Закон был на редкость краток, но эта краткость ничуть не лишала его чрезвычайной важности.
В пяти коротких пунктах провозглашалась новая политика: рейхстаг лишился всех своих законодательных прав — он больше не мог контролировать бюджет, не мог вносить конституционные поправки, не мог ратифицировать договора с иностранными державами. Все эти права теперь были переданы имперскому правительству Рейха. Все, что может сеять смуту, было отныне запрещено — из всех немецких партий осталась только одна национал-социалистическая, профсоюзы были распущены, коммунистов и прочих радикалов после поджога рейхстага арестовывали и отправляли в тюрьмы.
Гитлер начал претворение в жизнь партийной программы, так называемых 25 пунктов, которые были приняты еще в 1920 году: объединение всех немцев в единую Германию, отмена условий Версальского договора, расширение территории Рейха, строительство государства по расовому принципу, лишение евреев германского гражданства, назначение на высшие государственные должности только согласно талантам и квалификации, поднятие жизненного уровня народа, борьба с притоком иммигрантов, введение обязательного участия в выборах для всех немцев, борьба с незаконными доходами путем полной конфискации имущества, введение общей трудовой повинности, конфискация прибыли, полученной в результате Первой мировой войны, национализация крупных предприятий, участие рабочих в распределении доходов предприятий, пенсионная реформа, поддержка мелкого бизнеса, реформа землевладения и прекращение земельной спекуляции, введение уголовного преследования и смертной казни за спекуляцию, замена римского права германским правом, реформа национального образования, государственная поддержка материнства, поддержка молодежи, введение всеобщей воинской повинности, реорганизация армии, запрет на владение средствами массовой информации лицами неарийского происхождения, запрет на работу в средствах массовой информации лицам неарийского происхождения, признание свободы вероисповедания с одновременным запретом религиозных учреждений, приносящих вред германскому народу, создание сильной власти, способной осуществить все вышеперечисленное.
После смерти президента Гинденбурга Гитлер в одном лице соединил две должности — канцлера и президента. Он отменил пост рейхспрезидента и получил абсолютную власть. Так началась диковатая эпоха Третьего рейха с ее новыми законами, привлечением к участию в государственной жизни широких слоев населения, борьбой за чистоту крови, тотальным контролем и атмосферой страха и восторга, которые, как ипостаси Бога, существовали не слитно и не раздельно.
Рейх, строительство которого объявил Гитлер, должен был создаваться как лучшее в мире государство, истинное государство немцев и для немцев. В процессе этого строительства предполагалось полностью очистить арийскую кровь от чужеродных элементов. Все слабое, нежизнеспособное, тлетворное должно было умереть, чтобы дать дорогу чистому, сильному, красивому и здоровому. Сама по себе идея прекрасная: в новом Рейхе не должно было быть паразитов, живущих за чужой счет, преступников, извращенцев, алкоголиков, наркоманов, слабых телом или головой. Но воплощение такой идеи требовало времени, ее нельзя решить за 10, 50 или даже 100 лет. Гитлер же хотел решить ее за пару лет. Так что все, что в схему никак не вписывалось, требовалось уничтожить.
Идея была хороша, осуществление на практике — кошмарно. И самое неприятное в этой истории, что первыми на внедрение идеи были брошены те, кто давал клятву беречь и защищать человеческую жизнь, — врачи.
«Сегодня медики и правительство начинают работу по очищению государства и народа», — писали в газетах того времени. Шел 1933 год. Рейх принял невинный вроде бы закон о стерилизации психически больных. Многие врачи совершенно искренне разделяли передовую точку зрения, что если психические болезни передаются по наследству, то носителей болезней нужно лишить возможности давать нездоровое потомство. В Америке того времени аналогичный закон уже существовал, и принудительная стерилизация никаким злом не считалась.
Неудивительно, что Гитлер, мечтая за 120 лет получить нацию героев, так и говорил своему не слишком здоровому народу — равняйтесь на Америку. Американские доктора приезжали в Германию делиться опытом, американские фонды поддерживали немцев финансово (в том числе — вот ведь шутка судьбы! — фонд еврея Рокфеллера). Именно этот фонд основал в Берлине Институт человеческой антропологии и евгеники. И американцев вовсе не смутило, что наука евгеника получила в Германии совсем другое название — расовая гигиена. Зарубежные специалисты прекрасно знали, что программа рассчитана на возрождение немецкой нации.
Но никому не пришло в голову задать простой вопрос: а каким способом будут возрождать?
А что понимают в Германии под немецкой нацией — всех, кто там живет, или только тех, кто является немцем?
Еврейский фонд щедро жертвовал деньги на то… чтобы очень скоро узнать на практике, какова расовая гигиена для евреев. Но первыми в программу этой гигиены попали совсем даже не евреи. Точнее, среди этих несчастных были люди самых разных национальностей — тут торжествовала справедливость: с безжалостностью хирурга предстояло отделить всех больных от всех здоровых.
В первую волну программы попали пациенты домов для умалишенных, а также страдающие тяжелыми генетическими уродствами или преступными наклонностями. В Рейхе не скрывали, что стерилизация таких больных будет принудительной, что никому не дадут право выбора. Удивительно, но принудительную стерилизацию одобрили все — и врачи (они считали такую меру наиболее целесообразной), и журналисты (они-даже хвалили правительство за верно принятое решение, причем хвалили не только немецкие журналисты, но и английские, французские, американские), и простые люди (те доверяли словам врачей и считали, что так будет лучше и для самих больных), и даже сами больные, те из них, которые могли здраво рассуждать. В прессе эта идея подавалась как самая гуманная, причем особо подчеркивалось, что стерилизация будет проведена совершенно бесплатно.
Этот первый шаг к новому человеку подавался как истинный акт благодеяния правительства по отношению к своему народу. В том же году, увидев, что закон не вызывает в народе неприятия или волнений, приняли дополнение к нему, основательно расширив категории людей, подлежащих принудительной стерилизации. Этот второй документ имел название: «Закон о предотвращении появления наследственно больного потомства»; под него попали алкоголики, шизофреники, люди с генетическими увечьями. Врачи по всему Рейху обследовали миллионы немцев и вынесли несколько тысяч вердиктов о принудительной стерилизации. Причем пропаганда стерилизации как лучшего средства решить все грядущие проблемы проводилась так умело, что немцев осторожно подводили к мысли, что они сами прежде всего должны быть заинтересованы в стерилизации. И как сознательные граждане, заботящиеся о будущем всей нации, они обязаны по собственному почину проходить расовый контроль. За семь лет действия программы было стерилизовано около полумиллиона немцев.
«Закон о предотвращении появления наследственно больного потомства» гласил следующее:
1. Наследственно больные, в отношении которых дано медицинское заключение о высокой степени вероятности наличия у их потенциального потомства физических или душевных наследственных повреждений, могут быть подвергнуты хирургическому обеспложиванию (стерилизации).
2. Согласно закону, наследственно больным считается тот, кто страдает одним из следующих заболеваний:
— врожденное слабоумие;
— шизофрения (нарушение связности психических процессов): душевное заболевание, характеризующееся полным распадом личности, притуплением чувств, отрешенностью от внешнего мира;
— циркулирующее помешательство: душевное заболевание, характеризующееся чередованием периодов крайней возбужденности и глубокой депрессии;
— наследственная падучая (эпилепсия);
— наследственные судороги;
— наследственная слепота;
— наследственная глухота;
— тяжкие физические уродства.
3. В дальнейшем стерилизации могут быть подвергнуты лица, страдающие тяжелой формой алкоголизма.
Гитлер высказался совершенно ясно: «Государство должно ставить расу в центр всей жизни. Государство должно сделать так, чтобы позорным считалось только одно: приносить в этот мир детей, несмотря на свои собственные болезни и свою собственную неполноценность. Здесь государство должно выступать как хранитель тысячелетнего будущего, перед лицом которого эгоизм индивидуума не имеет никакого значения. Для него тысячелетнее будущее, которое должно охранять государство, — это предстоящий триумф арийского человека».
