— Во всяком случае, я очень старался.

Здесь, в задней комнате, недосягаемый для враждебных взглядов, он чувствовал себя лучше.

Официант принес стакан чая для мальчика за соседним столиком. Стенхэм заказал чай и сласти.

— Проклятье! — сказал он. — Я забыл оставить Моссу записку.

— Это я виновата, — заявила Ли.

— Очень мило с вашей стороны, но только это не совсем так.

— Вы могли бы позвонить ему.

— Увы. Здесь нет телефона. Прямо не знаю, что делать. Порой понять не могу, что со мной не так. Я знаю, как себя вести, но только до или после того, как все происходит. Когда приходится действовать, не раздумывая, я просто цепенею.

— В этом вы не оригинальны, — ответила Ли.

Стенхэм подозревал, что она ожидает бурной реакции на это заявление, поэтому решил смолчать. Какое-то время оба сидели молча. Мальчик-араб пил чай, звучно, как принято у мусульман, прихлебывая. Стенхэм, окончательно успокоившийся, не имел ничего против того, что он сидит рядом. Это была частица национального колорита. Он не возражал бы, даже если бы мальчик принялся громко рыгать, как делают все воспитанные марокканцы, когда хотят показать, что им очень нравится то, что они едят или пьют. Однако мальчик сидел тихо, потом встал и, взяв с пола увесистый камень, принялся колотить по задвижке на двери, ведущей в садик позади кафе. Стенхэм перегнулся через стол и взял Ли за руку. До этого момента он никогда не обращал внимания на обручальное кольцо — гладкую золотую полоску.

— Так хорошо видеть вас рядом, — сказал он и тут же пожалел о своем жесте и словах: стоило ему коснуться руки Ли, лицо ее омрачилось. — Впрочем, вас всегда приятно видеть рядом, — добавил он уже не так жизнерадостно, пристально на нее глядя. Казалось, что она колеблется — отвечать или нет. Потом сказала:

— Почему вы так себя ведете?

— А что я сделал не так? — произнес он мягко, надеясь, что они не поссорятся снова.

Она ответила с подкупающей искренностью:

— Вы ставите меня в двусмысленное положение. Я чувствую себя крайне неловко. Не могу удержаться от мысли, что вы от меня чего-то ждете. Мне кажется, что я должна либо кокетничать с вами, либо держаться очень холодно, а мне не хочется ни того, ни другого.

— А почему бы просто не вести себя естественно? — кротко предложил Стенхэм.

— Я и пытаюсь быть естественной, — нетерпеливо ответила Ли, — но, похоже, вы не понимаете. Вы ставите меня в положение, в котором практически невозможно быть естественной.

— Так ли уж это плохо? — печально улыбнулся Стенхэм.

— Принято считать, что ни в коем случае нельзя говорить мужчине, что вы находите его недостаточно сексуально привлекательным, а успех женщины основан на том, чтобы дать каждому мужчине понять, что при любом подходящем случае она готова забраться к нему в постель. Однако мне все же кажется, что должно найтись хоть несколько мужчин, сообразительных настолько, чтобы не впадать в депрессию, услышав обратное. Вы не согласны?

Она вызывающе улыбнулась.

— Я думаю, что вы и сами понимаете, что это не так. При чем здесь сообразительность? С таким же успехом вы могли бы сказать, что умный человек не может быть голоден, как какой-нибудь тупица.

— Что ж, может, вы и правы, — весело сказала Ли. — Кто знает?

Стенхэм почувствовал себя задетым; чтобы Ли этого не заметила, он еще крепче сжал ее руку.

— Меня не так-то легко отвергнуть, — непринужденно произнес он.

Ли пожала плечами и опустила глаза.

— Я вела себя с вами как друг, — сказала она, надув губы. — Потому что вы мне действительно нравитесь. Мне просто нравится быть с вами. Если этого недостаточно, — она снова пожала плечами, — что ж, черт с ним.

— Вот и прекрасно. Может быть, вы еще передумаете.

— Может быть. Хотелось бы думать, что я не так уж закоснела.

Стенхэм ничего не ответил и, откинувшись на спинку стула, выглянул в окно. Мальчик снял сандалии и бродил по колено в воде — картина, которая, учитывая взволнованность Стенхэма, поначалу его не заинтересовала. Но когда мальчик, склонившись, выловил большое грязное насекомое, Стенхэм присмотрелся. Мальчик поднял руку к лицу, изучая свою добычу и улыбаясь ей, он даже несколько раз шевельнул губами, будто объясняя что-то.

— Что там такое? На что это вы так уставились? — спросила Ли.

— Пытаюсь угадать, что делает этот парнишка в пруду.

Неожиданно насекомое унеслось прочь. Мальчик стоял, глядя ему вслед, скорее с удовольствием, а не разочарованием, которое ожидал увидеть Стенхэм. Выбравшись из воды, мальчик сел на краю пруда.

— Как странно, однако, он себя повел, — покачал головой Стенхэм. — Специально забрался в воду, только для того чтобы вытащить какое-то насекомое.

— Значит, у него доброе сердце.

— Да, я понимаю, но они не такие. Вот в чем все дело. За все то время, что я здесь, мне ни разу не приходилось видеть, чтобы кто-нибудь поступал подобным образом.

Он внимательно оглядел мальчика: круглое лицо, типичные тяжелые черты, вьющиеся черные волосы.

— Его вполне можно было бы принять за сицилийца или грека, — сказал он, как бы разговаривая сам с собой. — Если он не марокканец, в его поступке нет ничего удивительного. Но если — да, то я сдаюсь. Марокканец такого никогда не сделает.

Ли резко встала, выглянула в окно, снова опустилась на стул.

— Он похож на модель для всех самых бездарных картин, которые иностранцы писали в Италии сто лет назад. «Мальчик у фонтана», «Цыган с кувшином воды», помните?

— Хотите еще чаю?

— Нет! — решительно ответила Ли. — Сыта по горло. Слишком сладко. И все равно не могу поверить, что можно было так быстро и жестко оценивать людей.

— В данном случае — можно. Я наблюдал за ними годами. Я знаю, какие они.

— Но, в конце концов, это же не значит, что вы знаете личность каждого.

— В том-то и суть, что они не личности в том смысле, который вы подразумеваете, — ответил Стенхэм.

— Вы на опасной почве, — предупредила его Ли.

Боясь, что она будет возражать, Стенхэм промолчал и не попытался объяснить, как жизнь среди менее развитых людей помогла ему взглянуть на свою культуру извне и лучше понять ее. Явным желанием Ли было стремление считать все народы и всех людей «равными», и она встретила бы в штыки любое мнение, которое противоречит этой аксиоме. По правде говоря, решил про себя Стенхэм, с ней вообще невозможно о чем-либо спорить, так как, вместо того чтобы видеть в каждой частице реальности дополнение к остальным, она с неколебимым упрямством шла напролом, замечая только то, чему могла придать видимость иллюстрации к своим убеждениям.

Откуда-то снаружи донесся слабый звук; не знай Стенхэм, что это человеческие голоса, он вполне мог бы вообразить, что это ветер воет в сосновых ветвях. Мальчик, сидевший на краю пруда так, словно солнце светило только для него, тоже, казалось, услышал этот гул. Стенхэм быстро взглянул на Ли: она явно ничего не услышала. В ее актерском арсенале, подумал он, всего два приема. Первый — вытащить пудреницу и изучать свое отражение, второй — закурить. На этот раз она воспользовалась пудреницей.

Стенхэм молча наблюдал за ней. Для Ли марокканцы были вялыми зеваками, стоящими на обочине парадного шествия прогресса, их надо было так или иначе уговорить присоединиться к нему, даже если придется применить силу. Она вела себя как миссионер, но миссионер предлагает полный, пусть и негодный к употреблению, свод идей и правил поведения, а модернизатор общества вообще не предлагает ничего, кроме места в общих рядах. А мусульман, которые со слепой интуитивной мудростью победоносно противостояли льстивым посулам миссионеров, теперь обманом пытались привлечь к бессмысленному движению всемирного братства, ради которого каждый должен пожертвовать частицей самого себя — достаточной, чтобы почувствовать себя ущербным, — и, вместо того, чтобы обращаться за поддержкой к своему сердцу, к Аллаху, оглядываться на остальных. Новый мир будет триумфом безысходности и разочарования, когда человечеству придется самому тянуть себя за волосы из трясины, — равенством обреченных. Чего же удивляться, что религиозные лидеры ислама считали западную культуру творением Сатаны: им дано было узреть истину, и они выражали ее в простейших понятиях.

1 ... 53 54 55 56 57 58 59 60 61 ... 94
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Дом паука - Пол Боулз бесплатно.
Похожие на Дом паука - Пол Боулз книги

Оставить комментарий