Одного под рукой мне вполне хватит. В своём мире я ходила в одних и тех же вещах годами. И это несмотря на то, что шмотками как раз таки торговала.
Просто не так уж и много на самом деле нужно человеку.
И юбочки — это не то, что меня радовало.
Впрочем, может быть, дело было в том, что я не находила себя чересчур привлекательной, а сейчас всё иначе…
С тоской бросаю взгляд в небольшое зеркало на стене.
Виктория… Я ведь не была принцессой на Земле, и за мной не бегали принцы, и красотой я не блистала. Но моя жизнь была намного лучше твоей. Как ты оказалась в этом сыром замке в окружении врагов?
Пазл всё ещё не собрался до конца…
А мораль простая — ценить то, что имеешь. Я бы многое отдала сейчас за вечер с подружками, за смену в бутике, за чашечку ароматного кофе и своего ворчливого котика на коленях.
Но туда не вернуться. А значит, нужно уметь наслаждаться тем, что имею и здесь.
Ещё бы сначала разрулить вагон и маленькую тележку королевских проблем…
Но это как-нибудь походу…
— Ваше Высочество, — начинает Гарольд, во все глаза глядя на меня: я сижу за столом, море бушует за моей узкой спиной, шторы отведены в стороны, только синеватый тюль смазывает картинку за окном, — а как же вы… Это не платье для выхода. Вас кто-нибудь может увидеть через стекло!
Это ещё хорошо, что его не смущает, что я сижу. По крайней мере, мне пришлось провести со слугами работу на этот счёт.
Он вошёл в кабинет не один, а с моей камеристкой. Даже она тихонько хихикнула в ладошку и ушла, поставив на стол поднос с завтраком для меня и кутюрье.
— Гарольд, — начинаю я, — что ты видишь за окном?
Он хмурится, мнёт в толстых мягких пальцах фиолетовую замшевую шапку.
— Лонельские воды, Ваше Высочество…
Я моргаю, ожидая, пока до него дойдёт.
Он тоже моргает, сдерживаясь, чтобы не прикрыть мою спину, закрытую всего лишь тремя тканями, считая тюль, от глаз ненастных папарацци.
А, может, у него просто ОКР? Невыносимое желание закрывать все шторы в его поле зрения?
Интересно…
— Гарольд, какой это этаж? Четвёртый? Седьмой? — я сама не уверена, потому что этажи в этом замке здесь работают не совсем так, как в привычных моему уму зданиях. Если в моём мире дома в разрезе похожи на торт, где чередуются бисквит с кремом, то Кроуэл — это «Муравейник». — Замок висит в воздухе, окно находится ещё и со стороны моря. С земли никак не увидеть мой кабинет. Или ты думаешь, что местные художники зарисовывают королевских особ в непристойных позах, сидя на ковре-самолёте?
— Я не знаю про ковёр, Ваше Высочество. Но эти бесчеловечные существа не упустят возможность! Даже у моря есть уши! У русалок они точно есть…
Он ещё некоторое время расписывает мне самые невероятные способы добычи «снимка» принцессы, а я просто сижу и офигеваю: какие ещё русалки? Ещё и русалки?
Я когда-нибудь перестану удивляться этому миру?
— Хорошо, но через тюль мало что можно будет разглядеть, даже если одна из этих твоих русалок подпрыгнет на реактивной тяге хвоста!
— Не уверен… Принцесса Виктория, позвольте… — Он достаёт из шкафа бархатную накидку и вешает её на мой стул, спинка которого не цельная. — Это ради спокойствия.
Мило, конечно. Жестом прошу его закрыть дверь и сесть напротив.
— Окажи мне честь, Гарольд, поешь со мной.
— Что вы… это самое большое событие в моей жизни. Принцесса, — он улыбается, красивые глаза наполняются слезами, — на самом деле за последние дни я получил столько впечатлений, сколько не получал за годы своей жизни… Вы слишком добры ко мне.
Он садится и дрожащей рукой поднимает вилку.
Снова что-то мясное на завтрак. Я сдерживаюсь, чтобы не покривиться. Вид не очень аппетитный, как и запах. Но, откусив что-то похожее на говядину, понимаю, что вкус приемлемый.
— Очень рада это слышать, Гарольд. А теперь ответь мне на простой вопрос.
— Какой, Ваше Высочество?
Я усмехаюсь. Остро.
— Ты шпион королевы?
Он оттягивает шёлковый пурпурный платок, повязанный на массивной шее и сглатывает. Я сдерживаюсь, чтобы не выказать своего удивления.
Совсем скоро мне придётся иметь дело с короной. Гарольда ко мне прислали из столицы, чтобы проконтролировать мой внешний вид перед парадом. Но только этим ли всё ограничивается?
— Что ты молчишь, — чеканю. — У меня тоже есть глаза и уши, там, где никто из вас даже не ожидает их заметить… — блефую, разумеется, блеф — моё второе имя, я же торговка.
Он бледнеет, потом краснеет, потом снова бледнеет, ну как хамелеон, если бы ещё сзади него менялся цвет фона. Я, если честно, не ожидала такой реакции. Одно радует — либо он слишком умён и слишком хорошо играет свою роль, либо шпион из него никудышный… А, значит, никакой опасности он для меня не представляет.
Ну кроме того, что Алиса выдала ему себя с потрохами чёрт знает по какой причине…
Может быть, она тоже работает на королеву, и никакая Богиня тут ни при чём?
Интересно…
— Ты передавал все сведения, что собрал за эти дни, Её Величеству, не так ли?
Он всхлипывает.
— Я не думал, что… Не думал, что это может вас задеть, Ваше Высочество. Ведь все новости ко двору доставляет писарь… А я просто хотел первым, хотел порадовать Её Величество. Вы знаете, она очень изящная женщина, но несчастная.
— Хотел порадовать, значит? И что ты ей сказал?
— П-про истинность… поздравил её.
— И больше ничего?
Гарольд мотает головой. Он выглядит искренним. Я поднимаюсь из-за стола и прохожусь по кабинету, сцепив руки на животе.
Очень плохо, что все так быстро узнали об истинной связи. Но едва ли это можно было скрыть, если наши метки и существуют для того, чтобы кричать об этом.
— Ничего, Ваше Высочество…
— А про мою книгу?
— Упаси вас богиня! — он вскакивает. — Я же знаю, что это тайна. У всех они есть, принцесса, я не хочу быть орудием ни в чьих руках… И надеюсь, что вам не придётся ни с кем сражаться.
Я решаю поверить ему. В конце концов, не особо-то и много у меня выбора. И как раз есть случай проверить моего слугу.
