Потом разговор перекинулся на качество продукции машиностроения, специализацию, долгострой. Отец в который раз напомнил, что ресурс наших авиационных реактивных двигателей 500 часов, а английских — 5 000 часов, то есть для Туполевых, Ильюшиных и Антоновых их требуется производить в десять раз больше, чем для британских Комет и Бристолей, а наши транспортерные ленты работают один срок, тогда как за границей — три срока. Наши автомобили, грузовые и легковые, тяжелее и прожорливее американских, в подтверждение своих слов отец ссылается на записку члена-корреспондента Академии наук, специалиста в области автомобилестроения и транспортных перевозок Дмитрия Петровича Великанова, приславшего ему 13 июля 1964 года предложения о коренной перестройке машиностроения. Их 20 июля уже рассматривали на заседании Президиума ЦК и приняли специальное постановление.
«В этой пятилетке мы должны заложить все прогрессивное. Если не можем делать такие машины, давайте купим лицензии. Товарищи, давайте не будем такими упорными идиотами! — восклицает он. — Купите лицензию на производство транспортерного корда, заплатите в два раза дороже, но мы на этом заработаем в три раза больше…
…Или мы продаем и покупаем металл, продаем в слитках, а покупаем товарную продукцию и переплачиваем в три-четыре раза…
…Или специализация. Сколько говорили об организации литейного производства унифицированных деталей! Нам нужны специализированные предприятия, как у Круппа в Германии, который еще во время войны производил коленчатые валы и рассылал их потребителям аккуратно завернутыми в промасленную бумагу…
…Когда я был за границей, там химические предприятия вводят в строй за два года, у нас же строительство занимает пять лет. Капиталисты на основе прибыли выполняют задание в срок, а мы на основе планового хозяйства не можем обеспечить…»
Присутствовавшие прилежно, как будто в первый раз слышат, записывают призывы отца в блокноты. Отец не расставляет окончательные приоритеты, но высказывает пожелания: «Сейчас дела с квартирами мы немного наладили. В Москве, когда получают ордер на жилье, спрашивают: на какой улице? Если улица не устраивает, говорят, я еще подожду. Это очень хорошо, что спрашивают, значит, у людей появилась возможность выбирать, а потому на ближайшее будущее можно перераспределить приоритеты, я бы отдал предпочтение химии для сельского хозяйства, а также производству одежды и обуви. В тесной квартире с хорошим обедом жить веселее, чем на большой площади впроголодь. А на все сразу наших ресурсов не хватит».
Дальше разговор переходит на химию, с химии на нетканые материалы, снова на жилье и сельское хозяйство. Совещание продолжается несколько часов. В заключение поручают Косыгину с Устиновым оконтурить примерный проект плана, а следующее обсуждение планируют провести, скорее всего, в сентябре.
Прощание…
С 4 августа 1964 года отец в движении, объезжает регион за регионом. Теперь, когда мы знаем будущее, кажется, что ему хотелось напутешествоваться на всю оставшуюся жизнь.
Начинает отец с Саратова. 4 августа на местном аэродроме его встречает секретарь обкома Алексей Иванович Шибаев, другое начальство. Первым делом отца везут на поля. Урожай в этом году отменный. Затем отец выступает перед аграриями. Оттуда едут в обком, где на совещании в узком кругу обсуждают специализацию и грядущую реформу экономики. Шибаев горячо поддерживает все начинания. Отец доволен. Одна беда, пока отец 21–23 июля ездил в Польшу, Шибаева в Москве принимал Подгорный. Они нашли общий язык, Шибаев согласился, что «старика» пора убирать.
Накануне отъезда в Саратов, 3 августа 1964 года, Макс Френкель написал в газете «Нью-Йорк Таймс», что на Хрущева давят со всех сторон, румыны его не слушаются, а тут еще ссора с Китаем. «Внутри страны тоже неспокойно, там не затихают дебаты о предпочтениях в инвестировании. Хрущев на первое место ставит производство предметов потребления, во время визита в Венгрию в апреле этого года он повторял: “Главное — люди, их проблемы (здесь я цитирую Френкеля, который цитирует отца), вкусный гуляш, жилье, школы — вот наши приоритеты”. Но с ним согласны далеко не все, Госплан лоббирует тяжелую промышленность, военные недовольны сокращением производства вооружений. Хрущев в сложном положении, его слушаются все меньше, он еще царствует, но власть постепенно ускользает из его рук».
Прочитав перевод статьи, отец никак не отреагировал. За прошедшие годы столько раз пророчили, что ему пришел конец.
5 августа отец в Волгограде. Снова объезжает поля, и тут урожай хоть куда, заезжает на Волжскую ГЭС, затем выступает на общегородском митинге, долго и подробно говорит об интенсификации сельского хозяйства, об ирригации, о предоставлении большей самостоятельности колхозам и совхозам, о преобразовании межрайонных производственных управлений из директивных органов в консультативные, внедряющие в хозяйствах последние научные достижения, и в подтверждение своих планов приводит пример Дании.
6 августа отец уже в Ростове-на-Дону, снова на полях, и здесь урожай отменный.
На совещании в обкоме говорит, что современным руководителям требуются знания, а не зычный голос, они должны глубоко вникать в экономику, стать профессионалами-менеджерами.
8 августа отец — в столице Северной Осетии Орджоникидзе (ныне Владикавказ). Осетины праздновали 40-летие автономии, и секретарь обкома просто умолял отца приехать, вручить республике орден Ленина. Отец согласился — незачем обижать осетин. По приезде он и тут объехал поля, радующие глаз налившимися колосьями, а вернувшись в город, принял участие в торжествах. Уже поздно вечером у него в резиденции собрались руководители соседних с Северной Осетией областей и краев, снова говорили о предстоящем Пленуме, о производственных управлениях в частности, и о структуре управления экономикой вообще. Этот разговор застенографирован, и желающие могут с ним ознакомиться (см. Никита Хрущев: 1964. М., МФД, «Материк», 2007).
Отца, как обычно, сопровождал помощник. На сей раз старшего их группы, Григория Шуйского, «хранителя портфеля», отец с собой не взял, отправил отдохнуть перед началом подготовки к Пленуму. С отцом поехал Андрей Степанович Шевченко, ведавший вопросами сельского хозяйства.
В 1989 году Шевченко поделился воспоминаниями с журналистом Анатолием Стреляным. В памяти Шевченко их поездка летом 1964 года слилась в бесконечную череду перелетов и переездов, пыльных дорог и колосившихся полей, обширных залов, заполненных сотнями людей и строгих, без излишеств, обкомовских кабинетов, комфортабельных гостевых резиденций и скромных сельских домиков, порой даже без электричества и с удобствами во дворе. Андрею Степановичу запомнилось преследовавшее их обоих, его и Хрущева, чувство непреходящей, неимоверной усталости.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
