непонятные мне вещи! Непонятные и очень беспокойные! Он сказал про эльфийку, только я совсем не понимаю, что такое тревожное он хочет до меня донести!
— Что именно он сказал? — сидя на корточках возле незакрепленной распорки, я поднял взгляд на ученика.
— Сказал, что вам не надо ее спасать, потому она может погубить вас. Вас — это именно вас, мастер, ее сиятельство госпожу Арэнт и принцессу Флэйрин, — с заметным волнением ответил Салгор. — Но уже через минуту Гирхзелл уже начал говорить другое: что мы должны спасти эльфийку. Должны, потому что наша свобода в выборе действий не отменяет долга. В общем, долг это не свобода, но свобода это вовсе не отсутствие долга. Извините, мастер Ирринд, но он несет такую чушь, что у меня чуть мозги не вытекли через уши.
— Сал, разве они у тебя такие жидкие? Тебе надо учится понимать драконов — это отличная тренировка ментальных возможностей. Давай, займись установкой шатра, я пойду пообщаюсь с Гирхзеллом, — я передал Салгору веревку и направился к дракону.
Конечно, общаться с Гирхзеллом я мог, бы не сходя с места, но мне хотелось оказаться перед ним так, чтобы видеть его глаза.
«Мой друг, что ты там наговорил такого? Салгор не понял тебя. Пришел в замешательстве, даже напуганным», — спросил я, подойдя поближе и коснувшись его морды рукой.
Гирхзелл поднял бледно-зеленые веки, с минуту смотрел на меня щелями огромных зрачков, затем беззвучно произнес:
«Отец, мне снова привиделись образы. Они не пустые. Это важные образы будущего, которое должно случиться. Ты убедился, что если ко мне приходит подобное, то это не мои фантазии, а нечто большее, идущее то ли от ваших богов, то ли от самого светлого Неба. Вот сейчас это случилось снова Нечто говорит, что мне грозит опасность. Причины ее я не понимаю: вижу себя лежащим неподвижно, наверное, мертвым. Затем понимаю, что я не мертвый и потом приходит какая-то радость и тревога сразу. Большая опасность грозит и тебе. Тебе она грозит от Ионы. Все дело в ее огромной злости. Я не понимаю причин этого, но ее злость связана с ее сердцем. Если с тобой будут рядом твои женщины, то Ионэль может убить тебя и их», — дракон тяжко вздохнул — на три десятка шагов трава зашевелилась от его дыхания. Затем он продолжил: — «Твои женщины кормили меня. У них добрые руки, я не хочу им смерти. Предупреждаю: они не должны быть рядом. Запомни, Астерий! Если встретишься с Ионой не держи рядом принцессу, тем более графиню Арэнт», — Гирхзелл, не мигая смотрел на меня и на заходящее солнце, лучи которого окрасили тучи в красный цвет. — «И теперь мне хочется сказать тебе, что раз так, мы не должны спасать Ионэль. Не должны, потому что ей уже ничего не поможет — это я чувствовал раньше. От понимания этого хочется реветь. С другой стороны, долг говорит мне, что мы должны ее спасти. Я не понимаю себя. Не понимаю, это говорящее Нечто. Оно показывает мне такие странные вещи, что хочется рычать и лететь куда-нибудь повыше, подальше! Теперь я снова не знаю, как быть. Как из этого выпутаться? Ведь эти цепи, намного крепче стальных!».
Я старался разобраться в мыслях Гирхзелла, пока солнце не скрылось за горизонтом. Его измышления в самом деле были слишком противоречивыми, настолько путаными, что дракон затруднялся показать их мне. Он говорил еще долго, но его рассуждения мало что проясняли.
«Хорошо. Успокойся мой друг», — в завершении сказал я ему. — «Не стоит больше ломать голову, над этими противоречиями. Я поступлю так, как стараюсь поступать всегда: сделаю то, к чему меня направляет мой долг и здравый смысл. Также, помня твои предостережения, постараюсь, чтобы моих женщин не оказалось рядом при встрече с Ионэль, если такая действительно случится. Ты же постарайся выспаться. Завтра у нас будет трудный день. Возможно, уже завтра мы достигнем цели пути и столкнемся с нашими врагами».
«Да, завтра не позже, чем к полудню мы будем в Темных Землях», — согласился он. — «У того места, где стоит древних храм. Я видел его когда-то давно издалека, пролетая по краю мертвого леса. Еще он мне привиделся в прошлом месяце в ночном виденье. Меня беспокоит то место. Там живет человек, который представляет угрозу для меня и для всех вас».
«Друг мой, мы с тобой и вместе с воинами барона Лорриса — это огромная сила. Верь в нашу победу, если дело дойдет до большой битвы!», — постарался успокоить я его, однако слова дракона меня насторожили. Я подумал, что кроме банды Малгара к древнему храму могут прийти много иных поклонников Калифы, как из Арленсии, так и с пустынных земель по ту сторону гор.
Эту ночь я провел с Флэйрин. И она, и я спали плохо. Дело не только в соединившей нас страсти — она была как всегда яркой, но длилась недолго. А потом и меня, и принцессу мучило необъяснимое волнение: предчувствие, чего-то значительного, должного произойти завтра. То же самое испытывала и графиня Арэнт. Она сидела на берегу озера, почти до полуночи практиковала магию «Холодные Руки». Графиня была убеждена, что уже завтра ей этот навык потребуется, и если она не научится пользоваться им достаточно хорошо, то не выживет в предстоящем сражении. Я подходил к ней, пытался отговорить от поединка с Малгаром, но эта мягкая, добрая женщина в некоторых случаях умеет быть непреклонной. Таковой она была в эту ночь.
За ночь юго-западный ветер сменился на юго-восточный. Он отогнал тучи и обошлось без дождя. После завтрака с травяным чаем и рыбой, которую наловил после рассвета Арден с лучником Ренхилом, мы начали собирать лагерь, грузить палатки на дракона.
Гирхзелл сегодня был молчалив. С Салгором он вообще не пожелал общаться, со мной был немногословен, и я чувствовал тревогу в ментальном теле дракона, которое, кстати ненамного больше человеческого. Надежно подвязав наши грузы, мы заняли места, и вскоре Гирхзелл поднялся в воздух. Часто хлопая крыльями, пошел над гладью Альтерско озера. Набрал привычную высоту лишь ближе к Старому Калгару, который виделся внизу как десятка четыре домов с полуразрушенной сторожевой башней. Говорят, полвека назад ее хотели превратить в полетную башню и использовать как опорную точку маршрута между Торгатом и эльнубейским Гор-Ха, но не задалось — это направление оказалось невостребованным.
Дальше мы летели над Калнгарским лесом. Он огромный, наверное, превосходящий размерами
