— Что ты об этом знаешь?
Феникс, раздосадованный бесцеремонностью Кэлдасона, тоже заговорил резко:
— Хочешь, чтобы я перечислил симптомы? Изволь. Ты приходишь в бешенство и тогда дерешься как одержимый, становясь опасным для окружающих. У тебя бывают видения, ты слышишь голоса. Раны на тебе заживают с удивительной быстротой... Хватит для начала?
— Похоже, ты осведомлен на мой счет лучше меня. Только вот насчет голосов дал маху: я их не слышу.
— О, такого еще не было? Значит, услышишь, дай только время.
— Ты надо мной издеваешься?
— Нет, Кэлдасон. Я не собираюсь высмеивать тебя или дразнить. Просто объясняю: твое состояние, или, во всяком случае, нечто схожее с ним, представляет собой явление, с которым мы сталкивались.
— Правда?
На обычно невозмутимом лице Кэлдасона отразилось нешуточное волнение.
— Я не стал бы лгать человеку, отягощенному подобным бременем.
— Можешь ли ты мне помочь? — Феникс вздохнул.
— Возможно. Но прежде чем мы погрузимся в это... Желательно, чтобы ты правильно понял, что произойдет.
— Что ты имеешь в виду?
— Войдите! — позвал Феникс.
В комнату вошли два человека — крепкого телосложения вооруженный незнакомец лет тридцати, без бороды, но с усами, и Далиан Карр.
Куч был потрясен. Кэлдасон нахмурился.
— Что такое, Карр? Что ты здесь делаешь?
— Прости меня, Рит. Но, пожалуйста, выслушай то, что мы должны тебе сказать.
— Предполагалось, что это будет частная встреча. Мы прошли с тобой пол-Валдарра, и ты не мог раньше сказать мне все, что хотел?
— Выходит, не мог — поскольку не имел соответствующих полномочий. Но теперь другое дело. С Фениксом ты уже знаком. А это Куинн Дислейрио, представляющий Братство праведного клинка.
Вооруженный незнакомец кивнул.
— Теперь, Рит, ты видишь перед собой глав тройственного союза оппозиционных сил — магических, военных и политических.
— Весьма польщен, — не без сарказма отозвался квалочианец.
— Так и должно быть. А если ты вдобавок возьмешь себя в руки и перестанешь показывать характер, то сможешь узнать то, что известно очень немногим. Рит, мы намерены оказать тебе исключительное доверие. Пора нам стать друг с другом полностью откровенными.
— А ты считаешь, что меня могут интересовать ваши планы?
Вместо Карра ему ответил Дислейрио.
— Мы хотим предложить тебе надежду, человек. Ты долго и мучительно искал способ решения своих проблем, и, возможно, этот способ в твоих руках. Не отказывайся от этого. Послушай нас.
— А что, если предложенный вами способ меня не устроит?
— Этого исключить нельзя, — согласился Карр. — Ну что ж, если, выслушав нас, ты решишь, что это не для тебя, наши пути разойдутся. Настаивать на том, чтобы ты присоединился к нам, мы не станем, и будем уповать на твое умение хранить чужие секреты.
— Ладно, — кивнул Кэлдасон после недолгого размышления. — Я выслушаю вас, но только говорите кратко. У меня нет желания слушать лекцию или участвовать в диспуте.
Все с облегчением улыбнулись и по знаку Феникса заняли места вокруг стола.
— Спасибо, Рит, — сказал патриций. — Ты уже слышал от Феникса, что он имеет определенное представление о твоей проблеме. Может быть, с этого и начнем?
Чародей устремил взгляд на Куча и добавил:
— Карр говорил об откровенности и доверии, Кэлдасон. Не кажется ли тебе, что этот парень заслуживает право знать истину о твоем недуге. Он уже не раз помогал тебе, и мы все намерены делать то же самое. Позволь обсудить все открыто.
— То, что со мной происходит, может... кого угодно выбить из колеи, — заметил квалочианец.
— К нам это не относится, — заверил его Карр.
— Рит, я плохо понимаю, что здесь происходит, — тихо добавил Куч, — но уверен: ты среди друзей.
Кэлдасон внимательно оглядел лица собеседников и промолчал.
— Я не утверждаю, будто мне понятно все, что касается твоего состояния, — промолвил Феникс. — О твоих припадках я узнал не каким-то там магическим способом, а от патриция.
— А мне стало все известно, когда мы ночевали в общине. — Карр пристально смотрел на него. — Неужели ты надеялся, что никто ничего не заметит?
Ну а все остальное, — перехватил нить разговора Феникс, — встало на свои места, когда я изучил описания сходных случаев. Они редки, но в документах отражены и при должном старании могут быть обнаружены. — Он сделал паузу и неожиданно сменил тему. — Ходят слухи, будто я неподвластен смерти. Это неправда. Такое, — чародей улыбнулся, — превышает возможности даже самого Мелиобара. Признаюсь, я никогда не опровергал рассказов о моем сверхъестественном долголетии, ибо такого рода слухи подкрепляют авторитет Соглашения. Но что бы сказал ты, Кэлдасон, начни люди говорить такое о тебе?
—Я имею в виду, такие слухи были бы не совсем беспочвенны?
— Ну, как ты и сам знаешь, мои раны заживают быстро. Сломанные кости срастаются. Я никогда не болею.
— Никогда?
— Мне довелось оказаться в Шалме в разгар эпидемии «черных пятен» и в Диве, когда там свирепствовала «гниль». Похоже, никакая зараза мне не опасна.
— Хочешь сказать, что ты бессмертен? — изумленно пробормотал Куч.
— Нет. Я обладаю необычайной способностью восстанавливать физические силы, но назвать меня неуязвимым и тем более бессмертным нельзя. Всему есть предел. Не думаю, что если мне оттяпают руку или ногу, она отрастет заново, и, уж конечно, я не выживу без головы или с раной в сердце. Но опять же, был случай, когда я выпил яду и, как видите, уцелел.
— А кто дал тебе этот яд?
— Я сам.
Некоторое время присутствующие размышляли над этим в молчании. Нарушил его Феникс.
— Ты стареешь?
— Не очень. За долгое время моя внешность не претерпела почти никаких изменений.
— И давно это у тебя?
— Со времени великого истребления моих соплеменников у Кесколльского ущелья.
Карр не сумел скрыть своего изумления.
— Но это было семьдесят лет назад!
— Семьдесят два года, — поправил его Рит.
— Выходит, ты старше, чем был мой наставник! Но выглядишь... — Куч осекся.
— Я знаю.
— Это своего рода проклятие?
— Похоже на то. Хотя, думаю, не в том смысле, какой ты, парень, вкладываешь в это понятие.
— Теперь я понимаю, что ты имел в виду, говоря, что твои друзья умирают и что смерть бывает не только насильственной.
— Слишком многие близкие мне люди покинули этот мир. Вот почему я избегаю привязанностей.
— Но что случилось именно с тобой, — настойчиво спросил Феникс, — тогда, в ущелье?
Лицо Кэлдасона исказила мука.
— Я... я не знаю. Я был ранен, смертельно ранен и должен был умереть... но почему-то уцелел. Кто-то помог мне. Насчет остального у меня нет никакой уверенности: воспоминания путаные и больше похожи на бред. В памяти зияют провалы, хотя порой сны... точнее сказать, не сны, а видения...
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
