а сама мыслями была где-то далеко. И очень боялась, что в один прекрасный момент вместо очередного коллеги-преподавателя в мой класс заглянет сам Лев и предложит пообедать, но теперь уже моими бутербродами. Я опасалась видеть и слышать его в подобном нервном состоянии, а ещё — не взяла утром с собой никаких бутербродов. И теперь была вынуждена терзаться не только от любви, но и от голода.
В конце концов я позвонила маме, сообщила, что скоро приду домой, закончила с очередной архиважной бумажкой для завуча и вышла из кабинета. Покосилась на другой конец коридора — дверь класса Льва была закрыта и никто не толпился рядом. Я точно знала, что сосед был сегодня на работе, об этом сообщали забегающие, но как давно он ушёл?
Я спустилась по лестнице, кивнула охраннику, пересекла школьный двор, вышла за калитку… и буквально нос к носу столкнулась с явно ожидающим меня Львом. От неожиданности остолбенев, я ощутила, как у меня немеют ноги, а к щекам приливает краска.
— Привет, — сказал Лев, наклоняя голову. Шляпы на нём не было, и я имела удовольствие любоваться на словно охваченную жарким огнём макушку. — Я могу проводить тебя?
Ещё несколько секунд я стояла, просто глядя на соседа, и недоумевая, как он умудрился тут очутиться. Ну не караулил же несколько часов!
— Привет, — пробормотала наконец, зачем-то нервно стискивая в руках сумочку через плечо. — А ты… тут…
— Мне позвонила твоя мама, — объяснил Лев, и всё сразу стало ясно-понятно. Ну конечно, родительница по-прежнему не оставляет мечты выдать меня замуж. Как там было в сказке «Морозко»? «Хочу жениха! Хочу богатства! Хочу-хочу-хочу!». — Сообщила, что ты собираешься домой, интересовалась, не желаю ли я прийти к вам на ужин.
Нет, она не родительница, она — вредительница! И как в таких условиях выполнять мой план и держаться подальше от Льва?
— И ты?..
— Я сказал, что сегодня занят, — ответил сосед, едва уловимо улыбнувшись. Но глаза у него были серьёзными. — Решил, что не стоит мозолить тебе глаза. Но, Алён, во-первых, я надеюсь, что ты…
— Погоди, — перебила я Льва, оглядываясь — меня вдруг осенило, где мы вообще-то сейчас находимся. — Давай отойдём. А то сейчас из школы ещё кто-нибудь выйдет, увидит нас, услышит что-нибудь лишнего и…
— Хорошо, — кивнул Лев. — Позже. Пойдём к остановке. Автобус по расписанию через пять минут.
И я, конечно, пошла. А что мне ещё оставалось?
В автобусе мы хранили молчание, но как только выбрались из него на ближайшей к нашему дому остановке, я всё-таки поинтересовалась:
— Так что ты хотел сказать? Там, возле школы.
— Ничего особенного, — с готовностью ответил мужчина. — Во-первых, я надеялся, что ты позволишь мне себя проводить, а во-вторых — что ты не станешь избегать меня после вчерашнего разговора. Мне кажется, ты уже давно должна была убедиться, что я понимающий человек. И я тебя понял. И принял к сведению. Мы можем просто общаться, как хорошие знакомые, вместе гулять с близнецами. Можем ведь?
Мне хотелось ответить: «Нет, не можем», но тогда пришлось бы объяснять, почему, поэтому я, стараясь казаться невозмутимой, произнесла:
— Конечно.
— Вот и славно. — Голос Льва сразу стал теплее. — Тогда скажи мальчишкам, что я приглашаю вас в гости в субботу вечером.
— О! — я хлопнула глазами. — Да? Они будут рады.
— Я тоже, — заверил меня Лев, и я дипломатично промолчала.
Близнецы не просто были рады — они буквально возликовали, даже несмотря на сопливые носы, чуть слезящиеся глаза и небольшую температуру. Впрочем, состояние их всё равно было уже гораздо лучше, чем утром, поэтому я сказала:
— Однако помните, что к субботе вы должны быть как два рыжих огурца! Иначе ни в какие гости мы не пойдём, само собой.
Фред и Джордж укоризненно посмотрели на меня красноватыми глазками.
— Мама, но мы же не заразные…
— Это же просто климатизация…
«Ак» они каждый раз пропускали, как лишнюю деталь. И действительно, зачем она нужна?
— Неважно. Дяде Лёве всё равно не доставит удовольствия на ваши сопли смотреть. Так что сначала — здоровье, а уже потом — торт!
По-моему, от радости у них даже сопли внезапно прошли.
— То-о-орт?!
— А будет то-о-орт?!
Вот зря я, наверное, это сказала. Но в конце концов, я медовик детям печь собираюсь, а Лев так, сбоку припёка. А у них будет дополнительный стимул выздороветь!
— Да. Если поправитесь.
Мальчишки радостно заулыбались.
— Поправимся. Обещаем, мам!
— Да-да, обещаем!
Чуть позже, когда мы с моей собственной родительницей убирали со стола, я поинтересовалась у неё, стараясь, чтобы голос звучал нейтрально:
— И зачем ты сегодня позвонила Льву?
Мама посмотрела на меня, как на козу, которой бесполезно объяснять значение букв алфавита — всё равно интеллект не позволит научиться читать.
— Лев сам мне позвонил с утра, спрашивал, ушла ты уже на работу или нет. И я сразу поняла, что вы опять поссорились — ну, раз ты от него бегаешь. Ещё и обед с собой не взяла! Совсем сдурела девка.
— А откуда ты…
— Что я, по-твоему, не помню, сколько хлеба у нас оставалось вечером? Утром смотрю — то же самое. И колбаса на том же месте, и сыр. Тут, знаешь ли, и идиот сложит два и два.
Я тяжело вздохнула. Нет, у меня не мама, а какой-то Шерлок Холмс. Это ж надо, ещё и колбасу с хлебом проверила!
— Но раз Лев нас в гости пригласил, вы если и не помирились, то на пути к примирению, а значит, я довольна, — заключила родительница торжественно, и я решила промолчать и не разочаровывать её. Мы ведь с соседом и не ссорились… Просто для него возможны отношения и брак без любви, а для меня — нет. Как говорится, элементарно, Ватсон.
А на следующий день в школу начали стекаться мои одиннадцатиклассники — получать учебники, общаться, прибираться в классе. Почти все загорелые, отдохнувшие, красивые, с опустевшими после лета головами. Я смотрела на них — и не могла представить, что на будущий год они сюда не придут. Всё же эти ребята — мой первый опыт классного руководства. Я взяла их сразу, как вышла на работу. Фред и Джордж тогда были совсем крошками, но я была вынуждена оставить их с бабушкой — нам требовались деньги. Впрочем, не только деньги — мне было необходимо как-то отвлечься, дома я погружалась в депрессию больше, чем могла себе позволить. Поэтому я вышла на работу, а чтобы мне было совсем весело, взяла в классное руководство пятиклассников.
Почти семь лет прошло… страшное дело.
