От его слов и взгляда, которым он смотрел на нее, у нее еще сильнее забилось сердце, а ноги стали ватными.
– Я серьезно, Кайл. Нельзя так больше делать, правда. Если моя мама узнает об этом, она просто взбеленится. Я даже не знаю, что она со мной сделает. Пожалуй, отправит в монастырь, и я никогда больше не увижу белого света.
– Ты начиталась книжек. Кроме того, я же предупредил, что хочу повидаться с тобой.
– А кто тебе сказал, что я хотела видеть тебя?
Кайл засмеялся и прислонился к подоконнику.
– Вот это мне и нравится в тебе, Роб. Ты не остаешься в долгу. Но я карабкался сюда не для того, чтобы спорить с тобой.
Робин не могла оторвать взгляд от его губ и непроизвольно приоткрыла свои.
– Тогда зачем же ты пришел?
– Как и сказал, повидаться с тобой. И... поговорить о нашем свидании.
Она уставилась на него.
– О нашем свидании? У нас не было свидания.
– Пока.
– Пока. Пока? – несколько запоздало возмутилась Робин. – Ты слишком много себе позволяешь. Нельзя так запросто приходить сюда, будто я уже сказала «да».
– Почему?
– Сначала следует спросить разрешения. И лучше по телефону. Я могу сказать «нет». Разве ты не знаешь, что при личном общении людям труднее отказывать?
Кайл оттолкнулся от подоконника и на шаг приблизился к ней.
– Ты не собиралась говорить «нет». – Его улыбка была столь же мальчишеской, сколь и дерзкой.
Робин усмехнулась:
– Откуда ты знаешь? У меня могли быть другие планы. – Она скрестила руки на груди и искоса взглянула на него. – Может быть, я уже приглашена на свидание.
Он перестал улыбаться, но глаза его задорно блеснули.
– Мы же покончили с вопросом о других парнях, Робин. Ты моя девушка.
Итак, он старомоден и даже немного в этом перебарщивает. Но ощущение принадлежности ему вызывало приятный озноб, хотя и противоречило наставлениям матери относительно того, что в наши дни, и особенно в ее возрасте, нужно стремиться к независимости. Робин едва ли хотела, чтобы этот парень воспринимал ее как свою вещь, но и не могла отрицать, что его слова и оказываемое ей внимание вызывали у нее ощущение собственной значимости.
Кайл попытался взять ее за руку, но она отпрянула.
– Играем в неприступность, да?
– Ничего мы не делаем, – ответила Робин, отступая при каждом его шаге по направлению к ней. – Просто я стараюсь вести себя как разумная девушка, какой и являюсь.
На этот раз Кайл хмыкнул.
– Это ты разумная? – переспросил он и, приблизившись еще на шаг, припер ее к кровати. – А кто по ночам разгуливает под дождем?
Кайл поднес руку к ее щеке. Но Робин, проявив проворство, вскочила на кровать и перепрыгнула на другую сторону.
– Быстрая ты, – похвалил ее Кайл.
– Я подумала...
Но Кайл одним прыжком перемахнул через кровать и схватил Робин, не дав закончить начатую фразу. Не обращая внимания на ее протестующий визг и нервный смех, он повалил ее на постель, удерживая за руки.
– Но я быстрее.
Робин непроизвольно рассмеялась, ощутив вдруг уверенность в себе и полноту жизни, забыв о своих тревогах, но, наткнувшись на взгляд Кайла, затихла. Отпустив ее запястья, Кайл оперся на локти, медленно наклонился и поцеловал Робин. Как и в первый раз, ощущение было чудесным и возбуждающим, и ей не хотелось, чтобы оно когда-нибудь кончилось.
Кайл поводил губами по ее губам, и Робин вздохнула, трепеща от возбуждения и беспокойства.
– От тебя пахнет мятой, – шепнула она.
Кайл улыбнулся:
– А от тебя – ирисками.
Потом он несказанно удивил ее тем, что вдруг отодвинулся от нее, устраиваясь удобнее на подушках, и взял из пакета ириску. Потянув за концы фантика, он раскрутил его, ловко подхватил выпавшую ириску и отправил в рот. Затем стянул с себя кожаную куртку, сбросил ботинки и, скрестив ноги, взял первый попавшийся журнал.
«А как же поцелуй?» – чуть было не спросила Робин.
Но промолчала, мысленно проклиная Кайла зато, что он так не вовремя остановился. Робин пыталась сосредоточиться, но это было очень трудно, когда рядом на ее кровати лежал этот изумительный парень, причем в носках. Почему-то именно его носки придавали всему происходящему особую достоверность, делали его присутствие особенно реальным. Она взгляд не могла оторвать от них, пока как следует не рассмотрела.
– Что это за носки у тебя такие? – нерешительно спросила Робин, боясь обидеть его, но не в состоянии не обратить внимания на кричащую раскраску по мотивам.
– Это из мультбоевика «Могучие рейнджеры».
Кайл взглянул поверх глянцевого журнала на свои ноги, потом поиграл бровями.
– Двоюродный брат оставил их у меня сто лет назад, и они как-то прижились в моем шкафу. – Он пожал плечами. – Мне показалось, что они очень даже клевые. – Кайл снова обратился к журналу, потом удивленно взглянул на Робин. – Ведь это не что иное, как «Хорошая домохозяйка»? Я думал, вы, девчонки, читаете другие журналы.
– Мы, может быть, так и делаем, но это журналы сестры Бобби Мака, а Бет хоть и приятный человек, но несколько старомодна. Вот Бобби Мак – совершенно потрясающий. – Робин поджала под себя ноги. – Мне кажется, ему нравится моя мама, – задумчиво сказала она.
Кайл оторвался от журнала и посмотрел на нее.
– Бобби Мак известный бабник.
Робин встала на колени и нахмурилась:
– Это неправда.
Кайл пожал плечами и снова уткнулся в журнал.
– Это не так, – не унималась Робин.
– Я читаю иногда газеты, а в них, малыш, пишут, что он имеет обыкновение влюблять в себя, а потом бросать женщин.
– Я тебе не малыш! – возмутилась Робин, но тут же задумалась.
Неужели Кайл прав? Вдруг Бобби Мак влюбит в себя маму, а потом оставит ее или даже, может быть, уволит, когда пресытится ею? Нет, у мамы с Бобби наверняка все по-другому. В конце концов, он купил ей машину, и хотя мама возмутилась и собиралась выплачивать за нее деньги, Бобби хотелось, чтобы это был подарок. Разве бы мог он так поступить, если бы не любил маму?
– Эй, – тихо окликнул ее Кайл, откладывая в сторону журнал. – Откуда мне знать? Если ты хотя бы немного похожа на свою маму, значит, и она не такая, как другие, и я уверен, что Бобби Мак понимает это.
Кайл потянулся к ней и, взяв за руку, притянул к себе. Обняв ее, прижал к груди и поцеловал в лоб. Робин вздохнула и прильнула к нему, и тогда он опустил голову ниже и поцеловал ее в губы.
Робин чувствовала биение его сердца. Она также ощущала его запах. Запах от кожаной куртки и мыла. А еще ирисок. Робин робко подняла руки и положила ладони на его плечи, лишь слегка касаясь их.
У Кайла что-то заклокотало в груди.
– Господи, Роб, что ты со мной делаешь? – пробормотал он ей в губы, гладя пальцами ее щеки.
