Мы отобедали. Озано допил поганое шампанское, доел поганую еду, которая даже в первом классе не шла ни в какое сравнение с хот-догом на Кони-Айленд. Когда стюардессы опустили киноэкран, Озано встал и направился к лестнице, которая вела в комнату отдыха в верхней части фюзеляжа. Я допил кофе и последовал за ним.
Он уже сидел в кресле с высокой спинкой и раскуривал одну из своих длинных гаванских сигар. Предложил вторую мне, и я не отказался. С некоторых пор я их распробовал, к вящему удовольствию Озано. Сигарами он делился щедро, но при этом присматривался к тебе: хотел убедиться, что ты действительно наслаждаешься его гаваной. Комната отдыха начала заполняться. Дежурная стюардесса только успевала смешивать напитки. Когда она принесла Озано мартини, то присела на подлокотник, а он накрыл рукой ее руку, лежащую на колене.
Я понимал, что такие вольности могли позволить себе только знаменитости. Вроде Озано. Во-первых, для этого требовалась невероятная уверенность в себе. Во-вторых, эта юная девушка, вместо того чтобы назвать его похотливым старикашкой, млела от счастья. Еще бы, известный человек нашел ее привлекательной. Раз сам Озано хочет ее трахнуть, значит, в ней точно что-то есть. Она же не могла знать, что Озано готов трахать любую, кто носит юбку. Я полагал, что это скорее плюс, чем минус, потому что многие знаменитости трахали все подряд — что в юбках, что в брюках.
Озано совершенно очаровал стюардессу. Но потом к нему подкатилась симпатичная пассажирка, постарше возрастом, с нервным, интересным лицом. Она рассказала нам, что только оправилась после операции на сердце, не трахалась шесть месяцев, но теперь уже созрела для этого. Почему-то женщины всегда говорили такое Озано. Чувствовали, что могут делиться с ним самым сокровенным: он — писатель и все поймет. Опять же потому, что он был знаменитостью, а такими разговорами они могли его заинтересовать.
Озано достал из кармана коробочку для таблеток, сработанную в виде сердечка. Купил он ее в «Тиффани». Открыл, кинул в рот белую таблетку, предложил коробочку прооперированной даме и стюардессе.
— Давайте. Это стимулятор. Мы сразу улетим на небеса. — Потом передумал. — Вам не надо, — сказал он прооперированной даме. — Вы не в том состоянии. — И я понял, что дама ему не показалась.
Эти таблетки, чистый пенициллин, Озано всегда принимал перед тем, как кого-нибудь трахнуть, в качестве профилактики против венерических заболеваний. И использовал этот трюк, чтобы подстраховаться дважды, заставив принять таблетку и потенциальную партнершу. Стюардесса, смеясь, взяла таблетку. Озано наблюдал за ней с довольной улыбкой. Предложил коробочку мне. Я покачал головой.
Стюардесса действительно была очень мила, но она никак не могла втиснуться между Озано и прооперированной дамой. Чтобы привлечь к себе внимание, она нежнейшим голоском спросила Озано: «Вы женаты?»
Она, конечно же, знала, как знали об этом все, что Озано женился не один, а пять раз, и число бракосочетаний у него в точности соответствовало числу разводов. Не знала она другого: этот вопрос выводил Озано из себя, потому что он чувствовал себя виноватым, постоянно изменяя женам, даже бывшим. Озано улыбнулся стюардессе и ответил ледяным тоном: «Я женат, у меня есть любовница и постоянная подружка. А теперь я ищу дамочку, с которой могу немного развлечься».
Это было оскорбление. Стюардесса вспыхнула и унеслась обслуживать других пассажиров.
Озано полностью сосредоточился на беседе с прооперированной дамой. Давал ей советы насчет первого после болезни полового акта. Конечно же, издевался над ней.
— Послушайте, обычный способ для первого раза не пойдет. Во всяком случае, ваш партнер особого удовольствия не получит, потому что вы будете немного бояться. Тут будет уместен оральный секс, причем партнер должен начать вылизывать вас, пока вы еще не проснулись. Примите таблетку транквилизатора и, когда уже начнете дремать, подпустите его к себе. Пусть он «съест» вашу «киску». Найдите человека, который в этом деле мастер. Первоклассного специалиста.
Женщина чуть покраснела. Озано улыбался. Он знал, что делает. Я тоже смутился. Я всегда влюблялся в незнакомок, которые нравились мне с первого взгляда. Я видел, что она уже прикидывает, как уговорить Озано выступить в роли этого первоклассного специалиста. Она же не знала, что старовата для него и он хладнокровно разыгрывает свою партию, заманивая в свои сети молоденькую стюардессу.
При этом мы неслись со скоростью шестьсот миль в час. Озано пьянел, и ситуация медленно, но верно изменялась к худшему. Прооперированная дама еще не отошла от страха смерти и волновалась насчет того, где найти мужика, который качественно «съест» ее «киску». Озано ее рассуждения нервировали. «Вы всегда можете разыграть козырного туза», — бросил он ей. Разумеется, она не знала, о чем речь. Но поняла, что ей дали отставку, и обида, проступившая на ее лице, еще больше разозлила Озано. Он заказал виски, а заревновавшая стюардесса, недовольная тем, что Озано проигнорировал ее, принесла ему стакан, являя собой айсберг. Умеют молодые показать людям в возрасте свое место. А Озано в тот день выглядел даже старше своих лет.
В этот самый момент в комнату отдыха вошла пара с пуделем. Да уж, в эту женщину я бы никогда не влюбился. Всем недовольный рот, лицо с искусственным загаром, хранящее следы ножа хирурга. На такую могло потянуть только мазохиста.
Мужчина нес маленького пуделя, от счастья собачка то и дело высовывала язычок. Лицо мужчины оставалось мрачным, но с пуделем на руках он казался более человечным, более ранимым. Как и раньше, Озано полностью их игнорировал, хотя они поглядывали на него, показывая, что знают, кто перед ними. Наверное, видели по телевизору. Озано появлялся на телеэкране добрую сотню раз и всегда привлекал внимание своими неординарными суждениями.
Пара заказала выпивку. Женщина что-то сказала мужчине, и тот послушно опустил пуделя на пол. Пудель с минуту постоял, а потом отправился на прогулку, помахивая хвостом и принюхиваясь к сидящим в креслах людям. Я знал, что Озано ненавидит животных, но он сделал вид, что не замечает пуделя, обнюхивающего его туфли. Он продолжал говорить с прооперированной дамой. Она наклонилась, чтобы поправить розовый бантик на голове пуделя, тот лизнул ей руку розовым язычком. Не знаю почему, но я решил, что пудель очень сексуальный. И задумался, какую роль он играет в жизни этой мрачной пары. Пудель побродил по комнате, вернулся к хозяевам, сел у ног женщины. Она нацепила черные очки, отчего в ней прибавилось зловещности, а когда стюардесса принесла ей полный стакан, что-то ей сказала. Стюардесса изумленно вытаращилась на нее.
Признаюсь, в тот момент у меня екнуло сердце. Я знал, что Озано на взводе. Он злился, потому что сидел в самолете как в клетке, злился, потому что прооперированная дама, которую он не хотел трахать, все доставала его. А думал о том, как уединиться с молоденькой стюардессой в туалете и быстренько ей вставить. Тут стюардесса подошла ко мне и наклонилась, чтобы что-то шепнуть. Я видел, что Озано заревновал. Он подумал, что стюардесса предпочла меня — ему, а такого унижения своей славы он бы не пережил. Он мог понять, когда женщина выбирала более симпатичного, молодого человека. Здесь же получалось, что она отворачивалась от его славы.
Но стюардесса шептала мне отнюдь не слова любви:
— Эта женщина хочет, чтобы я попросила мистера Озано затушить сигару. Она говорит, что сигарный дым беспокоит ее собачку.
Наверное, в том, что произошло следом, была доля моей вины. Я знал, что обезуметь Озано может в любой момент, тем более что обстоятельства для этого складывались самые благоприятные. Но меня всегда интересовала реакция людей. Мне хотелось увидеть, достанет ли стюардессе духа сказать такой известной личности, как Озано, что он должен затушить свою любимую гаванскую сигару, потому что дым беспокоит чью-то гребаную псину. При том, что Озано купил билет первого класса, чтобы спокойно курить в комнате отдыха. Я также хотел увидеть, как Озано поставит на место эту женщину, уверенную в том, что ей все дозволено. Сам я мог бы затушить мою сигару и забыть об инциденте. Но я знал Озано. Он бы скорее разнес самолет.
Стюардесса ждала ответа. Я пожал плечами.
— Делайте все, как предписывает инструкция, — сухо ответил я.
Наверное, и стюардесса придерживалась того же мнения. А может, она хотела унизить Озано, потому что он более не обращал на нее внимания. А может, по молодости она подумала, что это самый легкий выход. Внешность зачастую бывает обманчива. Она решила, что Озано уговорить будет проще, чем иметь дело с этой сукой в черных очках.
В общем, мы все совершили большую ошибку. Стюардесса подошла к Озано:
— Сэр, вас не затруднит затушить сигару? Эта дама говорит, что дым беспокоит ее собачку.
