- Посмотри на меня... - попросила Фредерика.
- Нет... Милая...не заставляй меня...
- Если я могу переносить себя такой, какой стала, неужели ты не можешь просто посмотреть? Хотя бы посмотреть? - нежно умоляли его.
И Фрэнсис, повинуясь великой печали этих слов, медленно раскрыл глаза.
Ее лицо оказалось прямо перед ним: чистое, мертвенно-бледное и прекрасное. И никаких следов тлена не было на ее матовой коже, и взор мерцал горькими темными звездами... Это была его Фредерика, его милая, тоска и печаль его... Ослепительная, как сама любовь.
- Ты жива? - немеющими губами прошептал он. - Госпожа моя, это правда?
- Ты же сам видел, как пронзил меня меч твоего брата, - грустно возразила девушка. - Я лишь призрак, Фрэнки. Я соскучилась по тебе...хоть и не одна здесь. Твой отец в отчаянии из-за своей ошибки. Он так хочет, чтобы ты был счастлив! И просил меня передать, что умоляет о прощении... А еще он просил передать, чтобы ты не мстил брату, поскольку не видишь того, что открыто мертвым. Дик не виноват в случившемся.
- Я знаю... - тихо выдохнул Фрэнсис. Фредерика метнула на него быстрый, изумленный, совершенно чужой взгляд - но это было столь мимолетно, что Фрэнсис не поручился бы, было ли оно на самом деле.
- Что ты знаешь? - ровно спросила призрачная собеседница.
- Что его душа во власти чужой недоброй воли.
- Ах, вот как...
- Но оставим это. Я рад видеть тебя, любимая. Я счастлив, что отец понял меня...
- Мы скучаем по тебе, Фрэнки...
- Вы зовете меня к себе, голубка моя?
Она лишь покачала головой:
- Тебе слишком далеко пришлось бы идти... Я бы хотела, но разве ты захочешь уйти? Ты принадлежишь миру живых. Ты полон жажды жить. И эту жажду дает тебе любовь, не так ли?
Фрэнсис опустил голову и не смел поднять взгляд.
- Скажи мне, кто она. Должно быть, это леди великих достоинств, раз на нее пал твой выбор. Расскажи мне о ней! В ночь, когда ты назвал ее моей преемницей, я не могла не услышать! Я не могла не придти...
Фрэнсис молчал.
- Должно быть, она дочь благородного рода, не так ли? Леди великой нравственности и чистоты. Скромная и набожная. Ведь эти качества ты всегда ценил в женщинах!
- Она... Она ведьма, - наконец выдавил из себя лорд. - Она крестьянка из Словакии... И она...быть может, она беременна от меня...
Фредерика слегка вскрикнула и отступила на шаг. Поднесла руку к лицу, словно ей дали пощечину.
- Предатель... Ты не сдержал слово... Ты не искал достойной... Ты изменил мне с первой попавшейся... Ты никогда не любил меня!
А потом слабая, жалкая улыбка искривила ее губы, словно девушка нашла объяснение:
- Ведьма... - прошептала графиня. И беспомощно, покорно уронила руки вдоль тела.
Холодный резкий ветер пронесся по узкому каменному тоннелю, где стояли Фрэнсис и Фредерика. Он рвал одежду рыцаря, трепал волосы, разгонял туман - а вместе с ним исчезала вся преданность молодого лорда Милице, вся нежность к ней.
Ведьма!
Боже, как он был слеп и как покорен чарам!
- Фредерика! Прости меня, я был околдован!.. - крикнул он, бросаясь к девушке, но она уже таяла, исчезая вместе с обрывками морского марева. - Когда я спас ее... В ту, в первую же ночь она опоила меня! Фредерика! Прости! Вернись! - звал несчастный юноша. - Я люблю только тебя! Я люблю тебя!.. Я все объясню!.. Фредерика, пожалуйста! Фредерика...
Слезы застилали его глаза, разрывали рыданиями грудь. Отчаяние беспросветной тоской наполняло душу, словно океанский прилив, лишая желания жить...
- Фредерика... - еще раз прошептал в темноту граф, упал на колени и расплакался, словно брошенный ребенок...
Милица проснулась от рыданий Фрэнсиса. Лорд тяжело дышал во сне, по его щекам струились слезы, и, задыхаясь, он тихо стонал: "Фредерика! Фредерика! Любимая..."
Сердце девушки замерло, и словно бы провалилось в холодную черную бездну.
- Фрэнки... - она осторожно потрясла его за плечо. - Фрэнсис, проснись!
Вздрогнув, спящий открыл глаза. Взгляд его наполняло безумие. Дико взглянув на Милицу, словно не узнав ее, он утер слезы и, отвернувшись к стене, лежал молча. Плечи его были напряжены.
- Фрэнки... - она робко прикоснулась к нему. - Что тебе приснилось? Это был кошмар? Все хорошо, он кончился...
Он не отвечал.
- Фрэнсис... Ну что с тобой, мой милый?..
- Помолчи! - глухо ответил он. - Оставь меня.
- Но...
- Прошу тебя! Спи, Милица. Пожалуйста, спи.
- Я не могу спать, когда тебе плохо...
Она нежно поцеловала его в плечо, начала гладить руки, спину, пытаясь расслабить и успокоить любимого.
Фрэнсис резко повернулся к ней, в глазах пылала бешеная ненависть:
- Сука! Похотливая сука! - бросил он ей в лицо, выпрыгнул из постели и лег на другие нары. - И не подходи ко мне больше...шлюха!
- Что с тобой?.. - в ужасе прошептала Мили. - Чем я провинилась, о мой Свет Несущий?..
- Пусть он тебе и ответит, если ты вдруг забыла! - рявкнул Фрэнсис. - Лицемерка... Пусть дьявол тебя ублажает в постели, ненасытная потаскуха, а на меня больше не рассчитывай!
- Фрэнсис!
Милица выбралась из-под одеял и пошла к нему. Светлые прозрачные дорожки пролегли к ее подбородку от глаз, ставших похожими на омуты боли.
- Не подходи, - тихо, с угрозой, повторил молодой человек.
- Фрэнсис! - Милица рухнула на колени, ошеломленно глядя на него. - Я же люблю тебя...
Она хрипло, судорожно всхлипывала, и каждый ее всхлип болью отдавался в сердце Фрэнсиса.
Как чернокнижница прочно опутала его чарами, если даже теперь... Даже теперь он готов броситься к ней, сжать в объятьях, поцелуями осушить ее слезы и вновь с головой рухнуть в этот сладостный омут: в обожаемые глаза этой колдуньи...
Но как забыть глаза Фредерики?..
Ее слова...
"Ведьма!"
Он должен быть сильнее. Не предать свою настоящую любовь во второй раз...
- Не может быть... - шептала девушка. - За что? Почему? Это же так несправедливо!..
- Черт бы тебя побрал... - сквозь зубы процедил Фрэнсис, вставая и беря Милицу на руки. Уложив ее на кровать, он накрыл бедняжку одеялом, с трудом удержавшись, чтобы пальцами не провести ласково по волосам... Хотя бы мимолетно... Боже, как он любил ее волосы! Зарываться в них лицом...вдыхать их аромат, запахи ее волшебных и целебных трав...
Больше никогда он себе этого не позволит.
- Спи, Мили, - устало попросил он. - Не разрывай себе сердце.
"И мне... Провались ты в преисподнюю..."
Она судорожно вцепилась в него, не отпуская. Вздохнув, он лег снова рядом с ней.
- Это ничего не изменит, Милисента, - тихо произнес он и, отвернувшись к стене, пролежал остаток ночи без сна, молча.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
