Разум Спайка Ли подвел итоги: «Вступится ли она?».
Джеймс ответил: «Наоми Харрис согласилась выступить и обвинить Мэтью в несправедливой краже роли, которая должна была принадлежать ей».
Говоря об этом, он с беспокойством спросил: «А как насчет стороны Фрэнсиса Лоуренса и Полы Паттон?».
«Не волнуйся». — Спайк улыбнулся: «Ни с одним из них проблем нет».
«Наш большой план может быть запущен». — Джеймс выглядел вполне уверенным: «Учитывая то, как сейчас идут дела в бизнесе, фильм обязательно вызовет ажиотаж, и если все пойдет хорошо, их фильм станет большим хитом сезона наград. Спайк, у вас также будет хороший шанс получить «Оскар» за лучшую режиссуру».
Он посмотрел на Спайка со значительным восхищением: «С таким планом нам вообще не понадобится семья Коппола в этом сезоне наград».
Без слепого оптимизма Спайк спросил: «А что говорит Universal Pictures?».
Джеймс Джексон выглядел недовольным: «Universal слишком консервативна, они не будут принимать непосредственного участия».
Затем он добавил: «Не волнуйся, хотя они и не участвуют в проекте, руководители Universal, с которыми я связался, согласились с нашими планами».
«Это хорошо». — Спайк осторожно кивнул.
«Пока все идёт отлично с нашей стороны».
Джеймс добавил в этот момент: «К тому времени все на стороне Мэтью Хорнера будут кричать на него, и они примут участие без нашего предложения».
Спайк посчитал, что агент очень верно подметил: ситуация в Голливуде сейчас такова, что черные неприкасаемы, расовая дискриминация — это абсолютная красная черта, стоит кому-то ее коснуться, и он обязательно превратится в крысу, выбегающую на улицу.
Сейчас, когда до сезона наград осталось всего три коротких недели, повторное пленение Софии Копполы явно невозможно.
Политкорректность в голливудском стиле — это, безусловно, лучшее оружие, которое можно использовать для чернокожего.
Подобная идея возникла у него в тот день, когда он увидел трейлер фильма «300 спартанцев» и увидел, как Мэтью в гневе толкает чернокожего перса в пропасть ногой. После просмотра премьеры идея постепенно превратилась в план, и его агент согласился на это.
Он первым выступил бы с обвинением Мэтью и фильма «300 спартанцев» в расизме, затем за ним последовал бы ряд "союзников", а СМИ были бы привлечены для подогрева разговора и подталкивания Хорнера к противоположной стороне голливудской политкорректности.
Он, в свою очередь, будет на стороне справедливости.
Такой план, как он считал, может сработать.
Глава 503: Обвинение в расизме! (2)
Политкорректность оказывает огромное влияние на Академию, Спайк уверен в этом, и в прошлом было так много примеров, подтверждающих это, что даже существует общепринятая поговорка, которая постепенно сформировалась за последние два года сезона вручения наград: если вы не знаете, что делать, чтобы подготовиться к сезону вручения наград в следующем году, то подумайте о расизме.
Если он сможет стать разоблачителем расовых проблем и поборником демократии за равенство и свободу к началу сезона наград, в сочетании с признанием критиков самого фильма в стиле тех стариков из Академии...
Действительно, он недолюбливал ублюдка Хорнера, можно даже сказать, испытывал сильное отвращение, особенно после того, как стал свидетелем того, как Мэтью шёл рука об руку с Софией к отелю.
Но он не настолько далеко зашел, чтобы раздувать все это только для того, чтобы отомстить Хорнеру. Это правда, что есть более или менее веская причина отомстить Мэтью за это, но более того, здесь можно получить огромную прибыль.
Сколько режиссеров в Голливуде не хотят прикасаться к Оскару? Это не только почетно, но и прямой путь к удвоению зарплаты.
Кроме того, это шанс войти в историю!
До сих пор ни один чернокожий режиссер в Голливуде не получал «Оскар» за лучшую режиссуру.
После выхода фильма «Не пойман — не вор» в начале этого года, ставшего хитом критиков, Спайк был настроен на премию «Оскар» за лучшую режиссуру, поэтому он попытался выйти на Софию и использовать власть и сеть контактов семьи Коппола, чтобы стать первым в истории чернокожим лучшим режиссером.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
После разочарования в Софии он быстро нашел второй прорыв, используя общественное мнение и ситуацию кругом, чтобы добавить себе как можно больше веса, сохраняя при этом ряд обычных средств завоевания наград.
В этом деле есть определенная доля риска, но если все получится, то выгоду нельзя даже назвать огромной, а даже если нет, то это не принесет ему большого вреда, кроме пустой траты ресурсов.
Он, безусловно, оставит славную страницу в американской истории и станет лидером черной общины Голливуда, представителем всех афроамериканцев в стране и даже одним из самых узнаваемых людей африканского происхождения в мире.
С таким именем зачем беспокоиться о прибыли?
Небольшой риск по сравнению с выгодой, которую можно получить, действительно ничто.
Спайк видит это, и его агент также видит возможную будущую прибыль, поэтому он полностью согласен с этим планом.
Джеймс все еще раздавал предостережения: «Спайк, на первых порах помни, что не стоит нацеливаться непосредственно на отдельных людей, сначала сними фильм, а потом позволь другим броситься вперед, особенно Наоми Харрис, которая некоторое время назад расторгла контракт со своим агентом, временно осталась без агентства и была на грани потери пути в Голливуде, прежде чем согласилась вмешаться, она сама не слишком умна на голову».
«Я понимаю. Сначала я нацелюсь на фильм, а потом, когда общественное мнение поднимется, мы перейдем к отдельным людям».
Джеймс был уверен в Спайке Ли, уверенность, которая проистекала не из того, насколько хорошим режиссером был Спайк, конечно, а из того, что он, как агент, в глубине души знал, что Спайк, даже среди всех черных в Голливуде, был давним профессионалом в такого рода кампаниях.
В прошлом многие споры, связанные с чернокожими людьми, были инициированы Спайком Ли.
Хотя Джеймс не был левым или ярым сторонником прав чернокожих, Спайк был тесно связан с ним, их интересы переплетались, и Спайк смог добиться огромных успехов, чтобы потом пожинать еще больше.
Некоторые из своих истинных взглядов он скрывал только в своем сознании.
Например, он считает, что слава Спайка Ли имеет мало общего с самими фильмами, и что он достиг вершины первого и второго эшелона голливудских режиссеров благодаря ощутимой и неощутимой заботе семьи Коппола, а также благодаря тому, что он более десяти лет сосредоточен на воплощении задуманного.
Если вы спросите его, Спайк знаменит не потому, что снимает хорошие фильмы, а потому, что он смутьян, и, за исключением фильма этого года, не столько режиссер, сколько режиссер-перевертыш, специализирующийся на разговорах о расе людей.
На этот раз он наконец-то поймал передышку.
Откровенно говоря, Джеймс не одобряет ничего из этого, но то, что он не одобряет, не означает, что он не будет этого делать.
В конце концов, в Голливуде молоко получает только тот ребенок, который умеет громко плакать.
Конечно, пока он остается менеджером Спайка Ли, он никогда не скажет об этом.
Вместо этого он сделает все возможное, чтобы помочь Спайку достичь его целей.
Поэтому Джеймс не преминул напомнить: «Мэтью Хорнер и 300 спартанцев — лучшие мишени, и ядро Академии уже давно пришло к консенсусу, что Мэтью Хорнер — вульгарный актёр, без художественных амбиций, без уважения к ценностям Оскара, с головой, полной только денег и красивых женщин, и им не нравятся такие актеры, как Хорнер».
«Само собой разумеется, что фильм в жанре 300 спартанцев, естественно, непопулярен в Академии, и люди, которые нападают на фильм и Мэтью Хорнера, склонны быть на одной стороне со стариками Академии».
Спайк огрызнулся: «Одного Мэтью Хорнера и 300 спартанцев недостаточно».
«Хм?» .— Джеймс был озадачен.
