Аарон засмеялся.
- В зале мы разрешаем пользоваться лишь небьющимися бутылками для виски, чтобы никто не мог использовать осколки как оружие.
Доннел поднял с пола бутылку, и налил немного ее янтарного содержимого в бумажный стакан. Затем предложил виски Аарону, но тот покачал головой. Я слегка удивилась, когда Брейден взял бутылку, плеснул немного в стакан и глотнул. Гораздо меньше меня удивил его мгновенный придушенный кашель и отвращение при взгляде в чашку.
- Из чего вы это делаете? – выдохнул иномирец.
- Лучше не знать. – Доннел отхлебнул из своего стакана. – Я, как обычно, начну выступление песней. Блейз, ты третья.
Я снова застонала.
- Не надо нервничать, - сказал Доннел. – Я поставлю тебя за Лютером, поэтому что бы ты ни делала, это станет благословенным облегчением для аудитории. Лютер унаследовал от отца немелодичный голос. Касим избегал проблем с вокалом, рассказывая истории, но Лютер такой же плохой рассказчик, как и певец.
Доннел сделал еще глоток из стакана и скривился.
- Эта новая партия самопального виски по вкусу даже хуже предыдущей.
Тэд нахмурился, выражая неодобрение пьянством Доннела, и открыл рот, желая что-то сказать. Я почувствовала облегчение, когда вопрос оказался невинным.
- То есть все офицеры альянса должны участвовать в представлении?
Я вздохнула.
- Да.
- Такой порядок выглядит необычным, - сказал Тэд.
- Традиция возникла давно, - пояснил Доннел. – Я в четырнадцать лет прославился исполнением песен сторонников Земли. Когда же основал Сопротивление, люди, естественно ожидали, что я продолжу петь для них эти песни. Я исполнял их и в те годы, что провел в Лондоне с матерью Блейз. Затем последние гражданские покинули Нью-Йорк, и я вернулся сюда на переговоры об альянсе между моими людьми из Сопротивления и остатками старых преступных банд.
Он болезненно скривился и мгновение угрюмо смотрел в стакан, затем продолжил:
- Именно тогда в технической части земной сети данных возникли проблемы. Все настенные видики и другие зависевшие от нее приборы перестали работать, и люди остались без развлечений, поэтому мое пение внезапно стало ключевым фактором, который содействовал в создании альянса. Пара моих первых офицеров также оказались талантливыми музыкантами, они помогли мне, и каким-то образом развлечение людей стало частью обязанностей офицеров альянса.
- Главы подразделений тоже участвуют в представлениях? – спросил Брейден.
В этот момент я пила воду. Представив, как Лед помогает веселить альянс, я не смогла удержаться от смеха и поперхнулась.
Доннел похлопал меня по спине.
- Нет, не участвуют. Главы подразделений слишком защищают свое достоинство.
- А офицерам альянса не нужно беспокоиться о своем достоинстве? – поинтересовался Тэд.
- Не так явно, - отозвался Доннел. – Лидеры подразделений – абсолютные диктаторы, навязывающие людям свои решения одной силой. Для них жизненно важно все время поддерживать статус. Они не могут допустить ослабления своих позиций в результате публичного осмеяния.
- Непохоже, чтобы Призрак так пекся о своем достоинстве, - сказал Тэд.
- Призрак использует более расслабленный стиль руководства, - пояснил Доннел. – Но даже он не рискнет стать предметом смеха на публике. Офицеры альянса совсем в другом положении. Они не должны никому навязывать собственные решения и лишь с безличной справедливостью применяют правила альянса.
Я заметила, что иномирянка опустошила миску жаркого.
- Феникс, хочешь съесть что-нибудь еще?
Она покачала головой.
- Я совершенно сыта.
Я подвинула к ней поближе кувшин с водой.
- Пей как можно больше. После зимней простуды твое тело сильно обезвожено.
Я дождалась, пока Доннел поест, затем мы с Тэдом отнесли грязные тарелки в мусорное ведро. Мы сходили в крыло Сопротивления за сумкой с флейтой и вернулись за стол. Через пару минут возобновился громкий стук, Аарон встал и отнес Ребекку в ясли.
Феникс в панике огляделась.
- Что происходит?
- Ничего плохого, - успокоила я ее. – Мы должны убрать столы Сопротивления, чтобы использовать это место для представления, а затем для танцев. Школьные уроки и танцы должны проводиться на территории Сопротивления, поскольку другие подразделения не позволят людям зайти на свою площадь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я встала и взяла свой стул.
- Теперь поставим стулья перед входом Сопротивления.
Я прошла туда, где расставлялись плотными рядами стулья. Следом Тэд нес свой, а Брейден два – для себя и Феникс. Шедшая за нами иномирянка, казалось, тревожилась сильнее, чем прежде.
- Я должна буду сесть в первом ряду с Доннелом и его офицерами, - сказала я. – Но вы втроем можете разместиться прямо за мной.
Я поставила стул в первый ряд. Через мгновение появился Доннел с бутылкой виски в одной руке и бумажным стаканчиком – в другой. Он сел рядом со мной и убрал выпивку под стул.
Другие офицеры Доннела подсели к нам, а остальные члены Сопротивления устроились за нашими спинами. В четырех углах комнаты люди из других подразделений пододвигали стулья к границам своих территорий. Когда скрип мебели, наконец, стих, Доннел встал, прошел вперед и хлопнул в ладоши.
- Дети, займите свои места!
Младшие дети из всех подразделений подбежали и расселись на полу рядами напротив входа в Святилище. Ребекка помахала мне из первого ряда, и я услышала шепот Тэда:
- Дети здесь невероятно хорошо себя ведут.
Я помахала в ответ Ребекке и шепнула Тэду:
- Еще бы. Они очень рано узнают, что плохое поведение может быть опасно.
Группа музыкантов из Сопротивления встала рядом с Доннелом. Я достала из сумки флейту и подумала, не присоединиться ли к ним, но решила этого не делать. Альянс традиционно проводил вечера развлечений и танцев в первый день каждого месяца, но от этих праздников отказались во время зимней простуды и ограничений в питании. Сегодня я впервые сидела в первом ряду с Доннелом и его офицерами, поэтому должна остаться на месте, чтобы подчеркнуть свой новый статус заместителя главы альянса.
Доннел запел свою самую известную песню – «Гимн Земли». Как всегда, первые три строки он вывел в одиночестве, завораживая всех своим невероятным голосом:
- Одни переменчивы, алчны другие.
Их гонит безденежье и страх стихии.
Но мы, кто остался, докажем трудом...
Я увидела, как метнулся вниз смычок ведущего скрипача, и присоединилась к наигрышу других музыкантов, а все в комнате хором пропели последнюю строку:
- Земля – наше сердце, любимый наш дом!
Обычно эта песня полностью поглощала меня, но на этот отвлекало беспокойство. Я достаточно хорошо владела флейтой, чтобы поучаствовать в чем-то подобном, где музыкантов из Сопротивления поддерживали таланты из подразделений, игравшие в своих углах комнаты. Но для соло мне не хватало мастерства.
Если я не смогу сыграть, значит, должна спеть, а я не унаследовала ни красоты, ни золотого голоса Доннела. Я мрачно наблюдала, как отец закончил песню и сел. Он потянулся за своей бутылкой виски, поймал мой взгляд и покачал головой.
- О нет, Блейз. Учитывая мои провалы, весь альянс глубоко благодарен, что ты не пьешь. Ты не можешь разочаровать всех, припав к виски, чтобы успокоить нервы перед выступлением.
Сейчас запел Лютер. Доннел был прав: голос Лютера оказался гораздо хуже моего. Мне определенно стоило что-то спеть, но я не знала, что выбрать. Песня должна быть очень хорошо знакомой, иначе в панике я могу забыть слова.
Я подумала об одной из очевидных популярных песен, с которой могла бы рассчитывать на помощь аудитории, но затем вспомнила ту, которую мама пела мне перед сном в лондонском детстве. Я никогда ни от кого ее не слышала, а людям понравится новинка.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Послышались жидкие аплодисменты. Лютер вернулся на свое место, и пришла моя очередь. Я встала, положила флейту на стул, а потом поняла, что никто из музыкантов не знает мелодию. Я вновь взяла инструмент, вышла в центр комнаты и поманила к себе ведущего скрипача.
