Лани поджала губы.
— Я могу приказать переместить его. — Она подняла бровь. — Ты этого хочешь?
Сальвия подумала о синяках на лице министра Синды и о маленьком испуганном мальчике, которого держат в заложниках. Даже учитывая это, от обращения с этим человека ее затошнило. А может быть, это было чувство вины за то, что она сама пыталась убить его.
— Да? — Неуверенно произнесла она.
Принцесса перевела взгляд на стражника, который переминался с ноги на ногу и колебался, прежде чем ответить.
— Я хочу повиноваться Моей Принцессе, но я также должен отвечать перед своим начальством.
— Я понимаю, — великодушно сказала Лани. — Тогда ты передашь мой приказ, и если старший стражник не согласен, у него есть время до захода солнца, чтобы лично объяснить мне причину.
Мужчина поклонился с облегчением.
— Да, Палачесса.
Сальвия взглянула на железную дверь, ощущая странную тягу. К ночи мужчину поместят в лучшие условия. Она задалась вопросом, слышал ли он и понял ли их разговор. Скорее всего, нет. Возможно, ей следует что-то сказать ему. Но что?
— Ты удовлетворена, Сальвия? — Спросила Лани. — Или ты хочешь увидеть что-то еще?
Цель разговора с мужчиной заключалась лишь в том, чтобы он был ей благодарен, а ей самой стало легче. Сальвия отвернулась.
— Я увидела достаточно.
ГЛАВА 87
Один раз ему показалось, что он услышал ее голос, словно сквозь густой туман. Потом он исчез.
Попытка побега Алекса вчера днем не увенчалась успехом, но когда его поймали, он не сдался без боя. Предатель казмуни допрашивал его несколько часов, но он едва мог сосредоточиться из-за боли — во время стычки он получил слишком много ударов в живот.
Алекс пытался сопротивляться допросу, вел себя как невежественный пехотинец и выдавал несущественную информацию, затягивая свои ответы как можно дольше, чтобы оттянуть следующий удар. Признание в том, что он Деморанец, сейчас было бы смертным приговором.
В ту ночь, когда все было кончено, он почти сбежал, схватив охранника, который пришел его покормить. У того не было ключей, но они были у того, кто прибежал ему на помощь. Алекс снял их со своего пояса, пока оба охранника задыхались и захлебывались на полу рядом с ним — ничего серьезного, достаточно, чтобы обездвижить их, пока Алекс расстегивал кандалы. Он успел сделать шесть оборотов по коридорам, прежде чем на полном ходу врезался в мальчика, несущего два ведра воды. Когда Алекс вскочил на ноги, его уже окружили, а мальчик трусил перед ним по полу.
Он не сопротивлялся, не желая, чтобы мальчику было больно. На этот раз его поместили в такую тесную комнату, что он не смог бы повернуться, даже если бы все четыре конечности не были прикованы в дюймах от стен. Алекс дрейфовал в сознании, мечтая о Сальвии, пока не вернулся человек в кольчуге, и внезапно единственная мысль, которая поддерживала его, стала опасной.
Потому что теперь вопросы касались ее.
Зная Сальвию, она сделала себя ценной. Она подобралась к королю и поэтому могла быть использована этим человеком. Он хотел обвинить ее в убийстве короля, которое, насколько Алекс знал, уже произошло.
— Кто она?
Алексу завязали глаза и подвесили за запястья к потолку, но он научился чувствовать изменения в воздухе перед ударом и напрягся.
— Я не знаю! — Закричал он, когда первая волна боли утихла. — Капитан Хазар никогда не говорил мне. — Алекс все еще цеплялся за свою личность Кимисарца, полагая, что это его единственный шанс выбраться живым, единственный шанс сохранить ей жизнь.
— Что твой командир хотел от нее? — Боль от кандалов утихла под новым натиском.
— Он так и не сказал. — Ребра Алекса болели так, что он едва мог дышать. — Я только выполнял приказы.
— Лжец. — Мужчина заставил Алекса поднять подбородок. — Ты думаешь, я поверю, что ты пересек дремшадду и мили пустыни в одиночку, не зная зачем?
Резкий свет просачивался сквозь повязку, заставляя его глаза гореть.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Она была случайностью, — задыхался он. Трудно было считать ее неважной, когда она была важнее всего для него. — Мне нужен был только принц.
Сквозь стук в голове он понял, что сказал, но было уже слишком поздно.
На мгновение в комнате воцарилась тишина. Ни движения, ни дыхания.
Затем:
— Какой принц?
ГЛАВА 88
К утру следующего дня совет так и не принял никакого решения. Сальвия была беспокойна, изучала карты Казмуна, пытаясь прикинуть, сколько времени займет дорога домой длинным путем. После обеда Лани вытащила ее из комнаты на ташайвар, сказав, что Сальвии нужно перестать размышлять. Упражнения помогли, но только на несколько часов.
За ужином Лани засыпала ее вопросами о браках, которые она помогла устроить, пока училась у Дарнессы Роделл, высокопоставленной свахи Крессера. Принцесса бросала частые взгляды на брата, несомненно, начиная процесс смягчения его отношения к ее желанию жениться на министре Синде. Сальвия старалась поддержать подругу, но упирала на политические браки. Было слишком больно говорить о любовных союзах, которые были более распространены в Деморе, чем думали люди. Ее собственные родители отвергли систему и выбрали друг друга, как и родители Алекса — хотя, согласно официальным записям, они поженились за девять месяцев до его рождения.
Поздно вечером она вернулась к своим картам, не желая ложиться спать, пока не устанет видеть сны.
— Госпожа Сальвия?
Она встала с того места, где склонилась над столом, и уронила свой инструмент для измерения расстояний.
— Пландрет?
— Могу я войти?
— Конечно, Мой Король.
Беннет раздвинул марлевые занавески, ведущие во внутренний дворик, и нервно шагнул внутрь.
— Ты рассматриваешь карты?
— Да. — Сальвия указала на свои пометки углем. — Я пыталась определить, как скоро мы сможем вернуться домой.
— Тебе так не терпится уехать?
— Нет. Да. — Сальвия вздохнула. — Мне здесь рады, но это не наш дом, и я хочу, чтобы наша семья знала, что мы в безопасности.
Беннет кивнул на карту.
— Они скоро узнают.
Ее охватило облегчение.
— Совет согласился отправить нас домой?
— Нет, Сальвия. — Беннет покачал головой. — Деморанцы здесь.
— Здесь?
— Ну, вообще-то, они примерно здесь, — Король указал на место на северо-востоке Казмуна, вдоль старого торгового пути. — Через четыре или пять дней они прибудут в Остизу.
Милосердный Дух, это было быстро. Они должны были понять, куда она и Николас отправились в течение нескольких дней.
— Это хорошо. — Сальвия постаралась говорить непринужденно. — Сколько их прибывает?
— Четыреста солдат, плюс посол и его партия.
О, нет.
— Это довольно много. — Беннет наклонил голову набок и посмотрел на нее пронзительными зелеными глазами. — Это заставляет меня поверить, что вы с Николасом важнее, чем вы нам сказали.
Сальвия почувствовала холод во всем теле, несмотря на теплую ночь.
— Паландрет…
— Я не сержусь, — сказал Беннет. — Я понимаю, почему ты не хочешь говорить. И я должен извиниться перед тобой. Я знаю о Деморанцах уже два дня.
— А Совет знает?
Король кивнул.
— Я рассказал им после того, как ты ушла с Лани. Именно поэтому я не хотел, чтобы она оставалась. Она бы рассказала тебе, а мне нужно было время подумать.
— И что совет подумал об этом?
— Военный министр недоволен, как ты можешь себе представить, — сказал Беннет. — Он призывает к военному ответу. Другие напуганы. Они сомневаются в твоей истинной цели прибытия сюда.
— Мы бежали, спасая свои жизни, — настаивала Сальвия. — Я никогда не лгала о том, что произошло. Деморанцы не хотят войны, я клянусь.
