Разумеется и Содружество, и Ассоциация, которая божилась, что к злоумышленникам не имеет никакого отношения, выслали к станции свои космические войска. И начались долгие изнурительные переговоры. За их ходом следили все. Новости о них передавали по всем инфоканалам несколько раз в час.
А потом стало ясно, что все эти переговоры — просто циничная ширма, за счет которой преступники тянут время. К этому времени спецслужбам удалось установить личности захватчиков и выяснить, что за ними стоит Братство Независимых — небольшой, но весьма агрессивный союз, одной из основных целей которого являлся поиск способа создания и сворачивания пространственных тоннелей и расшатывание таким образом всей системы построенных вокруг этих переходов союзов.
Так вот, стало известно, что прикрываясь живым щитом и делая вид, что обдумывают условия, террористы собирали на территории станции некую установку. В то, что случилось дальше, мы еще долго не могли поверить — станция была уничтожена вместе со всеми, кто там находился. И здесь версии расходятся.
По официальной — трагедия произошла по вине захватчиков — что-то они там в своей установке не учли, и она взорвалась, распространяя лавинообразный процесс по всей станции. Другая же, еще более страшная версия, состояла в том, что военным был отдан приказ сверху взорвать станцию собственноручно. В последнее очень легко верилось, потому что те военные, которые участвовали в рас-альхарском пекле, назад вернулись с глубочайшим посттравматическим расстройством.
Из шести тысяч человек спастись удалось только сто двадцатьи то только чудом, не иначе. Один небольшой космический катер смог незамеченным покинуть станцию непосредственно перед взрывом. Его почти не задело, только волной откинуло. Название судна облетело все галактики и стало синонимом слова счастливчик — «Амадеус».
На этом месте я даже глаза протерла — и снова уставилась в планшет. «Амадеус».. так и есть..
«Просто первое звучное слово, которое когда-то пришло в голову», да, Лик? Или это настолько для тебя важно, что отголоски твоей памяти долетели и до Шедара?
Глава 18
После ужина Веда вытащила меня в общий зал. Я не сильно сопротивлялась. К тому времени голова моя похожа была на перезрелый арбуз, который вот-вот треснет от обилия информации и оставшихся без ответа вопросов. Про общее мироощущение даже не упоминаю. Поэтому я даже рада была оживленной болтовне и общей атмосфере радостного предвкушения, царившей здесь. Все, что угодно, лишь бы не думать пока о больном.
— Я, между прочим, тоже собираюсь посетить эту цитадель разврата! — воинственно подбоченясь, заявила Мико, когда мы вошли.
Ее фраза была встречена аплодисментами, криками «О-о-о» и даже свистом.
— Не «разврата», а настоящего искусства любви, — со знанием дела пояснял Марио, — для «небожителей» эстетическая и философская составляющая процесса не менее важна. Ведомых исключительно похотью там не слишком жалуют.
— Правильно, Мико, не только же парням развлекаться. Я иду с тобой, — неожиданно заявила наша тихоня Имани. Чем вызвала новый шквал восторгов.
— А вы? — спросил нас с Ведой насупленный Хань. Он подобного времяпровождения явно не одобрял.
— А у нас планируется насыщенная культурная программа, — тут же отчиталась Веда, встряхнув кудряшками. Для начала мы погуляем по Эльдорадо, потом обязательно попробуем местную молекулярную кухню, а на закуску — или в центр красоты заглянем или какое-нибудь шоу посмотрим, мы еще не решили.
— Музеи у них тоже весьма примечательные бывают, я читал, — отметил Рогги.
— Вот заодно и оценим, правда, Дея?
— Конечно, и на комм заснимем, — кивнула я, поддерживая беседу.
— О, Мико, Имани, вы тоже обязательно коммы на запись поставьте. Знаете, сколько желающих посмотреть будет? — гоготнул Марио.
«Я бы тоже не отказался» — «И я» — «И я» — послышалось со всех сторон.
— Какие же вы все примитивные, — покачала головой Имани.
— Во-во, — поддержала ее Мико, — извращенцы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Так я сидела час или чуть больше, просто слушала беззлобные шуточки и байки моих приятелей, даже посмеивалась иногда. Знания о Хэвен-9, месте нашей завтрашней остановки, я по ходу разговора выуживала из памяти Деи Рин-Стокк. Что и говорить, планета эта была весьма примечательной.
Начать с того, что при ее открытии ученые были приятно удивлены мягкостью здешнего климата и дружелюбием (в лучшем смысле) местной флоры и фауны. Потребовались небольшие коррекции атмосферы и биосферы и минимальная терраформация, чтобы она стала вполне комфортной для жизни.
Первые колонизаторы дали планете звучное имя, объявили ее территорией абсолютной свободы и заявили, что быстренько построят здесь тот самый рай на земле. Но результат такого подхода оказался чудовищным: вместо свободы небольшое общество первых небожителей захлестнула анархия в худшем своем проявлении. Проект быстренько свернули.
Вторая волна колонизаторов поступила иначе. Они сразу установили немногочисленные жесткие правила (неприкосновенность частной собственности, запрет насилия в любом виде и так далее). В остальном же Хэвен-9 снова была объявлена планетой свобод и… красоты. Основными переселенцами этой волны стали люди искусства, которые видели новую планету пространством для реализации своих идей. Это, как ни странно, сработало. И привело к тому, что здесь установился своеобразный диктат эстетики. Нигде больше не было таких красивых городов с продуманной утонченной архитектурой, такого преклонения перед изяществом и гармонией.
Нравы местного населения стали притчей во языцех. В личной жизни свободна была полной. Но ладно бы только это. Само понятие физической любви и наслаждения здесь приобрело сакральное значение. Большим уважением здесь пользовались фрины — своеобразные современные версии гетер обоих полов — не только дарящие свою любовь гостям, но и развивающие их художественный и и эстетический вкус. Фрины с легкостью могли выступать в качестве гидов, музыкантов, учителей изящных искусств и просто весьма интересных собеседников и очень обижались, когда инопланетные гости воспринимали их исключительно как поставщиков интимных услуг.
Если вы сейчас представили «небожителей» эдакими изнеженными и трепетными существами, то попали пальцем в небо. Потому что вскоре после второй сюда отправилась и третья волна переселенцев, состоящая преимущественно из ученых, которым на других планетах было сложно развернуться из-за многочисленных этических табу. Здесь же им было сплошное раздолье. Особое развитие получили медицина, биология и психология. Подправить себе форму носа или бюста, изменить разрез глаз здесь было примерно то же самое, что сходить на стрижку. Вырастить новый орган взамен изношенного — тоже не многим сложнее, да и добровольная процедура психологического перепрограммирования пользовалась огромным спросом. В итоге всего вышеперечисленного, среднестатистический «небожитель» имел привлекательную внешность, утонченный вкус и был совершенно и абсолютно уверен в своей исключительности и ценности, из-за чего обителям остальных, не столь продвинутых в плане психологии планет, казался несколько циничным и заносчивым.
В прошлом году у нас училась в аспирантуре девушка Лиа с Хэвен-9. Совершенно роскошная, будто цифровая рекламная модель, предельно вежливая и корректная. У Веды тогда как раз приключилась личная драма — ее бросил парень, очередная любовь всей ее жизни. По этому поводу мы выслушивали много-много стенаний и подбадривали подругу, как могли. Лиа тоже послушала ее немного, а потом подошла, положила ей на плечо руку и проникновенно спросила: «Почему бы тебе, милая, не нанять парочку временных возлюбленных? Это очень эффективно и весьма приятно, особенно если они специализируются на повышении самооценки. Ну или к психопрограммисту обратись.»
И очень удивилась, что на нашей планете ни первых, ни вторых и в помине нет.
— Да, вам, наверное, сложно жить в таком социально отсталом обществе, — сочувственно покачала головой она.
