В связи с наплывом состоятельных иностранцев в столицу, китайские товары выставляли на самое видное место, но что-то действительно ценное я не увидел. Заглянул в небольшую лавку, торгующую чаем, и даже узнал несколько сортов. Пожилой продавец, очень хитрый и наглый китаец, пытался впарить мне какую-то дешевую и дурно пахнущую траву. А вот действительно хороший чай стоил от пяти и до пятнадцати тысяч рублей за килограмм, что на мой взгляд было слишком дорого.
Анну Юрьевну больше привлекала разнообразная древность, старые свитки с иероглифами, какие-то поделки из потрескавшегося нефрита, статуэтки и прочее, прочее. Едва отговорил ее от покупки одного такого свитка, стоимостью в сто пятьдесят тысяч рублей. Мастер Ву Ци вовремя прижал торговца и тот раскололся, что это искусная подделка, а настоящие свитки стоят от полумиллиона рублей, и он готов достать нам пару особых экземпляров.
Среди прочих магазинчиков попались павильоны, где делали особые китайские татуировки, продавали шкуры и ливер исчезающих животных и, конечно же, брошюры по древним китайским техникам развития и культивации силы. Из всего разнообразия я мог выделить только пару магазинов, торговавших холодным оружием, экипировкой и прочими полезностями для любого мастера. Жаль, что военные комбинезоны были только от китайских и японских производителей. По словам продавца, они ничем не уступали тем же российским образцам, но мне они не приглянулись.
Надо сказать, что посетителей в торговом центре было много. За полчаса до начала аукциона, на этаже, где планировали проводить торги, случилось настоящее столпотворение. Как оказалось, мест в главном зале было значительно меньше, чем посетителей, к тому же Ханты отдавали предпочтение тем, у кого была с собой именная карточка. Чем выше номер карточки, тем ближе можно было сесть к сцене или получить дополнительные услуги и привилегии. Среди китайцев у единиц были такие, поэтому в главный зал пускали только самых знатных и уважаемых представителей кланов. Остальным оставалось довольствоваться видеотрансляцией из соседних помещений. При большом желании и солидном состоянии торговаться они могли и оттуда.
— А кто эти, отвечающие за порядок? — спросил я у мастера Че, показывая на охрану в черных костюмах.
— Ван — старый и влиятельный клан. Эти здания стоят на их земле. Ссориться с ними слишком дорого, поэтому порядок будет.
— Нет, так в зал мы не попадем, — сказал я, вытягивая шею и пытаясь увидеть двери в главный зал.
Надо было раньше сюда подходить, но Анна Юрьевна долго рассматривала коллекцию старинных заварочных чайников. Я бы с удовольствием поставил барьер вокруг нас, но в коридоре было слишком тесно для этого.
— Давайте через служебный вход попробуем пройти, — сказал я, затем поймал взгляд Анны Юрьевны. — Ну, забыл я карточку, забыл. Даже не помню, чтобы брал ее с собой в Китай.
Чтобы попасть в служебные помещения, пришлось обходить здание по первому этажу. Перед началом аукциона магазины закрывались и в главном коридоре становилось тихо. Рядом с неприметной лавкой, торгующей масками всех видов и форм, мы столкнулись с принцем Ди в компании тех самых клановых мастеров, которые едва не поспорили с дедом принцесс на площади. Принц как раз выходил из лавки в безликой фарфоровой маске и довольно скромном наряде. Я его сразу узнал, но виду не подал, на всякий случай.
— Мистер Матчин, — он не смог пройти мимо, решив поздороваться. Даже маску сдвинул, открывая лицо.
— Ваше Высочество, — я приветствовал его жестом, положив ладонь на кулак.
— Император Цао говорит, что ты не хочешь участвовать в турнире мастерства, — перевела его слова Анна Юрьевна, так, чтобы никто не подслушал. — Это очень странно. Мы все пристально следили за развитием и потенциалом молодого мастера Матчина и отказ удивляет. Неужто это страх потерять лицо, когда выясниться, что укрепление тела на самом деле не настолько сильное, как все думают? Кузьма, принц Цао Ди использует очень тонкую игру слов, не стремясь обидеть, а скорее высмеять перед остальными.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я широко улыбнулся принцу, показав большой палец.
— Тронут, что Вы за меня переживаете, — ответил я, — но мне подобные мероприятия не интересны. Я еще в старшей школе выучил десяток фокусов, чтобы удивлять окружающих, но для такого большого турнира они не подойдут.
— Очень жаль, — он огорченно покачал головой. — Без твоего участия турнир будет скучен. Иностранные мастера хотя и выглядят серьезно и внушительно, вряд ли смогут удивить и продемонстрировать большую силу.
— Вы их зря недооцениваете. Как говорил один из китайских мудрецов, если смотреть на противника свысока, то неминуемо проиграешь.
— Искусство войны гораздо тоньше, чем простая оценка противника, — сказал принц. — Признаюсь, что я не просто так интересуюсь твоим выступлением на турнире. Мы разговорились с младшим братом Ютаном по поводу пути развития, направленного на укрепление тела. Как и младшая сестра Сяочжэй, он считает, что у этого пути огромный потенциал. Мне же кажется, что все зависит исключительно от человека. Взять, к примеру, такого гения, как мудрец Юньвэнь. Неважно, что мудрец изучал, он всегда поднимался на вершину, будь то сила огня или сила доспеха духа.
— Тут вы правы, — закивал я. — Такие гении, как мы с Юньвэнем, рождаются раз в пятьсот лет.
Я попытался показать, что спешу, нетерпеливо посмотрев вдоль коридора, но принц сделал вид, что не заметил этого.
— Ты переоцениваешь себя, — слегка надменным голосом произнес он, словно умный, поучающий глупого. — Если Юньвэнь был на вершине горы, то ты даже не у ее подножья.
— Как Вам будет угодно, — отозвался я. — С Вашего позволения мы пойдем.
— Ты обучаешь младшую сестру Чжэнь, — сказал он. — Отец уверен, что она станет мастером до двадцати пяти лет, но только потому, что в ней течет кровь Цао. Но Ютан говорит, что ты учишь еще и слуг, которые никогда не станут такими сильными, как сестра Чжэнь, как бы ни старались.
— Не всем повезло с родителями, — ответил я, серьезно посмотрев на него. Что-то принц меня начал утомлять, а это верный признак того, что надо как можно быстрее разговор закруглять. — Но они станут гораздо сильнее, чем многие клановые мастера Империи Цао, которые могут похвастаться прекрасной родословной.
— Это как попытка вставить в золотую оправу красивый камешек с пыльной дороги, — сказал он. — Они лишь слуги, отнимающие твое время, которое можно посвятить тренировкам младшей сестры Чжэнь. Продай этих слуг мне, я предложу хорошую цену.
* * *
То же самое время, дворец шестого принца Цао Ютана
Сяочжэй вошла в гостевую комнату Кузьмы, прошла к спальне. Порой ей хотелось заглянуть в голову этому мужчине, чтобы понять замысел тех или иных поступков. Иногда сложно было понять, делает он что-то назло кому-то, или просто пытается помочь.
— Не вставайте, — сказала Сяочжэй сестрам Юй, лежащим в кровати. В одинаковых цветочных пижамах они выглядели так, что принцесса не смогла сдержать улыбку. — Как вы себя чувствуете?
— Все хорошо, — сказала Юй Ми, отложив словарь на прикроватную тумбочку. — Не нужно переживать за нас, это просто тренировка, чтобы закалить тело.
— Скорее уже дух, а не тело, — улыбнулась принцесса. Взяв по пути стул, она прошла к кровати, усаживаясь рядом. — Кузьма много раз подряд разрушал ваш доспех духа, укрепляя фундамент будущего развития?
— Все так, — кивнула Юй Ми.
— Чжэнь после такой тренировки несколько дней лежала с температурой и еще неделю не могла прийти в себя. Если чувствуете себя плохо, лучше не скрывайте это, чтобы не было осложнений.
— Но у нас действительно все хорошо, — сказала Юй Ми. Фэйфэй закивала, подтверждая слова сестры. — Господин Матчин говорил, что мы не перестарались, как госпожа Цао Чжэнь и быстро поправимся.
— Показывайте спину, — попросила Сяочжэй, поставив на тумбочку серебряную баночку со специальной мазью от синяков.
