– Есть! – Он провел рукой перед лицом Охотницы, та пришла в себя и недоуменно посмотрела на остальных. – Ты – Глория с гор Аль-Паки. Срединный Мир – я бывал там, только не в твоих краях.
В этот миг девушка почувствовала, словно пелена, все время застилавшая разум, упала, и в душу хлынул яркий солнечный свет. Память вернулась!
– Действуй. – Инеррен обернулся к Заре и, перехватив ее взгляд, покачал головой: – Нет. Сейчас я не смогу повторить этого. Только несколько часов спустя.
Эльфийка не стала настаивать и занялась заклинанием. Махкра тем временем пытался выяснить у чародея секрет приема «как вспомнить свое имя», но, похоже, ответы вносили еще большие неясности. Наконец он махнул рукой и обратился к текущим делам.
– Готово, – раздался голос Зари.
Глория медленно растворялась в воздухе.
– Возьми арбалет и устройся где-то тут. Увидишь кого – стреляй, – сказал Кори.
– Без тебя разберусь, – раздался ее голос из ниоткуда. – Удачи!
Одна за другой шесть фигур прошли сквозь «магическую дверь гномов» и также исчезли из виду.
2. Аметист
– Я ж говорил, аметист! – проворчал Горец, указывая на надпись, высеченную в полу. Она гласила: «Добро пожаловать в Аметист, ищущий утешения. Покой и мир».
– Ничего зловещего. Кстати, Аметист – это название всего замка, а не комнаты в нем, – отметил Кори.
– Ничего зловещего, – согласилась Заря, – только надпись обрывается на отсутствующей плите. Значит, во второй ее части может быть все, что угодно.
– Ага, например, «Покой и мир ждут тебя снаружи. А внутри – только смерть». – Усмешка Инеррена не давала возможности предположить, что его это очень уж заботит. – Так что осторожнее.
– Осто… – Гном вдруг шумно принюхался. – Кирка и топор!
– Ты чего?
– Гоблины, провались они в Бездну! – Горец поудобнее перехватил топор. – Там, за той зеленой дверью. Не меньше двух дюжин – ставлю все, что угодно.
– Есть предложения? – спросил Махкра.
– Грткф! Вы себе идите, куда шли, а я здесь развлекусь.
– Но нам как раз туда.
– Тогда я расчищаю дорогу, вы проходите, а я останусь прикрывать тыл. – Гном погладил бороду в предвкушении схватки. – Можете называть меня троллем, если я погибну.
– Не-а, – отказался маленький кендер, – ты для тролля чересчур много болтаешь.
Горец притворно замахнулся топором, но в этот момент Кори, дабы положить конец этим разговорам, пинком распахнул дверь. Завидев извечных врагов, гном склонил голову и, орудуя рогами своего шлема с пылом взбесившегося быка, ринулся вперед, сквозь толпу гоблинов. Оказавшись в самой гуще, он наконец вспомнил о топоре и с боевым кличем «И-и-ирр!» описал своим оружием смертоносную дугу. Треск костей и визг раненых гоблинов заглушил все остальное.
Остальные спокойно прошли мимо, как и просил Горец. За комнатой гоблинской стражи обнаружился широкий коридор, слабый свет в него проникал откуда-то сверху, сквозь щели в обветшавшем камне.
– Куча мала, – тихо прокомментировал Кори. – Эти кретины режут, по большей части, друг друга, а наш бородатый медведь рубит все, что под топор попадает.
– Ты ничего не понимаешь, – усмехнулся Инеррен. – Это их национальная тактика. Все гномы такие. У них же даже язык соответствующий. Знаешь, как они называют самых отважных воинов? Безсекеры.
– Что? Берсеркеры, ты хотел сказать.
– Да нет, именно безсекеры. Это значит «Те, кто дерутся без секиры»… Смейся, смейся, я тоже смеялся, пока не увидел одну стычку. Лучше бы я тогда пошел на состязания лучников…
В этот момент шедший впереди Непоседа поднял руку.
– Чш-ш!
– Что там?
– Стук копыт, но какой-то странный, – прошептал кендер. – Вроде бы лошадь, которая ходит на двух ногах. Это, похоже, в поперечном проходе.
– Если это то, что я думаю, – промолвил рыцарь, – тут предстоит поработать мне. Не…
Он не успел закончить свою мысль: из-за поворота возникли темные фигуры, размахивающие каким-то оружием. Рост их чуть превышал семь футов, квадратное туловище покрывала короткая бурая шерсть. Рогатые головы напоминали морды быков или козлов, а толстые ноги оканчивались круглыми копытами. В остальном противники более-менее походили на людей – в смысле, две руки, две ноги, уши, рот и глаза, а также отсутствие хвоста.
– Так и есть, – сказал Махкра, потянув из ножен меч.
– Это что за твари? – спросила Заря.
– Минотавры, – просветил ее Кори. – Я сам с ними не встречался, но слышал, будто они дьявольски упорны и сильны. Ты уверен, что тебе не нужна помощь? – поинтересовался он.
– Справлюсь, – произнес рыцарь, проверяя свой щит. – Я отвлеку их, а вы двигайте дальше. Меня не ждите.
Он что-то тихо прошептал, щит его внезапно стал увеличиваться и перекрыл весь проем коридора. Махкра не преувеличивал, когда утверждал, что владеет «кое-какой магией».
Под прикрытием гигантского щита они медленно двинулись вперед. Звериные рыки минотавров достаточно точно указывали их местоположение, поэтому, когда рыцарь снял чары, он тут же сделал выпад в нужном направлении, и меч пронзил единственного противника, загораживавшего проход.
– Вперед! – прохрипел Махкра, обрушивая меч на следующего минотавра.
Заря, Непоседа, Инеррен и Кори скользнули в образовавшийся проход. Сгрудившиеся у стен минотавры как раз собирались ринуться на них, но рыцарь хорошо знал норов этих тварей. В тупых головах не удерживалось более одной мысли зараз, а из двух врагов они всегда избирали того, кто нападал. Потому неудивительно, что все четыре минотавра развернулись к размахивавшему мечом Махкре, проигнорировав остальных.
– Давайте-давайте, подходите, – подманивал их рыцарь.
Двое, помахивая шипастыми кистенями, выступили вперед. Их морды были окрашены в серый цвет, что соответствовало званию ветерана. Стальной шар обрушился на вовремя подставленный щит, оставив вмятину на блестящем металле. Однако меч Махкры описал короткую дугу, разрубив цепь кистеня у второго минотавра. Тот гневно замычал и ударил копытом, которое снова встретило на своем пути лезвие меча. Лишившись ноги, враг с воем рухнул наземь.
Рыцарь поспешил покончить с первым, вооруженным минотавром, пока не подошли два оставшихся. Вскоре враг был повержен, и Махкра развернулся к двум последним минотаврам. Те двигались осторожно, выставив вперед длинные трезубцы. Рыжий цвет их шерсти говорил о том, что эти минотавры еще не достигли зрелости, но это вовсе не делало их менее опасными.
Понадеявшись на прочность доспехов, рыцарь оттолкнул щитом один из трезубцев и, пренебрегая защитой, нанес рубящий удар, целясь в голову второго минотавра. Расчет оказался верен: тот сделал яростный выпад, но острия трезубца лишь скользнули по нагрудной пластине, а тяжелый меч раскроил череп минотавра точно промеж рогов. Затем Махкра нанес круговой удар с разворота, с легкостью разрубив древко трезубца. Минотавр попытался было удрать, но его копыто поскользнулось в луже крови, и он упал на четвереньки. Прежде чем враг успел подняться, меч рыцаря рассек его пополам.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
