детям из менее образованных слоев населения. На деле мы видим обратное: интернет увеличил, а не сократил разрыв возможностей. Новые технологии доступны всем, но, как показывают недавние исследования, дети из образованных слоев учатся пользоваться интернетом для расширения знаний, в то время как дети малообразованных родителей используют его в развлекательных целях[155].
Самое лучшее, что можно было бы сделать на уровне школы, — это обеспечить более интенсивное «социальное перемешивание» учащихся. Основным препятствием для такого перемешивания является прием детей в школы по территориальному признаку. Поскольку наблюдается сильное социальное расслоение между районами, которые люди выбирают для жилья, то прием в школы по месту проживания приводит к тому, что это расслоение воспроизводится и в школе. Последствия этого явления для средней школы (начиная примерно с 10 лет) можно смягчить, если создавать государственные школы, в которые детей из всех районов города принимают не по месту жительства, а по признаку специализации школы. Одна школа может позиционировать себя как лучшее учебное заведение для тех, кто мечтает стать профессиональным спортсменом, другая — как школа для начинающих актеров, третья — как идеальное место с точки зрения родителей, которые выше всего ставят дисциплину. Мы исходим здесь из идей, которые мы развивали в главе 2: директора и администраторы школ стремились бы в этом случае выстроить школы с какими-то особенными системами убеждений: некие сообщества, основанные на своих специфических нарративах. Школы понимали бы, что им необходимо хорошо выполнять свою особенную миссию, иначе родители, живущие в благополучных районах, предпочтут, как и прежде, посылать детей в местную школу, где учатся дети состоятельных родителей. Принятие нового законодательства сделало возможным создание таких школ в Великобритании, и я сам принял участие в работе группы, которая попыталась создать такую школу в Оксфорде — городе, где территориальный принцип комплектации школ работает с огромными социальными перекосами. Наш план, который предусматривал прием детей в любые школы города вне зависимости от места проживания на основе лотереи, натолкнулся на вполне предсказуемую реакцию и на настоящую стену укоренившихся интересов и идеологических предубеждений.
Возмущенная образовательная элита города во главе с администрацией школы из самого богатого района подняла настоящий шквал бурных протестов. Ей удалось торпедировать наш проект. Может быть, вам повезет больше?
Школа как организация
Уровень учебной работы школ также можно повысить. Эта тема хорошо изучена, по ней имеется масса публикаций, но большинство авторов согласны с главной посылкой, что вопрос качества работы учителей гораздо важнее соображений экономической эффективности. Повышения качества учительского корпуса можно добиться четырьмя простыми способами: повышением качества приходящих в школу молодых учителей, применением при педагогическом обучении прагматических подходов, основанных на измеримых результатах практических экспериментов, направлением лучших учителей на самые сложные участки работы и отсевом самых слабых учителей.
В Великобритании отличные результаты дала программа Teach First («Сначала — учить»). Ее цель формулировалась очень просто: побуждать молодых людей, оканчивающих университеты с хорошими баллами, проводить первые несколько лет своей трудовой жизни в школе, прежде чем начинать карьеру в какой-то другой области. Но тот же подход можно применить и для привлечения пожилых людей: можно ведь запустить и программу Teach Last («Поработали? А теперь — учить»)? Мой соавтор по многим статьям профессор Ян Виллем Ганнинг, уйдя на пенсию по возрасту с университетской кафедры в Амстердаме, стал учителем математики в одной из местных школ. Он говорит мне, что этот период принес ему самое большое удовлетворение в жизни. Увы, программа Teach First действовала только в Лондоне: той части страны, которая нуждалась в ней менее всего. Школы, которым Teach First могла бы действительно принести большую пользу, находятся в провинциальных городах, где хорошие учителя часто боятся идти в школу, чтобы не оказаться в карьерном тупике. Но как раз потому, что те, кто хотел бы работать учителем, боится «застрять» в неперспективной школе, привлечь в такие школы тех, кто не планирует работать в школе всю жизнь, должно быть легче. «Лондонский крен» Teach First усугубляется гораздо более высокой оплатой труда лондонских учителей: объем бюджетных средств на одного ученика, который получают лондонские школы, сильно превышает средний по стране показатель. Лондон также демонстрирует наилучшие в стране результаты школьного обучения. Программу Teach First, более высокую оплату труда учителей и более щедрое финансирование образования в расчете на одного школьника — все это нужно применять не здесь, а в тех городах, которые в этом нуждаются. Teach First была совершенно правильной программой, но применялась совершенно не там, где она была нужнее всего.
При выборе тех или иных методов обучения очень хорошо работает метод рандомизированных испытаний. Но политики и образовательный истеблишмент относятся к подобным экспериментам с опаской. Применять прагматический подход — значит признать, что ты не знаешь верного пути. Куда приятнее уверенность в собственной правоте, которую дает идеология. Но большие расхождения в результатах тестов, проводимых в рамках программы PISA[156] между странами и отдельными школами, говорят о том, что здесь еще многое предстоит выяснить, а это можно сделать только с помощью экспериментов и верного осмысления их результатов. Подготовка учителей должна опираться на итоги такого изучения, и будущих педагогов нужно также учить тому, как использовать такие источники информации для постоянного пополнения своих знаний.
Очень большой эффект может дать и вывод из системы самых слабых учителей[157]. Чтобы доказать колоссальный вред, который наносят самые плохие учителя, требуются весьма тонкие методы социальных исследований, но причины, по которым эту проблему даже не пытаются решать, легко понять без всяких исследований. Корпорации учителей в лице различных профессиональных союзов угрожают политической гибелью любому политику, который осмелился бы предложить какие-то меры в этом направлении. Понятна ли такая позиция? Вполне. Моральна ли она? Нет.
Есть целый ряд приемов работы в классе, которые, судя по всему, позволяют решать проблемы успеваемости, хотя и тут мода меняется, а идеология, как всегда, осложняет анализ. Усилия самих учеников важны не менее, чем работа учителя, но весь вопрос заключается в том, как лучше всего мотивировать к учебе тех, кто менее всего к этому склонен. Экономисты Чикагского университета, использующие для проверки различных подходов метод лабораторных экспериментов[158], пришли к выводу, что весьма простые приемы могут давать очень хорошие результаты. Первая их идея состоит в том, что любое поощрение, чтобы быть эффективным, должно применяться почти сразу после приложения усилия: в пределах минут, а не месяцев. Если же говорить о том, какие поощрения работают лучше, то уважение действует сильнее денег (мы снова убеждаемся, что мы все-таки скорее общественные животные, чем
