— Кажется, я запретил что-либо предпринимать! — прорычал он, гневно оглядывая всех троих.
— Но, милорд, мне с Филаном вы не давали такой команды.
Колин взглянул по очереди в две пары больших, на удивление невинных глаз, блестевших на черных от сажи личиках, и разразился хохотом. Следом за ним засмеялись и все остальные. Шторм, обнаружив, что она находится в центре внимания, не на шутку смутилась. А Филан как нарочно принялся оживленно рассказывать о том, как им удалось обезвредить английского часового. Шолто предложил применить ту же хитрость ко всем воинам сэра Хью, когда на рассвете они предпримут новую атаку. Девушку позабавила эта шутка, и она, забыв про смущение, от души расхохоталась.
Тэвиш понимал, что время летит быстро и вскоре ему предстоит вернуться на крепостную стену, чтобы сразиться с сэром Хью. В Карайдленде осталось мало бойцов, едва ли им удастся долго продержаться. Тэвиш отлично знал, как ему хочется провести время, оставшееся до рассвета. Спина еще горела огнем, но это не умаляло его желания. Схватив Шторм за руку, он с извинениями вскочил из-за стола и почти потащил смущенную девушку в спальню.
Шолто завистливо вздохнул, провожая взглядом слегка покачивавшиеся стройные бедра девушки и развевавшиеся в такт движению длинные густые волосы. Он сумел удержаться от близости с ней, но продолжал отчаянно ее желать, несмотря на мучившее его чувство вины. Ян понимающе ухмыльнулся и подлил брату пива. Невесело засмеявшись, Шолто залпом осушил кружку.
Тэвиш лежал на боку почти полностью раздетый, смотрел, как Шторм моется, и думал о том, как сильно она рисковала, спасая его из плена. Ему вдруг захотелось узнать, почему она это сделала, захотелось выяснить ее чувства. Он ругал себя за глупую сентиментальность, понимая, что ему все равно нечего дать ей взамен. Но не смог удержаться от этого разговора.
— Шторм? — тихо позвал он.
— Да, Тэвиш. — Она босиком прошлепала к кровати и посмотрела на него сверху.
— То, что ты сделала, было очень рискованно. Тэвиш протянул руку и намотал на палец рыжий локон.
— Я не могла оставить тебя в лапах сэра Хью. Я поняла его последнюю угрозу.
— Да, признаюсь, мне пришлось там попотеть от страха. И на забавы их я тоже насмотрелся. Удивительно, как тебе удалось выйти незапятнанной из этого гнезда разврата.
— А я не запятнана, Тэвиш? — тихо спросила Шторм.
— Да, малышка. Даже после того, что я сделал. Я получал с тобой небывалое удовольствие.
— Я тоже, Тэвиш, — проговорила она и, протянув руку, ласково дотронулась до его груди.
— Разденься, моя прекрасная, — тихо велел он осипшим голосом, — не надо краснеть. Оставь свою скромность. До рассвета осталось немного. Быть может, это моя последняя ночь, — сказал он, обращаясь скорее к себе, чем к ней.
Шторм упала на колени и приложила дрожащие пальцы к его губам:
— Не говори так, Тэвиш!
Глаза девушки заблестели. Он пальцем смахнул слезинку с ее щеки.
— А ты будешь горевать, если меня убьют, малышка?
— Да, Тэвиш, очень.
Тэвиш почувствовал, что с этой мыслью ему будет легче встретить рассвет, и нежно поцеловал девушку.
— Разденься, Шторм, ради меня. Она медленно поднялась с колен.
— Ладно, разденусь, — проговорила она, смущенно разводя руками.
Шторм начала раздеваться, и Тэвиш улыбнулся. Ее обнаженное тело, мерцавшее в свете камина и свечей, было великолепно. Когда она наконец встала перед ним, Тэвиш оглядел жадным взором ее высокие груди, осиную талию и стройные бедра, задержавшись на потаенных местах, затем он протянул руку, продолжая свой осмотр на ощупь.
— О Господи, девочка, как же ты красива! Неудивительно, что тот парень потерял голову, когда ты показала ему себя. — Он по очереди подержал в ладони правую, затем левую грудь Шторм, не сводя глаз с ее лица. — Они так удобно ложатся в мужскую руку, а быстро твердеющие соски как будто сами просятся на язык. Кожа нежная, как шелк, — приговаривал он, скользя рукой ниже, — тебя так приятно гладить. Эти округлые ягодицы и стройные бедра так и манят мужчину. А вот и врата рая — за этими шелковистыми рыжими волосками скрывается сокровище, которое может толкнуть на любое злодейство. Раздень меня, малышка, и прими в свое теплое лоно.
Взволнованная его ласками, взглядами и завораживающими словами, Шторм забыла про стеснение. Ноги ее подкашивались от блаженной слабости. Дрожащими руками она развязала шнуровку на его брюках. Оставшись таким же нагим, как и она, Тэвиш потянул девушку на себя, обхватил ногой за талию и вошел в нее, припав к ее губам жадным поцелуем.
Они занимались любовью упоительно медленно, вновь и вновь взмывая к вершинам наслаждения. Наконец сон пересилил страсть. Тэвиш лежал поперек постели, положив голову на грудь Шторм. Ее стройная ножка, согнутая в колене, покоилась на его ягодице. Девушка даже во сне крепко сжимала его в объятиях, уткнувшись щекой в его волосы. Тело Тэвиша было ее единственным одеялом.
Не получив ответа на стук, Ян и Шолто тихо вошли в комнату и с завистью уставились на спящую пару. Каждый из братьев мечтал оказаться на месте Тэвиша. Сами они скоротали время до рассвета, завернувшись в плед в своих одиноких постелях, без нежной возлюбленной, которая могла бы облегчить тревожное ожидание боя.
— Интересно, а задница у него не замерзла? — прошептал Шолто, медленно подходя к кровати.
Ян тихо хмыкнул:
— Наверное, он ее перегрел, а теперь охлаждает. Открыв один глаз, Тэвиш взглянул на братьев.
— Шутить в такое время — кощунство, — буркнул он.
Шторм пробормотала во сне его имя. Ее ножка потерлась о его голень, а ручка скользнула по спине и легла на ягодицы. Тэвиш досадливо поморщился:
— Отвернитесь на минутку, болваны, я встану.
— Я подозреваю, что ты уже встал, — сказал Шолто отворачиваясь, и Ян засмеялся.
Шутка брата попала в цель. Тэвиш с ворчанием выбрался из объятий Шторм. Девушка не проснулась, только перевернулась на бок, и это говорило о том, как сильно она устала. В душе Тэвиша шевельнулась жалость. Даже будь у него время, он не стал бы еебудить лишь для того, чтобы вновь удовлетворить свое желание.
— Можете поворачиваться, — сказал он братьям, поднимая с пола свои штаны.
— Стоило трудиться! Все равно, кроме тебя, мне больше ничего не видно. — То, что Тэвиш продолжает хотеть свою спящую красавицу, было очевидно, и Шолто озорными глазами смотрел на доказательство его желания. — Какой же ты ненасытный, братец!
Тэвиш окатил его сердитым взглядом.
Да. — Нагнувшись, он ласково потрепал спутанные волосы Шторм и стремительно направился к двери. — Есть ли признаки того, что враг готовится к новой атаке? — спросил он, когда они спускались по лестнице.
