Сколько тебя знаю, в каждом бою тебя кромсают, режут, бьют. На тебе шрамов больше, чем шлюх в Абердине.
– Но не больше, чем я оприходовал, – чуть улыбнулся наемник.
– Да погоди, я не сказал главного, – продолжил парень. – Я не сказал, что, несмотря на свои ранения, ты умудряешься выживать, всегда. Не теряй этот дар, по крайней мере, не при мне.
– А то что? – хрипло усмехнулся Ансгар. – Расплачешься?
– По тебе будут плакать разве что твои шлюхи, да и то вряд ли, – улыбнулся Белен и протянул наемнику руку. Тот сжал его предплечье.
– Врата Биле ждут меня, парень, – тихо проговорил он. – Но я думаю, пусть они подождут еще немного.
Белен оставил Сирону с наемником, и вошел в холм в сопровождении Огмиоса и друида. Внутри было темно, к тому же вечер уже почти проиграл свою битву с ночью, так что Беда достал и поджег пару факелов.
Как и предположил Белен, в холме их ждало небольшое помещение, квадратная комната, чуть вытянутая вверх и в стороны. В противоположной от входа стене, равно как и в боковых стенах, располагались узкие невысокие проходы, поднятые над землей на два-два с половиной брендана. Чтобы пролезть в такой проход, нужно было очень постараться, особенно Огмиосу.
Проходы были украшены серебряными плитами, на которых Белен рассмотрел огамы и другие знаки, некоторые из них казались узнаваемыми, например, Полумесяц Кернунна, правда немного измененный. На полу в углах комнаты стояли вытянутые пирамиды из зеленоватого камня, украшенные золотыми полосками.
Они поочередно осмотрели боковые помещения. В каждом из них располагался серый каменный постамент, а вокруг – несколько объектов геометрически правильных форм из все того же зеленоватого камня. Тихо и спокойно. И никакого намека на Клинок Нуады.
– Попасть сюда было непросто, – медленно проговорил Огмиос. – Было бы жестоко ничего не найти.
– Но еще хуже было бы не догадаться, как найти то, что здесь есть, – добавил Белен.
– Парень прав, – Беда пробегал глазами по огамам и символам, высеченным на серебряных плитах. – Мату явно не зря защищал это место. Но у меня другой вопрос – отчего фоморы сами не взяли то, что здесь есть?
– Или не уничтожили, – резонно добавил Огмиос.
Повисла тишина. Белен обратил внимание, что хотя каменный коридор, ведущий внутрь холма, составлял в длину не более семи бренданов, все звуки снаружи будто не добирались до сюда. Тут было очень тихо, просто нереально тихо. И это навело парня на определенные мысли, справедливость которых мгновением позже подтвердил Беда.
– Это вроде бы и притенское письмо, но какое-то другое, – проговорил друид, продолжая изучать огамы. – Я могу прочитать многое, но не все. А из того, что читаю, мне ясна лишь половина. Речь идет о богах, о том, что им здесь не место. Точнее…
– У них тут нет власти, – закончил за него Белен.
– Примерно так! – друид обернулся и с удивлением посмотрел на парня. – Откуда ты знаешь?
– Коннстантин говорил о чем-то подобном, – свои мысли о том, что король всех притенов может оказаться Таранисом, парень решил пока приберечь.
– Верно-верно, – залепетал Беда. – У Богов тут нет власти. Ни у кого тут нет власти, это что-то вроде нейтральной территории. Думаю, изначально Клинок Нуады тут хранить не планировали, но принесли сюда, чтобы до него не могли добраться… не знаю, фоморы, наверное.
– То есть о нем тут не сказано? – прямо спросил Огмиос.
– Вроде бы нет, – покачал головой друид. – Повторюсь, я не все понимаю, но тут ни о каких артефактах речь не идет.
– Приплыли, – вздохнул Огмиос, привалившись к стене. – В прямом смысле.
– И все же у меня есть идея, – Белен подошел к друиду. – Ты сказал, что здесь ни у кого нет власти. Это место будто изолировано от окружающего мира, так? А что если оно позволяет попасть в Лимб, но в такое же изолированное место, куда нельзя попасть иным способом.
– Даже через сам Лимб, – проговорил Беда, его глаза сузились, а желваки напряглись, так происходило всегда, когда друид о чем-то интенсивно размышлял. – Я понял, что ты хочешь. Но это риск.
– Погодите-ка, – Огмиос отстранился от стены, которую подпирал. – Уж не хотите ли вы повторить то сумасшествие, которое произошло на привале по пути в Абердин?
– Именно! – просиял Беда. – Я снова влезу в голову нашего дорого Белена, и постараюсь найти там тот же рычажок, на который напоролся в прошлый раз.
– Но не думаю, что нам с кем-то придется драться, – задумчиво проговорил Белен, успокаивая толи Огмиоса, толи себя самого. – По крайней мере, Ангелы там вряд ли будут. Все-таки мы пойдем в особую часть Лимба. Оружейную, возможно.
– Или карцер, – буркнул Огмиос. – Я понял. Тогда пойду предупрежу Сирону и наемника. Без меня не уходите, мало ли – что там ждет.
– На самом деле я удивлен, что он так легко согласился, – проговорил Беда, осторожно укладывая факел на пол посреди комнаты.
– А я нет, – сказал Белен. – Он с самого начала был готов на все. И не в его правилах рассуждать. Хотя что-то в этом есть, я с тобой согласен. Просто я всегда относил это насчет характера Огмиоса.
– Посмотрим, – рассеянно ответил Беда, занятый настроем на ритуал. – Надеюсь, у меня хватит сил. А то после боя с Мату я, знаешь ли, поистрепался.
Вскоре вернулся Огмиос. На молчаливый вопрос Белена он просто кивнул, мол, все там, снаружи, в порядке. Парень встал напротив Беды таким образом, чтобы горящий на полу факел оказался ровно между ними. Как и в прошлый раз, он протянул руки друиду ладонями вверх и тот обхватил его предплечья.
Белен закрыл глаза.
В этот раз Беда гораздо быстрее нащупал нужную тропку к сознанию парня, тот почти сразу ощутил в своей голове шевеление чужой мысли. Он не сопротивлялся, облегчая друиду работу. Прошло несколько минут, но ничего не происходило, где-то в его голове шарился Беда, но мир не спешил меняться.
– Я понимаю ваше нетерпение, друзья, – процедил друид. Если бы Белен открыл глаза, то увидел бы, как на лбу Беды скапливаются мелкие бисеринки пота. – Но это сложнее, чем кажется.
